Хроники разведки: Эпоха холодной войны. 1945-1991 годы - Бондаренко Александр Юльевич

Однако ни занимаемое Наумом Исааковичем Эйтингоном высокое положение в органах государственной безопасности, ни значительные оперативные успехи в работе не смогли уберечь его от серьёзных неприятностей. Верная служба ещё не гарантировала спокойной жизни…

Одновременно с созданием Службы «ДР» МГБ СССР Судоплатов принимал участие в ликвидации остатков бандитских групп на территории Западной Украины. Его опыт по борьбе с Организацией украинских националистов оказался вновь востребованным.

К концу 1940-х годов остатки вооружённого националистического подполья ОУН под руководством Романа Шухевича продолжали партизанские действия на территории Львовской, Тернопольской и Ивано-Франковской областей. В начале 1950 года Судоплатова направили на Львовщину.

Безусловно, только хорошее знание местной специфики и повадок украинских националистов, с которыми ему приходилось сталкиваться на протяжении многих лет, помогли Судоплатову успешно решить поставленную задачу.

Следует подчеркнуть, что именно Судоплатов явился инициатором приказа от 29 декабря 1949 года, по которому рядовые участники бандформирований освобождались от уголовной ответственности в случае своего покаяния. Этот приказ значительно подорвал движение сопротивления на Западной Украине. После объявления амнистии более десяти тысяч рядовых боевиков добровольно сложили оружие, и никто из них не подвергся репрессиям. А теперь настал черёд главарей подполья.

В послевоенный период украинских националистов-террористов, так и не сложивших оружие, возглавлял известный политический и военный деятель, активный член ОУН, являвшийся с августа 1943 года главнокомандующим Украинской повстанческой армией (УПА), генерал-хорунжий Роман Шухевич. Именно он был одним из организаторов массовых убийств поляков и евреев в ходе деятельности УПА на Западной Украине.

Шухевич являлся активным членом Украинской военной организации (УВО), деятельность которой сводилась к террористическим актам (поджоги, повреждения телефонной и телеграфной связи, закладка бомб), «экспроприации имущества» и политическим убийствам. Соратник и друг Коновальца, после его гибели поддержал Бандеру.

Именно Шухевич в 1945 году стал руководителем подполья ОУН и УПА на территории Западной Украины и Юго-Восточной Польши. В 1946 году ему было присвоено звание генерала-хорунжего УПА.

30 мая 1947 года Шухевич объединил остатки УПА и действующее подполье ОУН. В обращении к оуновцам он подчёркивал: «Не запугивать, а истреблять! Не надо бояться, что люди проклянут нас за жестокость. Пусть из сорока миллионов украинского населения останется половина – ничего ужасного в этом нет».

Вот с таким врагом пришлось столкнуться Судоплатову в 1950 году. Кстати, в операции по уничтожению Шухевича Павел Судоплатов принимал личное участие.

«Во Львове, – вспоминал позже Судоплатов, – я оставался полгода – развязка хоть и была неизбежной, но, как это часто бывает, всё равно оказалась неожиданной. Шухевич слишком уж полагался на свои старые связи военного времени и ослабил бдительность».

В начале марта 1950 года органам безопасности удалось установить места, где скрывались связная Шухевича и его помощница. А непосредственно 5 марта сотрудники МГБ во главе с Павлом Судоплатовым установили, что Шухевич находится в помещении кооперативной лавки в селе Белогорща в окрестностях Львова. На задержание выехали около двадцати оперативников МГБ и большая группа военнослужащих 62-й дивизии внутренних войск. Как пишет в своих мемуарах Павел Судоплатов: «…от Шухевича потребовали сложить оружие – в этом случае ему гарантировали жизнь. В ответ прозвучала автоматная очередь. Шухевич, пытаясь прорвать кольцо окружения, бросил из укрытия две ручные гранаты. Завязалась перестрелка, в результате которой Шухевич был убит».

Несколько позже удалось также установить агентурную сеть, созданную Шухевичем, и узнать о некоторых операциях, которые он планировал.

Глава 6

Реорганизации продолжаются

В мае 1951 года Ким Филби вновь оказался в серьёзной ситуации, грозящей большими неприятностями.

Дело в том, что к этому времени американские спецслужбы, а также английские разведка и контрразведка завершили совместную работу по поиску источника утечки в 1944–1945 годах секретной информации по внешнеполитическим вопросам и атомной проблеме из английского посольства в Вашингтоне. Спецслужбы Англии пришли к выводу, что одним из причастных к этому делу лиц мог быть Дональд Маклин, являвшийся в 1944–1947 годах первым секретарем, а затем начальником канцелярии посольства Англии в США. Возвратившись в Лондон, он был направлен в командировку в Каир, а затем назначен в 1950 году руководителем американского отдела МИДа Великобритании. 28 мая 1951 года английские спецслужбы планировали провести в Лондоне операцию по задержанию и допросу Маклина, подозреваемого в работе на советскую разведку.

Однако Дональд Маклин накануне бесследно исчез. Причём исчез не один, а вместе с Гаем Бёрджессом, только что вернувшимся в Лондон из Вашингтона, где он работал первым секретарем английского посольства.

Руководство английских спецслужб было просто шокировано таким развитием событий.

Единственным человеком, который более или менее уверенно чувствовал себя в создавшейся ситуации, был находившийся в Вашингтоне представитель английской разведки при ЦРУ Ким Филби. Ведь это именно он предпринял энергичные меры, чтобы предупредить Маклина об угрозе ареста. К его спасению он с согласия Центра подключил другого своего единомышленника и друга – Гая Бёрджесса.

События развивались следующим образом. Уже зная о подозрениях в отношении Маклина и проведя необходимые мероприятия по его спасению, Филби направил в Лондон дипломатической почтой свою аналитическую записку, касающуюся возможных источников утечки в 1944–1945 годах секретной информации из английского посольства в Вашингтоне. В документе Филби настоятельно рекомендовал обратить внимание не на технический персонал, а на некоторых бывших сотрудников посольства и именно среди них искать источник утечки информации. Последующая работа МИ-5 по предложенному Филби варианту позволила контрразведке заново переоценить имевшуюся информацию и прийти к выводу, что советским разведчиком мог быть Дональд Маклин. А его исчезновение подтвердило правоту Филби. Как отметил директор английской разведки генерал Мензис, выступивший на одном из совещаний против поспешного отзыва Филби из Вашингтона в Лондон, «если бы не поступившее именно от Филби обстоятельное сообщение по делу об утечке информации, контрразведчики продолжали бы и дальше бродить в тумане и проверять технический персонал».

Докладная записка Филби явилась результатом трезвой оценки острейшей ситуации, сложившейся вокруг Маклина. Было ясно, что его провал неизбежен. Но когда записка Филби «малой скоростью» дошла до Лондона, Дональд уже был в Москве. А в случае возникновения подозрений о причастности к делу Маклина самого Филби он, таким образом, обеспечивал себе отходные позиции, чтобы выиграть время для решения остальных задач, стоявших перед советской разведкой.

Наиболее сложным оказался вопрос о том, как предупредить Маклина о нависшей над ним угрозе. Но и здесь Филби нашёл выход. Зная о крайне неприязненных отношениях английского посла с Бёрджессом, он посоветовал Гаю проехать по центральным улицам Вашингтона на большой скорости якобы в сильном алкогольном опьянении. Нота вашингтонской полиции сыграла свою роль: буквально на другой день британский посол отправил «нарушителя» в Лондон.

Предлагая Центру вариант спасения Маклина с помощью Бёрджесса, Филби исходил из того, что, по его сведениям, у Дональда во время последней командировки в Каир имели место серьёзные психологические срывы. Сказались годы нервной напряжённой работы. А короткий отдых и назначение на должность начальника американского отдела в МИДе Великобритании не помогли Маклину восстановить былую уверенность в себе и душевное равновесие. В этой связи Филби с Бёрджессом, а также лондонская резидентура и Центр пришли к общему выводу, что Маклину нужен сопровождающий, который обеспечил бы его конспиративный выезд из Англии. Кстати, к тому времени Маклин уже находился под оперативно-техническим контролем контрразведки и вряд ли сумел бы самостоятельно решить все вопросы выезда из страны. Сопровождать Маклина было поручено Бёрджессу. Но он должен был обязательно вернуться.