Наше прошлое, вернись! - Филис Хаусман

Лора уже забыла добрый совет О'Брайана и свои благие намерения не читать дочери нотаций. Маи же прореагировала мгновенно. Вырвавшись из объятий матери, она попятилась к двери. Потом нагнулась и, подняв с пола большой, обтянутый кожей и изрядно потрепанный футляр, прижала его к груди.

Тут только Лора увидела, что, кроме школьного ранца, ее дочь взяла с собой Гварнери — скрипку своей бабушки. Зная, как она дорожит этим редким инструментом и как заботливо с ним обращается, Лора сразу же остыла и даже почувствовала себя виноватой. Что-то ведь необыкновенно расстроило или испугало Маи, раз она убежала из дому, захватив самую дорогую для себя вещь.

— Прости меня, милая! — воскликнула Лора, протягивая к ней руки. — Я вовсе не сержусь на тебя. Просто испугалась, что ты могла попасть в какую-нибудь очень неприятную историю.

— Да, мама. Я знаю, как ты обо мне беспокоишься! То-то тебя в последнее время почти не бывает дома. Единственное, что тебя теперь занимает, так это деньги.

Плечики Маи начали вздрагивать. Но, прежде чем первая слезинка скатилась по ее щеке, она вдруг закрыла ладонями уши и, глядя на потолок с лампами дневного освещения, отчаянно закричала:

— Больно! Этот свет!

В голосе девочки слышалось настоящее страдание. Майкл обернулся к диспетчеру, на лице которого также появилось тревожное выражение.

— Мистер Санчес, вы позволите воспользоваться вашим телефоном? Я хочу позвонить знакомому врачу и попросить срочно осмотреть ребенка.

— Спасибо, Мигуэль, но в этом нет необходимости, — вмешалась Лора, обнимая дочь и привлекая ее к себе. — Нас обслуживает Центральная медицинская организация штата. Уверена, что у них есть поблизости клиника или больница. Так, мистер Санчес?

— В нескольких кварталах отсюда, — подтвердил диспетчер. — Но, боюсь, вы не захотите туда везти ребенка — это настоящий зоопарк…

Лора с недоумением посмотрела на диспетчера. В этот момент Маи дернула ее за руку.

— Мама, а кто этот дядя? — спросила она, глядя на Майкла. — Вы, наверное, работаете вместе с мамой? — обратилась она прямо к нему. — Ее помощник?

— Нет, детка. Я старый друг твоей мамы. Меня зовут Майкл О'Брайан…

Лора молчала, как будто проглотила язык. Затем с большим опозданием подтвердила:

— Да, это Мигуэль О'Брайан. Пятнадцать лет назад мы работали вместе в Корпусе мира. А сейчас случайно встретились в отеле…

Но тут Маи снова схватилась за уши и застонала от боли. Лора, бессильная сейчас помочь дочери, лишь сильнее прижала ее к себе.

Не прошло и пяти минут, как Майкл уже обо всем договорился со своим знакомым врачом. Затем, поблагодарив Санчеса, предложил матери и дочери подождать, пока он не подгонит машину ко входу.

— Спасибо, — тихо проговорила Лора, чем заслужила обворожительную улыбку Майкла.

Когда он направился в сторону стоянки, Маи подняла голову и тихо сказала:

— Знаешь, мама, хотя этот дядя не твой помощник, но он настоящий джентльмен. И явно увлечен тобой. Если ты будешь осторожно и правильно себя вести, то он сделает тебе предложение еще до того, как мы отсюда уйдем. А если у него еще и хорошая зарплата, думаю, тебе следовало бы его принять.

Лора сначала сердито нахмурилась, но затем не сдержалась и громко рассмеялась. Ей надо было бы уже привыкнуть к совершенно взрослым суждениям своей одиннадцатилетней дочери. И все же Лора обычно удивлялась, когда аналитический ум Маи мгновенно и очень трезво оценивал самые сложные ситуации.

— Боюсь, на этот раз у тебя мало фактов для подобного вывода, — сказала она дочери. — Мигуэль О'Брайан может быть кем угодно. Но он отнюдь не заинтересован в том, чтобы на мне жениться, дорогая. Да и у меня нет никаких намерений выходить за него замуж…

— Это мы еще посмотрим, — ответила девочка.

В ту же секунду к дверям автовокзала подкатил длинный черный «мерседес». Маи бросила оценивающий взгляд на машину и еле слышно прошептала:

— Вот и ответ на мой вопрос о его благосостоянии…

Когда Майкл усадил Маи на заднее сиденье и хотел взять из рук девочки футляр со скрипкой, та энергично запротестовала:

— Нет, это не для вас!

— Я просто хочу положить ее в багажник, чтобы у тебя было достаточно места прилечь, если захочется отдохнуть.

— Вы не понимаете. Эту скрипку я получила в наследство от бабушки. Но фактически она принадлежит всему миру. Мне выпало счастье стать хозяйкой этого инструмента до конца своей жизни. Так что сохранить его — мой долг.

Лора про себя улыбнулась, глядя на изумленное лицо Майкла, никак не ожидавшего услышать подобное от ребенка, и подумала: «Маи, верно, стало лучше, если она так заговорила». А Майкл решил, что Лора была не до конца откровенна, когда говорила о необычайных способностях и сообразительности своей дочери.

Он осторожно вел машину по улицам Сан-Франциско, пока не свернул на автостраду, ведущую через знаменитый Бэй Бридж — огромный мост, перекинутый через залив.

— Мистер О'Брайан! Мистер О'Брайан! — раздался голос Маи с заднего сиденья. — Мы едем через тот самый мост, который рухнул во время последнего землетрясения, не так ли? Это случилось в самый час пик, но погибли только один или два человека, верно?

— Кажется, да. Тогда обрушилась только одна небольшая секция на верхнем перекрытии. Остальная часть моста осталась невредимой.

— А какая именно секция рухнула? — спросила Маи, подавшись вперед, насколько это позволяли ремни безопасности.

— Точно не помню. Но если ты посмотришь сейчас наверх, то, наверное, сможешь определить сама по новым конструкциям.

— Нет, я ничего не вижу. — Помолчав несколько мгновений, девочка вдруг воскликнула: — Да этот мост не похож ни на один из тех, по которым мне доводилось ехать! Он такой высокий, что воды внизу почти не видно.

— С верхнего перекрытия открывается еще более красивый вид на Сан-Франциско. Но посмотри сквозь пролеты направо. Там, вдали, виднеется мост Голден гейт.

— Маи, дорогая, ты вся красная, — перебила их Лора. — Почему бы тебе не прилечь и не закрыть глаза?

К удивлению Майкла, Маи последовала совету матери. Ее поначалу тяжелое дыхание вскоре стало ровным и спокойным. О'Брайан подумал, что это к лучшему. Девочка будет уже крепко спать, когда они спустятся к пробитому сквозь холмы автомобильному тоннелю Калдекотт, длина которого была никак не меньше полумили.

Майкл был готов держать пари, что Лора не видит ничего, хотя и смотрит в окно. Все ее мысли были о дочери. Его так и подмывало задать ей вопрос о крикливо экзотической наружности Маи. Однако Майкл опасался, как бы лишнее слово еще больше не усилило раздражение Лоры по отношению к нему, которое он интуитивно чувствовал. Хотя никак не мог сообразить, чем оно вызвано.