Записки врача скорой помощи - Елена Шагиахметова

Глава 40. Шрамы после ДТП

Шрамы украшают и остаются на память. У меня вот два шрама после работы на скорой помощи, оба на лице, почти незаметно, но помню эти ДТП.

Если врач скорой помощи осматривает пациента, то все старые шрамы должен описать и расспросить, откуда они и с какого года. Даже если у пациента ветрянка.

Самые жуткие шрамы я описывала у одного работника полиции, явно огнестрельные и множественные, но происхождение их не стала выяснять. Пусть прокуратура тоже поработает, если заинтересуется. Я свое дело сделала, в больницу увезла. У него было тяжелое желудочное кровотечение.

Был один пациент, не помню, на что он жаловался, но пришлось осмотреть его нижние конечности, и я увидела довольно грубые шрамы на голени, явно после травмы. Когда спросила, он рассказал, что это осталось после ДТП на Анжерской трассе: перевернулся на тридцатипятитонном грузовике несколько лет назад. Сам он ничего не помнит, а я его вспомнила и вздрогнула. Мы тогда в четыре машины часов 8 работали с ним на трассе, плюс областные и местные спасатели демонтировали кабину, плюс два экскаватора фиксировали ковшами кузов с гравием, чтобы он держался на съезде в кювет под углом в 45 градусов. Если бы грузовик не удержался, то перевернулся бы полностью и раздавил бы этого водителя в лепешку. А так его просто защемило сплющенной кабиной за голени, и он свисал все это время вниз головой над кюветом без сознания, потому что каждые 2–3 часа получал дозу наркотика и, конечно, был увешан капельницами и кислородом все эти часы, пока разбирали кабину разными пневмопилами. Народу над ним билось человек 30. В средние века, наверное, ему бы ногу отпилили, чтобы освободить из этой груды металлолома.

И вот он теперь ничего этого не помнит, веселый и живой, даже где-то работает, говорит, что всего-то был перелом голени, но все хорошо прооперировали в Кемерове, только шрам остался.

Глава 41. Ветеран станции скорой помощи

Почему у нас на скорой помощи нет ветеранов? Таких классических ветеранов — им по 98 лет, вся грудь в медалях, которых показывают на юбилеях заводов, шахт, водоканалов, РЖД и прочих Кузбассэнерго. Нет памятников с золотыми буквами на территории станции, стен, увешанных портретами заслуженных выездных врачей в золотых рамках с надписью «Нам есть, на кого равняться» Потому что их нет. Они все умерли, не выходя на пенсию, за исключением единиц. Я говорю про выездных, не про гардеробную. Одно время я страдала манией величия: писала письма президенту России, была членом профсоюза, посещала кабинеты заместителей губернатора, чтобы узнать, сколько лет врачу скорой можно работать на машине и в ночные смены, чтобы не умереть на работе. Я даже выводила медицинских людей на площадь, на митинг, но они почему-то не вышли.

Глава 42. Непонятная сонливость

Люблю повспоминать у камина что-нибудь такое из прошлой жизни, из опыта. Как тут не вспомнить один вызов. Сейчас это вспоминать смешно.

В три часа ночи скорую помощь вызывает дама в пижаме. Такая, знаете ли, на шикарной двухспальной кровати, в будуаре. С вечера не могла заснуть, приняла 2 таблетки реланиума, сейчас проснулась в три часа ночи и вызвала скорую. Жалуется на «непонятную сонливость». Три часа ночи, две таблетки снотворного — непонятная сонливость? Кажется, я даже проснулась и спросила, чего она от нас хочет, заснуть или проснуться? Нарвалась на грубость.

Еще история про сон и юридическое поле, дискуссия на профсоюзном собрании: — И не вздумайте где-то кому-то рассказывать, что у вас в комнатах отдыха стоят диваны и вы на них спите. Вы работаете без права сна. Так написано в трудовом договоре. Диваны вам не положены. — А просто сидеть на диване можно? Например, обедать или писать карту? Или обязательно сидеть на полу? — Можете. Можете даже лечь. Но не спать.

Голос с галерки:

— Это пытка не спать 12 или 24 часа. — Нет, это не пытка. — А в перерывах между вызовами спать можно? — Нет, вы не имеете права. — А что делать тем, кто ночью заснул в машине? Например, возвращаясь с вызова из дальней деревни? — Нельзя!!! — А что делать с физиологией? Как же мне быть, если я уже всем рассказала про диваны? Мне просто уже некому не рассказывать!

Глава 43. О грустном шахтере

Жил старик со своею старухой. И вызывал ей скорую помощь каждый день. Там ничего для скорой помощи не было. Им обоим под 80, только он такой здоровый на вид, высокого роста, все делал по дому, а она маленькая, как ребенок, лежала или сидела в кровати, чаще спала, с нами не разговаривала, только смотрела круглыми глазами. В ней было весу 40 кг от силы, и вот муж ее одевал, кормил, умывал, как ребенка или как куклу, и она всегда в таких нарядных кружевных пеньюарах дремала где-то там, в стране Альцгеймера. Была у них приличная квартира, дети взрослые в этом же городе, такая типичная картина достатка в шахтерском городе.

Вот мы ездили и ездили на этот адрес каждый божий день, смотрели на это чудо в пеньюаре, выслушивали жалобы со слов мужа, ставили какой-нибудь укольчик и на цыпочках удалялись. Потому что обращались с нами с исключительным уважением, что даже хамить не хотелось, хотя терпение уже было на исходе.

На самом деле скорая помощь там не нужна была никогда.

Вдруг однажды этот муж вызывает скорую себе. «Низкое давление, слабость». Да, действительно, высокий рост, давление 90 на 60, 80 лет, атеросклероз сосудов, надо лежать, отдыхать, кардиограмма нормальная. Спрашиваю:

— Когда заболел?

— С утра, как проснулся, — говорит.

— Во сколько?

— Где-то в десять-одиннадцать примерно.

— Ого, — говорю. — Долго спите…

И тут он мне говорит:

— Я почти 60 лет вставал в 5 утра и шел на работу в шахту, так теперь можно и поспать, — а сам так печально улыбается.

Вот так. Все мы немного шахтеры.

Глава 44. Справки о смерти

Скорая помощь выписывает справки о смерти. Даже если этого покойника вытащили из реки, где он утонул полгода назад, вызывают скорую помощь. Констатируем и выписываем справку. Кто это придумал? Неважно. Логики в этом нет, стало быть, это придумал департамент организации