Вынужденное знакомство - Татьяна Александровна Алюшина

а попробовать надо, права Настя. Хотя бы потому, что до сих пор Полине как-то не встретился ни один мужчина, чтобы прямо с первого же взгляда да с первого вздоха хотелось быть только с ним одним, за которым хоть на край света, хоть в горе, хоть в радости – все счастье.

Ну или хотя бы «бабочки в животе» наконец «раскочегарились» на всю катушку и, как им и положено, затрепетали, сходя с ума.

Ладно, проехали. Может, повезет с Александром и именно так у них и получится. Ведь Поле с ним хорошо и уютно, она влюблена и уважает этого мужчину. Бывает и так, что люди, лишь прожив какое-то время вместе, влюбляются друг в друга по-настоящему.

Все это, как сказала ей мама, нормальные сомнения, посещающие каждую невесту перед свадьбой. Многие девушки боятся ошибиться и задают себе вопрос, а того ли человека выбрали в спутники жизни.

Ну, маме видней, не стала уточнять и развивать эту тему Полина, и без того изводившая себя постоянными размышлениями и противоречивыми чувствами по поводу грядущей свадьбы.

А теперь вот еще и мучайся, придумывая и соображая, как выкручиваться и что объяснять Александру про их беду и Настюшку…

«Господи, о чем я только думаю?!» – внезапно, словно очнувшись от мысленного дурмана, возмутилась Полина.

Что ее потащило-растащило вспоминать?! С какого такого выкрутаса сознания? Нафига она занимает голову всякой ерундой, когда непонятно, что с Настей, и как ее выручать, и возможно ли вообще выручить! А она тут в экскурсы по прошлому пустилась – этапы жизненных деяний подводить принялась. Дурь какая-то! Войдет же всякое в голову!

В раздражении взбив кулаком не повинную ни в чем подушку, словно вымещая на той всю свою досаду, Полина резко перевернулась на другой бок, негодуя на странные выкрутасы разума, протащившие ее не пойми зачем через воспоминания, и отдала себе в сто-неизвестно-какой раз последний грозный приказ начинать немедленно спать.

Да какое тут спать! Тут бы с ума не сбрендить!

Усилием воли и гневливым окриком прогнав наконец картины прошлого, Полина все одергивала и одергивала себя, стараясь отделаться от выскочивших взамен мыслей о Настеньке, который раз со страхом предполагая, что с той сейчас может происходить. И все крутилась-вертелась, ворочаясь с боку на бок, пока, окончательно измучившись, не забылась под утро тревожно-беспокойным сном.

И за краткий миг до того, как провалиться в сон, больше похожий на тяжелое, болезненное забытье, вдруг стрельнула у нее в голове мыслишка, словно шепнул кто-то: это еще не все испытания, свалившиеся на них, ой не все – припожаловала беда в гости, да с сестренками, как говаривала бабушка Василиса…

Рано утром плохо выспавшаяся, раздраженная до невозможности Полина второй день подряд откровенно сбежала из дома на работу, не в состоянии вынести взгляда Саввушки. Он смотрел по очереди на каждого из них с надеждой и укором, то и дело наливающимися слезами глазенками и спрашивал, когда вернется мама.

Жесть. Просто жесть такая, что сердце надрывается!

И вот уже в машине Полю застал звонок с незнакомого, неопределившегося номера. И когда, посомневавшись, отвечать или сбросить вызов, вспомнив вчерашнее предупреждение брата, Полина все же ответила, приятным мужским голосом попросили ее приехать по определенному адресу для беседы.

Она и поехала по тому самому адресу, развернувшись на ближайшем перекрестке и задав навигатору новый маршрут.

Двое мужчин, оба лет где-то в районе сорока, довольно приятной, малозапоминающейся внешности, встретили Полину на контрольно-пропускном пункте некоего непонятного учреждения без какой-либо опознавательной вывески на здании и сопроводили в стильный, современный кабинет, где и состоялся их разговор.

Ничего нового сверх того, что уже рассказал им с мамой брат, они ей не сообщили, провели перекрестный опрос настолько грамотно и профессионально, что Полине удалось воспроизвести в памяти множество разных мелких деталей и нюансов происшествия, которые она, оказывается, находясь в стрессовой ситуации и отметив мимолетно, лишь краем сознания, умудрилась как-то зафиксировать и сохранить в воспоминаниях. Ну и составить подробнейший и весьма точный портрет преступника ей также помогли своими профессиональными вопросами эти товарищи, доставая из воспоминаний Полины детали и малейшие штришки его лица.

– Скажите, пожалуйста, только честно, – попросила Поля, когда их беседа-работа подошла к концу. – Каковы шансы спасти Настю?

Мужики переглянулись между собой, и один, назвавшийся при встрече Вадимом Юрьевичем, почесав бровь, нехотя признался:

– Не так чтобы очень большие, Полина Павловна, но они все же есть.

– То есть вполне вероятно… – уточнила Поля и задохнулась от того, о чем подумала, и, замирая сердцем, тревожно вглядываясь в их лица, заставила себя закончить фразу: – Что, она уже мертва?

– Это вряд ли, – уверенно отмел, покрутив отрицательно головой, данное предположение второй следователь, Игорь Валентинович, и пояснил свое утверждение: – Раз уж он захватил девушку, было бы глупо и расточительно уничтожать такой «ресурс». У них имеется возможность «отжать» квартиру, да и использовать саму Анастасию в своих интересах с большой выгодой. Наш аналитический отдел дает восемьдесят процентов на то, что она жива. И поверьте, это очень большой процент, – уверил он Полину. – Вытаскивали мы людей и при куда меньших прогнозах.

– Он ее мучает? – спросила Полина то, о чем так боялась и хотела спросить всю их беседу.

– Не думаю, – ответил Вадим Юрьевич. – Это нерационально. Да, ее бывший муж понимает, что после того, как он настолько неосмотрительно засветился перед вами и соседями, мы выяснили его личность, и теперь за квартирой Анастасии Викторовны установлен усиленный надзор во всех соответствующих инстанциях и учреждениях и провести по ней сделку в данный момент невозможно. И помимо того что у Анастасии нет паспорта, который она выронила во время вашего столкновения на площадке, имеется еще одно препятствие на пути завладения этой недвижимостью: она отписала половину квартиры на имя сына. При таких раскладах никакой нотариус и никакой чиновник, даже сильно стимулированные финансовой перспективой или шантажом, не рискнут проводить сделку.

– В вашем тоне слышится «но», – заметила Полина, когда он замолчал.

– Но, – чуть улыбнувшись одними уголками губ, повторил тот за девушкой, – терпения этим ребятам не занимать. Ведь Фарух, будем называть его именем, под которым он известен в своей организации, не забывал об этой «упущенной возможности» и держал все десять лет в голове. Ему ничего не мешает подождать еще несколько лет, периодически предоставляя доказательства, что Анастасия жива, и только потом провести сделку, а если он ее сейчас ликвидирует, то квартира перейдет в собственность вашего брата, пополам с сыном. А это совсем иной расклад и гораздо больше заморочек.

– Поэтому мы склонны