Тайна исхода - Уилл Адамс

Они с размаху влетели в коридорные маятниковые двери, и от неожиданности он отскочил в сторону. Когда ему удалось догнать каталку, Нокса уже успели повернуть на бок и забрать рубашку, обнажив загорелый торс. Медсестра сняла с него ботинки, расстегнула джинсы и стащила их. Петерсон попытался их забрать и сказал:

— Это мой друг.

Но сестра вырвала их у него из рук и красноречиво показала на коридорные двери. Он обернулся и увидел Шарифа, разговаривающего с полицейским — крупным мужчиной с пронизывающим взглядом маленьких глаз и тонкой линией усов над верхней губой.

— Это — инспектор Фарук. Он здесь из-за другой аварии.

— Непростая для вас выдалась ночь, — сказал Петерсон.

— Да, — коротко согласился Фарук. — Вы кто?

— Петерсон. Преподобный Эрнст Петерсон.

— Это вы их обнаружили?

— Да.

— Как это произошло?

— Может, я сначала отгоню машину? — предложил Петерсон. — Она загораживает подъезд. — Он кивнул им обоим и быстро вышел, лихорадочно стараясь сообразить, что именно рассказать. Полицейский явно был из тех, кто никому не верил и автоматически считал, что все свидетели врут, пока не будет доказано обратное. Он завел двигатель и отогнал машину на стоянку. «Держись правды». В подобных ситуациях это было самым надежным. Во всяком случае, как можно ближе к правде.

III

Гейл улыбнулась, когда открыла первую фотографию, присланную Ноксом. Насчет света он оказался прав. Экран выглядел практически черным, за исключением желтого пятна луны в левом верхнем углу. Но она знала свое дело, и через некоторое время ей удалось добиться темного, но четкого изображения не до конца вскрытой могилы. Она сохранила полученную картинку и перешла к следующей фотографии. С некоторыми снимками ничего сделать не удалось, но большинство вполне поддавались обработке. Как только она определила, что именно нужно с ними делать, ее работа стала почти монотонной, но содержание фотографий ее просто поразило. Она не верила своим глазам. Катакомбы, останки, масляные лампы, фрески. Но самое сильное впечатление на нее произвела мозаика: фигура, сидящая в семиконечной звезде в обрамлении групп греческих букв. Гейл недовольно наморщила лоб, пытаясь вспомнить, где именно она такие буквы еще недавно видела, а что видела — она не сомневалась. Но вспомнить не удалось.

Она закончила обрабатывать фотографию, сохранила ее и продолжила работу. Когда все снимки были обработаны, она написала и отправила ответ Ноксу, приложив файлы с тем, что удалось сделать. Гейл взглянула на часы и искренне охнула. До отъезда в Амарну оставалось всего несколько часов. Она быстро улеглась, чтобы успеть хоть немного поспать.

ГЛАВА 15

I

Фарук наблюдал сквозь прозрачные двери за тем, как Петерсон парковал свой внедорожник на стоянке.

— Возможно, мне это только показалось, — пробормотал Шариф. — И ничего не было.

— Возможно, — согласился Фарук.

— Просто у меня возникло такое впечатление, будто мы ему помешали. Показалось, он что-то искал. А вот насчет ремня безопасности у меня никаких сомнений нет.

— Иностранцы, — пробормотал Фарук, сплевывая крошку табака, прилипшую к губе. Он терпеть не мог их всех, а американцев и англичан особенно. Они вели себя так, будто жили в прежние времена и в мире ничего не изменилось.

— Я вам еще нужен?

Фарук отрицательно покачал головой.

— Я позвоню, если возникнут вопросы.

— Но не раньше утра, ладно? Мне надо поспать.

— А кому не надо? — Он выбросил сигарету, увидев входящего Петерсона, и провел его в импровизированный кабинет, выделенный в спешном порядке, и кивком предложил ему сесть, открывая блокнот.

— Тогда продолжим, — с недовольным видом пробормотал он. — Итак, что же произошло?

Петерсон кивнул.

— Прежде всего вы должны знать, что я археолог, — сказал он, широко разводя руки и изображая на лице улыбку, которая, по его мнению, подтверждала его открытость и искренность. — Мы ведем раскопки в Борг-эль-Араб. К нам под вечер сегодня, вернее, уже вчера приехали доктор Омар Тофик, возглавляющий ВСДД в Александрии, и человек по имени Дэниел Нокс, британский археолог.

Фарук хмыкнул.

— Вы же не хотите сказать, что один из тех, кого вы привезли сюда, глава ВСДД Александрии?

— Боюсь, что да.

— Черт!

— Мы немного побеседовали. Предварительно договорились об осмотре всей площадки раскопок. Затем они уехали. И я больше об этом не думал. Но когда стемнело, к нам на территорию кто-то вторгся.

— Вторгся?

— В этом нет ничего необычного, — вздохнул Петерсон. — Все местные бедуинские крестьяне убеждены, что мы откапываем огромные сокровища. А иначе зачем копать? Разумеется, они ошибаются. Но на слово нам не верят.

— И этот незваный гость тоже?

— Да. Мы пустились за ним в погоню. Он сел в машину. За рулем в ней находился другой.

— И вы погнались за ними?

— Нельзя никому позволять разъезжать по месту раскопок. Так можно уничтожить важные данные. Я хотел с ними серьезно поговорить. Считал, что это может удержать других. Но я сильно от них отставал. А потом увидел языки пламени. — Он пожал плечами. — Я добрался туда как можно быстрее. Это было ужасно. Один из них, Нокс, находился все еще внутри. Я испугался, что он задохнется, и мне удалось отстегнуть ремень безопасности. В этот момент появились люди из дорожной службы, хвала Господу!

В дверь постучали, и вошел усталый доктор.

— Плохие новости, — сказал он. — Человек из Борга. Египтянин.

— Умер? — мрачно уточнил Фарук.

Доктор кивнул.

— Мне очень жаль.

— А другой?

— Третья или четвертая степень сотрясения мозга, отравление дымом, умеренные ожоги. Отравление и ожоги опасности не представляют. С сотрясением положение сложнее. Сейчас сказать что-нибудь определенное нельзя. Все зависит от повреждения при ударе, от внутричерепного давления, как…

— Когда я смогу с ним поговорить?

— Через два-три дня он…

— Он может быть виновником смерти человека, — резко сказал Фарук.

— Понятно, — кивнул доктор, почесывая щеку. — Я сниму его с морфия, и, надеюсь, к утру он проснется. Однако я бы не стал возлагать на это особых надежд. Не исключено, что у него будет ретроградная и антероградная амнезия.

— Я что, похож на доктора?

— Извините. Маловероятно, что он будет помнить, что случилось накануне и после аварии.

— Это не важно, — ответил Фарук. — Мне все равно нужно с ним поговорить.

— Как хотите, — кивнул доктор и вышел.

— Какая ужасная новость, — вздохнул Петерсон, когда Фарук вкратце пересказал ему содержание беседы. — Жаль, что мне не удалось сделать больше.

— Вы сделали все, что смогли.

— Да. Я могу еще чем-нибудь помочь?

— Оставьте свои координаты.

— Да, конечно. — Петерсон повернул блокнот к себе и записал номер телефона и как добраться до места раскопок, после чего встал, попрощался и вышел.

Фарук внимательно смотрел ему вслед. Что-то здесь было не так, но сейчас его мозг слишком устал, и нужно было поспать. Он от души зевнул и поднялся. И последнее, что нужно сейчас сделать. Если Нокс окажется действительно виноватым в смерти главного археолога Александрии, то его надо держать под присмотром в отдельной палате с полицейским у двери. А сам он вернется завтра и выяснит, что, черт возьми, происходит.

II

Гейл уже почти совсем засыпала, как вдруг вскочила от неожиданной мысли и включила свет. На тумбочке лежали две книги Стаффорда. Она схватила ту, где рассказывалось о потерянных сокровищах Соломона, и лихорадочно начала ее листать, пока не нашла фотографию медного свитка — самого загадочного из свитков Мертвого моря. Это была карта сокровищ на древнееврейском, содержащая семь групп греческих букв.

KɛN XAG HN Θɛ ΔΙ TP ΣK

Не выпуская книги из рук, она подошла к компьютеру, включила его и нашла фотографию мозаики, присланную Ноксом. По ней пробежала дрожь, когда она увидела, что эти группы букв полностью совпадали, только расположены в другом порядке. Но на мозаике фигура указывала на KɛN, а линия, образующая семиконечную звезду, проходила по другим группам букв в том же порядке, что и на медном свитке.

Она снова села в кресло, ошеломленная и озадаченная, чувствуя, что теперь заснуть вряд ли удастся. Медный свиток был документом ессеев, что связывало его с терапевтами и раскопками, на которые ссылался Нокс. Но даже в этом случае… Она схватила телефон — Нокс наверняка захочет об этом узнать сразу, сколько бы ни было времени. Но он не отвечал. Она оставила ему сообщение с просьбой сразу перезвонить. Потом села и углубилась в чтение книги Стаффорда, изучая фотографии и размышляя над тем, что это могло означать. Ее охватил азарт погони.