Идет охота на "волков" - Геннадий Астапов

Они подошли к машинам и остановились напротив друг друга. Постояв несколько секунд, Булат-Сифон докончил:

— Подумай. Жалко ругаться с такой красивой, умной женщиной. — Приподнял шляпу. — Честь имею! — и сел в волгу с заведенным двигателем. На этой волге он исколесил половину Казахстана, всю подвластную ему территорию. Булата-Сифона называли мобильным вором. Машина плавно тронулась с места, за ней — сопровождение.

Мурка стояла в окружении своих людей, рядом находился Грек и Костя. Она взяла Грека за рукав плаща.

— Дай закурить, свои забыла! — Затянулась, и злобно бросила: — Нам выкатили ультиматум! Эта с-сука все знает! И про Волгоград, и про Питер! И вообще все! — Передала веер фотографий Греку. — Любуйся! Вот как надо работать!

На одной из них красовался Грек, позади него — рекламный щит казино «Лас Вегас». На другой — Мессалина, за столом ужинающая с Седым. Атамбай запечатлен выходящим из номера гостиницы — с портфелем. Грек вопросительно смотрел на Мурку.

— Это Филя, пьяная гнида! Теперь волгоградский канал закрыт! Понял, что делается!? Обложили нас, Грек, обложили!

— Я порву его на куски! — Грек был взбешен от просмотра и сжимал кулаки.

— Поздно Рита! Его порвали свои! Перед кончиной он и раскололся, говнюк! — её гневное лицо горело и подрагивало правое веко. — Ну, поехали, чего торчать здесь!

Диспетчер объявил о транзитной посадке лайнера, следующего во Франкфурт. Надсадно ревели самолетные двигатели. Мурка загрузилась в мерседес и включила «Сулико».

23

Салон самолета оказался на половину пуст. Видно было в иллюминатор, как откатили трап, уехал аэропортовский автобус, как провожающие издалека махали улетающим и как в нарушение инструкций коровы щипали траву на поле, а козы грызли на деревьях кору. Городская делегация из семи человек расселась на свободных местах и приготовилась к дальнему перелету. Аким с исполняющей обязанности начальника городского финансового отдела Жанат Мухаметкызы Сайдулиновой выбрали место подальше от крыла, чтобы увеличить обзор. Козыбаев разделся, пиджак и куртку положил на соседнее кресло, откинулся на спинку, вытянул ноги и пристегнул ремень.

Самолет несся по взлетной полосе и, набрав скорость, оторвался от земли. Сильно закладывало уши, Козыбаев открывал рот, справляясь с неприятными ощущениями. Рядом Жанат Мухамет-кызы делала то же самое, задрав нос — лайнер стремительно набирал высоту. Внизу — уменьшались в размерах здания, люди превращались в мурашей, в черные точки, на лентах автомобильных дорог ползли крошечные игрушки машин.

— Летим. — удовлетворенно отметил аким, доставая из портфеля кипу прикупленных в аэропорту газет. — Наконец-то городские проблемы позади, можно немного расслабиться. А, Жанат?

Соседка задернула шторку и отвернулась от иллюминатора.

— Там так крылья болтаются — смотреть страшно. Кажется они отвалятся.

Козыбаев успокоил:

— Не обращай внимания. Не думай о плохом. — а сам опасливо и незаметно покосился на шторину. Кто знает эту авиатехнику…

Поговорили немного ни о чем, и Жанат начала зевать, клевать носом, в меру сил поборолась со сном и стала устраиваться отдыхать.

Аким открыл городскую газету, бегло пробежал по заглавиям, по текстам, везде упоминалось его имя: журналисты искусно льстили, в нужном месте — замалчивали, в нужном месте — превозносили и правильно расставляли акценты, и удовлетворенно отложил в сторону. В центральной прессе главным стоял вопрос о войне в Ираке. Блицкриг янков не удался, теперь это было окончательно ясно. Народ Ирака не побежал востроженно сдаваться, как планировалось заокеанскими ястребами, наоборот, тяжелые бои развернулись за каждый населенный пункт. Десятки ракет с подводных лодок в Персидском заливе падали на Багдад, сотни бомбардировщиков с авианосцев сбрасывали смертельные грузы на стратегические объекты Саддама Хусейна. С обеих сторон лилась сплошная деза, толком ничего нельзя понять. Но американцы уже запросили финансовую помощь от сената — это факт. Сейчас все рассуждали о том, что важнее для них: нефть или борьба с терроризмом. Имелось ли действительно оружие массового поражения в Ираке, если да — то, какое. И не является ли аргумент об ОМУ всего лишь ширмой для оправдания оккупации свободной страны. Уверения штатовских политиков о том, что война началась ради освобождения иракского народа от тирании авторитарного режима — никем всерьез не принимались. Заурядный пропагандистский трюк. Но в качестве побочной цели — вполне может быть. И даже наверняка. Главная же цель — остановить наметившийся спад производства в своей стране, взять под контроль мировые запасы углеводородного сырья, которые уплывали из-под носа американских компаний. Нефть сыграла одну из главных ролей в отказе Германии, Франции и России, имевших свою долю в этом пироге — участвовать в бойне. В случае падения режима Хусейна Москва теряла около восьми миллиардов долларов долгов, которые, естественно, новый режим ей бы не возвратил. Немыслимо огромный человеческими ресурсами Китай, зависимый от американской инвестиционной иглы, тоже осторожно заявил о своей антивоенной позиции, настолько осторожно, что ни в коей мере не высовывался вперед Франции, России и Германии.

Официальная позиция Казахстана была для Козыбаева несколько размывчата и туманна, хотя Астана и явно поддерживала Москву, может быть, в том числе, и из-за соперничества в регионе: в противовес Ташкенту, одобрившему нападение на Ирак.

Козыбаев посмотрел на и.о. начальника финансового отдела, прислушался, как она легонько похрапывает, и тоже прикрыл глаза.

В военной кутерьме политики и генералы меньше и меньше ссылаются на одиннадцатое сентября 2001 года, когда погибли близнецы-небоскребы в Нью-Йорке. Забыли имя первого врага США Бен-Ладена, так и не пойманного спецслужбами сильнейшей страны мира. А стоило задуматься: ни это ли есть цель кровавого мусульманина — расколоть мир на правоверных и кяфиров, спровоцировать войну и потирать от удовольствия руки где-нибудь в горах Пакистана? А в жарких углях кровавых конфликтов ковать новых членов Аль-Кайеды, новых шахидов, которых теперь тысячи — готовых умереть за идеи ислама? Тогда цель почти достигнута: при умелой пропаганде можно преподнести войны в Афганистане и Ираке как новый поход крестоносцев. В том, что пропагандисты Бен-Ладена хлеб ели не зря — сомневаться не приходилось: сеть религиозных террористических организаций, как спрут, опутала Землю.

Козыбаев приоткрыл один глаз — стюардесса разносила напитки. Взял стаканчик, опрокинул в себя, и снова прилег, во рту несколько ослаб неприятный запах от лука, съеденного с шашлыком до отлета.

Газеты пестрели снимками протестующего люда как по всему миру, так и в самих Штатах. Но как-то министр обороны Доналд Рамсфелд заметил, что выступления эти не имеют никакого значения. Какую же тогда демократию собираются строить в Ираке мистеры, если даже у них самих волеизлияние народа, (пусть и части его) — не стало иметь никакого значения! Что происходит в Америке? И нельзя ли этот крен назвать началом тоталитарного правления режима Буша? Сейчас и в Америке опасно открыто высказывать оппозиционную точку зрения, обвинят в отсутствии патриотизма! Уже журналиста отлучили от работы только за то, что дал интервью иракским СМИ и рассказал правду, не помогло даже публичное раскаянье! Раскаянье американского журналиста — за правду!

Самолет вдруг задрожал, замолчал левый двигатель, а правый взвыл — работая вразнос. Жутко болтались крылья, не выдерживая нагрузки, и — с треском отвалился конец левого крыла, алюминиевая обшивка со скрежетом стала расползаться на глазах застывших от ужаса людей.

Началась паника, выли женщины и дети, самолет заваливался на поврежденное крыло и уходил в пике, стремительно теряя высоту. Двигатель загорелся, видно было, как пламя вырывалось из него и трепалось на уплотненном воздухе, черный дым шлейфом клубился позади лайнера. Посыпалась на пол посуда, вдребезги разлетались фарфоровые чашки и стеклянные стаканы, что-то хрипело в динамиках, стюардессы ещё удерживались на ногах, но готовы были кубарем катиться вниз, к кабине пилотов и разбиться.

Самолет падал почти в штопоре. И вдруг за бортом появился американский истребитель. Он сделал один круг, второй, и когда заходил на третий — пассажиры увидели улыбающегося летчика, отогнувшего большой палец, указывая им в землю, жест, которым древние римляне приговаривали гладиаторов к смерти. Летчик приподнял шлемофон, и оказалось — что это не истребитель, а летающая тарелка, нет, сказочный летательный аппарат, и не летчик в ней сидел, а зеленое существо с поясом шахидов на талии. Инопланетянин-камикадзе брал разгон, чтобы протаранить авиалайнер и погибнуть вместе с ним. Тогда получил бы искупление грехов от своего Бога на далекой звезде, и попал бы в рай на Земле. Откуда знать ему, чужому — что и на Земле рая на всех не хватает! Но он был истинно верующим — и стремительно несся к смерти!