Дорога в лето - Эмери Лорд

Так я провела последние два месяца — размышляя, ограждая свои мысли ото всех. Лечила моральные травмы под тяжёлым гипсом. И всё это время пыталась понять ту девушку, что напивалась на вечеринках, просто чтобы привлечь внимание, ту, что встречалась с обкуренным парнем-неудачником просто потому, что думала, будто он крутой. Моё сломанное запястье стало чертой, которая отделила ту девушку от меня. Конечно, мы вместе делим шкаф, немного перебарщиваем с макияжем для глаз и слушаем классический рок. Эта девушка была мной, но, особенно сейчас, когда гипс снят, я не она, я больше не она.

Глава 9. Лос-Анджелес

Выглядывая из окна лимузина, я почти чувствую головокружение: нереальное, тошнотворное ощущение заставляет мои ноги дрожать. На счастье, если речь заходит о высоких каблуках, я в этом профессионал. Но что меня выводит из себя, так это платье и папарацци.

Мы находимся в Лос-Анджелесе со вчерашнего дня. Пока я увидела очень мало Калифорнии: аэропорт, куда мы прилетели, бутик, где мы с Ди примеряли платья, и наш номер в отеле. А сейчас мы в лимузине, припаркованном у края красной ковровой дорожки.

Вокруг нас из лимузинов и такси выходят звёзды в вечерних платьях. С ними менеджеры, сопровождающие их от одного репортёра к другому. Повсюду расставлены фоны и баннеры с логотипом «Дикси мьюзик эвордс», для того чтобы знаменитости прорекламировали шоу. Работники парковки показывают лимузинам, где надо притормозить, чтобы не было пробок. Журналистов и красную дорожку разделяет ограждение высотой около метра. Все репортёры выкрикивают имена знаменитостей, прося интервью, а за ними стоят фанаты и приветствуют звёзд так громко, что мы слышим их крики, находясь в лимузине.

Мэт сидит в другом лимузине позади нас с ещё одним менеджером лейбла. Он появится на красной дорожке один и будет время от времени присоединяться к Ди для общих фотографий. Это попытка лейбла популяризовать Мэта в сфере кантри-музыки.

— Готова? — спрашивает Ди, улыбаясь в стиле Лайлы. Будто она мысленно дёргает себя за верёвочки, и вуаля — за секунду появляется улыбка на все тридцать два зуба.

Ди сияет в бледно-розовом платье с золотыми бусинами. Её волосы зачёсаны назад, в каждом локоне отражается розовый цвет и металлический блеск платья.

— Да. — Но потом я сомневаюсь. — Нет, подожди.

Моя камера не помещается в вечернюю сумочку, так что я фотографирую Ди сейчас. Она остаётся сидеть, немного повернувшись в сторону, и платье закрывает сидение и пол автомобиля. Рука Ди покоится на ручке двери: звезда готова выйти в свет. Но её улыбка — настоящая улыбка Ди. Ни один фотограф на красной дорожке не сможет сделать такой снимок, как я. Даже через стекло объектива видна связь между настоящими друзьями. Я обращаюсь к Лиссе, сидящей напротив нас:

— Можешь сфотографировать нас вместе?

— Хм-м, — отвечает она равнодушно, отрываясь от экрана телефона.

Я пододвигаюсь к Ди, и мы обе улыбаемся нашими мы-пытаемся-выглядеть-мило улыбками. Лисса нетерпеливо нажимает кнопку спуска, говорит, что снимок «миленький» и отдаёт мне камеру.

Ди хлопает, пока я убираю камеру в сумку и кладу её под сидение.

— Мы будто на выпускном.

Прошлым вечером мы были на примерке платьев в эксклюзивном бутике. Мы провели там несколько часов за закрытыми шторами, и сам дизайнер ползал на коленях, чтобы подшить подол многомиллионного платья Ди. Действительно, ну совсем как на выпускном.

Смеясь, я говорю:

— Типа того.

Мак открывает дверь, и Ди даже не успевает выставить ногу, как вся толпа разражается криками. Она грациозно улыбается и быстро машет рукой толпе. Когда фотографам удаётся сделать пару снимков, Ди выходит из автомобиля, и Лисса берётся за дело.

Глубоко вдохнув, я ставлю ноги на высоких блестящих каблуках на дорожку. Я чувствую вспышку неуверенности, когда становлюсь во весь рост. Ранее я планировала надеть чёрное атласное платье, которое отвергла Ди, потому что оно ей немного мало. Но при примерке стилисты настояли, чтобы я надела зелёное шифоновое платье. Это смелый глубокий изумрудный цвет, к которому я не привыкла, гармонирующий с серебристым поясом. Декольте в форме сердца демонстрирует плечи и грудь, а корсет превратил мою талию в ничто. Оно элегантное и нежное, и это ново для меня.

Лисса направляет Ди к первой группе фотографов и репортёров. Я стою в стороне рядом с Лиссой, с обожанием поглядывая на их камеры. Ди кладёт руку на бедро и поворачивается время от времени, позволяя фотографам снимать с разных ракурсов.

Мы идём вперёд по дорожке, и Ди отвечает на вопросы. Все они, в основном, как всегда, вроде: «Кто дизайнер твоего наряда?», «Какую песню будешь петь сегодня?», «Как проходит тур?» Несколько вопросов были заданы о Мэте и Джимми, но Ди с достоинством парирует.

Почти никто из них не понимает, что Ди общается только с теми репортёрами, которые её уважают. Если вопросы обдуманы, а журналист вежлив, она обязательно это запомнит.

— Там Мисси, — говорит Лиссе Ди. Мисси Джеймсон — молодая ведущая на развлекательном канале, она всегда была мила с Ди. — Я остановлюсь возле неё.

— Хорошо, но ненадолго, — отвечает Лисса. — Тебе нужно быть в здании через пару минут.

— Я, Мисси Джеймсон, в прямом эфире с Лайлой Монтгомери, — говорит она прямо в камеру, при этом не забывая улыбаться. — Которая, я с уверенностью могу сказать, выглядит потрясающе.

— Как и ты! — произносит Ди, указывая на чёрное платье Мисси.

— Ох, прекрати, — отвечает Мисси, но выглядит довольной комплиментом. — Итак, расскажи мне, твой тур в самом разгаре, билеты на все концерты распроданы. Как всё идёт?

Она подносит микрофон к Ди.

— Знаешь, это лучший опыт в моей карьере — петь собственные песни, планировать концерт и по вечерам выступать перед поклонниками. Всё идеально.

— Мэт Финч поёт у тебя на разогреве, но присоединился к туру немного позже. Ты можешь объяснить причину этого?

— Конечно. — Ди ни за что бы не стала объяснять это другому журналисту, потому что знает, что даёт Мисси эксклюзивный материал. — Мы с Мэтом связаны одним лейблом, и дружим уже продолжительное время. Он освободился на лето, и я попросила его присоединиться к туру. Он невероятно талантлив и хороший парень. Нам повезло, что он согласился.

Мисси улыбается, зная, что получила эксклюзив.

— У тебя здесь есть пара?

— Да. — Ди показывает рукой в моём направлении, подзывая меня к камере. — Моя лучшая подруга, Рейган.

Я аккуратно ступаю шпильками по ковру, отводя глаза.

— Рейган — это та самая подруга, про которую поётся в песне «Дорога в лето»?

— Точно, — отвечает Ди. Я чувствую, как она прожигает меня взглядом.

Мисси подзывает меня, сияя улыбкой. Но глазами она говорит: «Мы в прямом эфире, подчиняйся мне».

Я закатываю глаза, но встаю у камеры. Ди берёт меня за руку, и я пытаюсь не думать о том, что на меня смотрят люди из нашего города. И под «смотрят» я подразумеваю «осуждают». Я знаю, о чём они думают — я не должна быть здесь. Рейган О'Нил — та, что стоит на учёте в полиции и у которой был хреновый парень.

— Привет, Рейган. И каково это, дружить с восходящей звездой музыки?

Я смотрю на свою подругу, а она обнадёживающе улыбается. Не понимаю, как Ди может доверить мне сказать что-то о ней, но я должна сказать что-то хорошее.

— Она самый лучший друг, о котором только можно просить, но это никак не связано с тем, что она восходящая звезда.

— Я заплатила ей, чтобы она так сказала, — шутит Ди, и я пытаюсь не засмеяться.

Не хочу появиться на национальном телевидении с двойным подбородком от смеха.

Позади нас кто-то вздыхает. Это Лисса. Её губы сжаты, и она смотрит на часы.

— Мне пора, — говорит Ди. — Было приятно поболтать, Мисси!

Когда мы разворачиваемся, чтобы уйти, я слышу, как Мисси говорит:

— Это была Лайла Монтгомери. Она сегодня выступает. Одну из...

Больше я ничего не слышу. Мы проходим мимо нескольких репортёров, выкрикивающих имя Ди. Она останавливается ещё один раз для фотографий.

Оказавшись внутри, Ди начинает готовиться к выступлению. Я нахожу своё имя на кресле в третьем ряду и с удовольствием сажусь в него и расслабляюсь. Лисса будет сидеть сзади, с остальными рекламщиками. Оглянувшись по сторонам, я замечаю несколько имён звёзд музыкальной сцены. Людей в зале пока ещё не слишком много. Большинство из них разговаривают со своими друзьями или друг с другом.

— Эй, — произносит Мэт, садясь возле меня. Организаторы посадили нас так: сначала Ди, потом Мэт, потом я. Это позволяет им сфотографировать их вместе, и это, честно говоря, выводит меня из себя. Я бы лучше сидела возле Ди.

Мэт оглядывает меня:

— Ух ты! Ничего себе.

Я не обращаю на это внимания.

— Как тебе красная дорожка?

— Шумно. Ди в порядке?

— Идеально, как и всегда. Большинство репортёров были вежливы, так что всё хорошо.