Дом с химерами - Инна Бачинская

Речь его стала гладкой, ему казалось, он нашел верный тон и слова, чтобы донести до опера смысл своих отношений с Ларой. Чисто по-мужски, в силу мужской солидарности… Тот должен понять, что Лара – красотка, девушка для развлечений, на время… А он серьезный человек, у которого замечательная жена, и разводиться он не собирался.

– Муж Лары знал, что она встречается с вами?

– Конечно! – поспешил Дронов. – Он не хотел давать ей развод, ревновал, он избил ее.

– Откуда вам это известно?

– Она сама рассказывала, я видел синяки на руке, вот здесь. – Он показал на своей руке, где были синяки.

– И вы решили с ним поговорить?

– Я? Ну… да.

«Страшно не было?» – вертелось на языке капитана.

– Но не успели? – сказал он вслух.

– Так получилось… – Дронов развел руками. – Не могу поверить…

– Когда вы говорили с ней в последний раз?

– Я звонил ей каждый день два-три раза. Последний раз в субботу утром, мы поговорили…

Он запнулся, вспомнив, что Лара требовала, чтобы он приехал на выходные, а он сказал, что задержится, нужно поработать… но постарается. Она назвала его мудозвоном и отключилась. Оля тоже была недовольна, что он снова в командировке, но держала свои чувства при себе. Оля… Такая спокойная, умница, им всегда есть о чем поговорить… И она его безумно любит! Он вдруг почувствовал, как ему хочется домой. В их красивую дорогую квартиру, где так уютно… Боже, какой дурак! Ведь чувствовал, что связь с Ларой – ошибка, за которую придется дорого заплатить. А что, если Оля не простит его? Тогда он будет на коленях вымаливать прощение…

– Больше вы ей не звонили? – прервал его размышления капитан, с любопытством за ним наблюдавший.

– Звонил, но она не отвечала. Понимаете, она на меня обиделась…

– За что?

– Она хотела, чтобы я приехал на выходные…

– Сегодня среда, – заметил капитан. – Она не отвечала на звонки с вечера субботы… Вас это не насторожило?

– Нет. Понимаете, у Лары взрывной характер, она могла исчезнуть из дома на день-другой, отключиться…

– И куда же она исчезала?

– Я не знаю, – сказал Дронов после паузы.

– И никаких мыслей?

– У нее было много знакомых…

– Мужчин в том числе?

– Да, наверное… Я не знаю, она про них не рассказывала.

– На чем вы добирались до Зареченска?

– Я был на своей машине.

– Вас кто-нибудь видел в субботу вечером?

– Я был один у себя в номере, взял из офиса бумаги… Неужели вы думаете, что я мог… Я любил ее! – Он закрыл лицо руками. – Как это случилось?

– Лара была задушена шарфом.

– Шарфом? Где?

– Здесь, в квартире.

– Здесь? – вскричал Дронов. – Как здесь? Как он сюда попал?

– Возможно, у убийцы был ключ, так как следов взлома мы не обнаружили. Или Лара впустила его сама.

– Ключ? Но… откуда у него ключ?

– Сколько всего было ключей?

– У меня один, у Лары и еще один в тумбочке в прихожей. Нужно проверить! – Он вскочил, готовый бежать проверять.

– Мы нашли этот ключ, – остановил его капитан. – Больше не было?

– Нет, по-моему. Как же он вошел?

– Я вижу только одну возможность.

– Вы думаете, его впустила Лара?

– Его или ее. Мы не знаем, кто убийца.

– Женщина?! Вы думаете, это могла быть женщина?

– У Лары были подруги?

– Не знаю, я ни одной не видел. Или нет, подождите! Видел! Зовут Дашей. Один раз всего, мы заехали за вещами на квартиру Лары, они вместе снимали…

– Как долго вы вместе?

– Четыре месяца.

– Вы не собирались расстаться с ней? Если Лара подала на развод, то она на что-то рассчитывала, – снова поднял тему капитан. – Возможно, она встречалась с вашей женой?

Дронов усиленно соображал.

– Не думаю, Оля бы сказала… Моя жена – прекрасный человек… – добавил он ни к селу ни к городу.

– Или собиралась встретиться?

– Она мне об этом ничего не говорила. Не думаю…

– Почему?

– Ну, как бы вам… Не те у нас были отношения, понимаете? Никаких претензий, никаких ожиданий, сегодня вместе, а завтра…

– Но квартиру ей вы сняли.

– Ну, да… снял. Скорее для себя. Иногда хочется отдохнуть от семейной жизни, побыть одному… – Дронов окончательно запутался и замолчал.

– Квартиру вы сняли четыре месяца назад, и с Ларой вы вместе четыре месяца, и она проживала в этой квартире, – бил и колол капитан. – Как часто вы приходили сюда отдохнуть от семейной жизни?

– Вы как-то все не так понимаете… – пробормотал Дронов.

– У вашей подруги был розовый шарф?

– Не помню. Я женскую одежду не очень запоминаю.

– В квартире хранились ювелирные изделия, деньги?

– Ну да… наверное. Не могу сказать точно, не знаю.

– Анатолий Владимирович, завтра попрошу к нам на беседу, в двенадцать ноль-ноль. Надеюсь, вы не собираетесь покинуть город?

– Не собираюсь. А вы… вы будете информировать мою жену?

– Нам придется с ней побеседовать.

– Она ничего не знает!

– Теперь узнает, – безжалостно сказал капитан. – Вы домой сейчас? Пошли.

– Какой-то он хлипкий, – доложил капитан Астахов полковнику Кузнецову спустя полтора часа. – Я застал его врасплох. Он вернулся из командировки и первым делом прибежал на квартиру, а там я. Судя по его испугу, он ничего не знал об убийстве. Или хороший актер. Он принял меня за мужа Лары… Или сделал вид, что принял. Юлил, заикался… Причем не столько переживал из-за любовницы, как из-за того, что узнает жена. Мелкий пакостник. Дорого одет, хорошая должность, хорошая зарплата – такая квартира стоит немало. Если хотите мое мнение, то эта Лариса крутила им как хотела. Она подала на развод – он проговорился с перепугу, но они, по его словам, не обсуждали тему возможного брака. Представляете себе ситуацию: любовница заявляет, что подала на развод, а он в ответ молчит… Потому и подала, что рассчитывала на брак, как я понимаю. Она уже два года не живет с мужем, а на развод подала только сейчас, когда встретилась с Дроновым. Он как огня боится жены, аж в лице переменился, когда я сказал, что собираюсь поговорить с ней.

– Ты думаешь, он способен на убийство?

– Не знаю. Он трус. Но если Лара настаивала, а он не собирался связывать себя… Она могла угрожать ему. Черт его знает! Трусы тоже способны на крайние меры.

– Алиби у него есть?

– Алиби нет. По его словам, он был один в номере. Вернулся только сегодня, в среду, в час дня. Ездил на своей машине. Я вызвал его на завтра на двенадцать.

– Лады. А жену? Как ее?

– Ольга Павловна Дронова, директор банка «Авизо». Я зайду к ней на работу завтра. Сегодня он с ней поговорит, покается, попросит прощения…

– Она ничего не знала?

– Дронов говорит, что не знала. Спросим.

– Я знал жен, которые убивали любовницу мужа, – заметил Кузнецов. – А этот художник, ее муж, он что, действительно бил ее?

– Дронов говорит, что он ее страшно ревновал, а недавно избил, показывал, где были синяки. Но вряд ли бил, не тот типаж. Художник подойдет к нам завтра в десять. Знаете, странно, что в квартире не найдены ювелирные изделия и деньги. Дронов не знает, что там было – врет, по-моему. Не хочет признаваться, что дарил любовнице дорогие подарки. И следы обыска отсутствуют. Похоже, убийца знал, что брать и где это лежит. Кстати, он побежал к любовнице, а не домой, это говорит в его пользу – он ничего не знал. Но не принес цветы! – обличающе сказал капитан. – Он должен был принести ей цветы.

– И о чем это говорит, по-твоему? – Кузнецов с любопытством смотрел на подчиненного.

– Может, все-таки знал и зашел забрать какие-то вещи или бумаги, а его испуг – спектакль? Или… Или он собирался серьезно поговорить с ней и поставить точку в их отношениях. Тут не до цветов. В командировке все обдумал и решился. Я уверен, что она требовала, чтобы он оставил жену.

– Что она за человек? Была…

– Муж сказал, красивая, яркая, жизнерадостная… Нигде не работала. Дронов содержал ее. Почему-то я думаю, что характер у нее был сильный, и с ней не справлялся ни муж, ни любовник. Знаете, такие сильные личности часто нарываются… Убийца ее боялся, чем-то она его достала. Причем они были знакомы, и она, скорее всего, сама ему открыла.

– Спроси у хозяйки, сколько было ключей.

– Уже спрашивал. Четыре. Три ключа она отдала Дронову, один оставался у нее. Она живет одна, ключ все время при ней, взять некому. Мы все их нашли. Один по-прежнему у Дронова, другой в сумочке у жертвы, третий в тумбочке в прихожей.

Глава 18

Дела давно минувших дней…

А ларчик просто открывался…

…Шаги затихли под дверью. Мы окаменели – сидели словно в столбняке. Петя вдруг дунул на свечи, и они погасли. Тьма наступила кромешная. Из-под двери вырвался слабый луч света. Галка судорожно втянула в себя воздух. В дверь ударили – похоже, ногой, и она с грохотом распахнулась. Нас поочередно обежал луч фонарика, остановился на полупустой бутылке и стаканах, и мужской голос рявкнул: