Роман и Лариса - Леонид Каганов

Добравшись до санузла, Фарлав решительно направился к стульчаку, но тут ему в голову пришла неожиданная мысль, которая его смутила и озадачила. Он задумался и внимательно оглядел потолок и стены, подолгу задерживая взгляд на каждой точке. Особенно подозрительной ему показалась нано-мыльница, чья поверхность блестела, и в ней отражалось лицо Фарлава и все прочие предметы санузла. Сперва Фарлав накрыл ее полотенцем, чтоб не транслировала, но этого ему показалось мало: Фарлав решительно мотнул головой и выключил свет.

Долгое время в кромешной темноте раздавались шорохи, стуки пряжек камзола об центаврийский мрамор, скрип стульчака, шорохи, шарканье и плеск рукомойника.

Наконец, Фарлав решил, что хорошенько привел себя в порядок и готов снова предстать перед своей любимой целевой аудиторией. Он включил свет, принял картинную позу, наклонился над зеркальной мыльницей, улыбнулся ей и начал примерно с того же места, где остановился на палубе:

— Дорогие мои зрители! Я гляжу в ваши прекрасные лица, до неузнаваемости искаженные несовершенством транслирующих камер, и читаю в ваших миллионных глазах немой вопрос ко мне: каково это, совершать подвиги? И я отвечу: я просто делаю свою работу! Я ведь такой же, как и вы! Только лучше! Храбрее! Умнее и бесстрашнее! Моя выдержка, мужество и характер...

Как это бывает с блестящими нано-мыльницами, отражение в ней было хоть и четким, но причудливо искаженным, а вдобавок, перевернутым. Поэтому Фарлав скосил глаза и глянул на себя в зеркало над рукомойником — ему очень хотелось посмотреть, как красиво он выглядит. Наверняка то же самое желание испытывали сейчас миллионы зрителей шоу.

Однако то, что он увидел в зеркале, привело его в шок: воротник камзола был замят, сам камзол перекошен и застегнут не на те пуговицы, вдобавок весь в пятнах воды в самых неподобающих для камзола местах. Волосы на голове оказались уложены криво, а тот гель, которым он их в темноте укладывал, оказался зубной пастой.

Фарлав в ужасе бросил тюбик с пастой на пол, метнулся к выключателю и выключил свет. В темноте бросился обратно к умывальнику, но наступил на тюбик с пастой, поскользнулся, проехался по всему полу и грохнулся головой обо что-то очень неприятное — то ли край джакузи, то ли педаль велотренажера.

— А-а-а-а-а-а!!! — Долгий крик пронесся несколько раз по всем коридорам яхты и, наконец, утонул в мягких коврах.

— Дорогой, с тобой все в порядке? — недовольно постучала в дверь Наина.

Фарлав приводил себя в порядок долго. Наина ему помогала, но так неумело, что он прогнал ее на палубу. Наконец камзол бы выглажен, волосы уложены новым гелем, царапина на щеке заклеена крест-накрест нано-пластырем, и таким же пластырем заклеены крест-накрест все точки и винтики яхты, которые казались Фарлаву хоть чем-то похожи на камеры.

Теперь Фарлав сидел в кресле пилота, настроение его снова поднялось, и появилась жажда приключений и славы. Фарлав крутил штурвал и переключал многочисленные кнопки и рычажки. Ему было известно предназначение далеко не всех кнопок. Поэтому, пока он игрался, обнаружил много интересных вещей: экстренный выброс в космос мусора (пока не видят экологи), залп плазмы из противометеоритной пушки-двустволки, включение бортовых поворотников и дворников задних иллюминаторов, а также экстренное складывание кресла пилота. Сложившись прямо под ним, кресло больно стукнуло его спинкой по затылку. Фарлав поднялся, отряхнул камзол, разложил кресло вручную и снова сел, приняв позу вальяжную и утомленную.

— Какая скучная игра! — провозгласил он громко, чтобы слышала Наина. — Когда же начнутся наши приключения? Какой смысл отправляться в поистине героическое...

Фарлав собирался еще много сказать, но вдруг заметил, что на обзорном экране заднего вида появилась небольшая точка, которая принялась стремительно расти. Вскоре уже стало понятно, что яхту догоняет болид серого цвета без опознавательных номеров. Фарлав никогда таких не видел, и ему стало не по себе — он вдруг почувствовал себя совсем одиноким в этой бандитской космической глуши.

А вскоре по космической связи послышался голос:

— Красная яхта, приказываю остановиться! Остановиться и прижаться к обочине галактики! Буду стрелять!

Фарлав почувствовал, как волосы на голове зашевелились, пробились сквозь корку геля и встали дыбом.

— Ай! — подпрыгнул он. — Мама!!! Началось!!!

Он испуганно вцепился в штурвал, потянул его на себя, и яхта рванулась вперед с диким ускорением. Взревели мощные ракетные двигатели, и яхту стало трясти и мотать. Впрочем, у преследователя мотор, видно, был ничуть не слабее — серый болид не отставал, а даже нагонял. В рубку выскочила из ванной Наина — с полунакрашенным лицом и ворохом косметики в руках.

— Что? Что такое?! — кричала она. — Что происходит?!

— Убивают!!! — вне себя кричал Фарлав, — Догоняют!!!

— Приказываю остановиться! — снова раздался требовательный голос. — Буду стрелять противометеоритными ракетами!

И действительно — раздался предупредительный выстрел, и мимо иллюминатора пронеслась ракета, взорвавшись веселым фейерверком впереди по курсу.

Закрывая от страха лицо и топая в ужасе ногами, Фарлав жал все педали, которые ему попадались — в космос валился мусор, отстреливались запасные баки, беспорядочно палила во все стороны противометеоритная двустволка, а яхта шла по космосу юзом. Наконец, Фарлав задел рычаг ручного космического тормоза, двигатели взвыли и заглохли, а яхта остановилась.

Фарлав попробовал подергать штурвал, но двигатель уже выключился, и яхта не реагировала. Тем временем со стороны кормы послышался лязг стыковки. Фарлав заметался по рубке и с жалобным воем нырнул в небольшой шкафчик-бардачок для запасных скафандров. Шкафчик был маленький, поэтому влезла туда лишь верхняя половина Фарлава — по пояс.

Вскоре в коридорах яхты раздался уверенный грохот сапог, остававшийся суровым, несмотря на мягкие ковры. Хлопнула переборка, и в рубку ввалился человек с хмурым лицом, которого все знали как секретного детектива Рогдая, а Наина и Фарлав еще нет.

Наина кокетливо поправила халатик и прошлась оценивающим взглядом по казенным сапогам, черному костюму, под которым чувствовались мускулы, оценила галстук и нашла его недорогим, взглянула в лицо — и испуганно опустила глаза, таким суровым оказался взгляд незнакомца.

Достав большую нано-лупу, Рогдай в упор просканировал Наину, а затем зад Фарлава в камзоле.

— Виноват, — буркнул он, — ошибка.

Он щелкнул каблуками и повернулся к Наине, доставая из кармана пиджака фотографию Романа.

— Вот этого парня молодого не видели, сударыня?

Наина вгляделась в снимок и пожала плечиками.

— Там найдешь его! — неопределенно махнула она рукой куда-то вправо.

— Извините за беспокойство, — буркнул Рогдай и покинул яхту.

Снова послышался лязг стыковочного механизма, взревел мотор и яхта без опознавательных знаков, похожая на серый болид, рванула с места, повернула направо и растаяла в черноте космоса.

— Уф! — произнес Фарлав, вылезая из бардачка. — Ишь, деловой!

Фарлав оправил на себе камзол, пригладил волосы, а затем принял картинную позу и погрозил кулаком.

— Не на того напал!!! — громко крикнул Фарлав. — Ишь, чего захотел!!!

Он перевел взгляд на Наину и нервно рассмеялся.

— Вот, оказывается, в чем суть шоу! — сообщил Фарлав. — Так пугать участников я тоже могу! Врасплох-то застать — большого ума не надо! Смотри, Наина, как я их сейчас всех сделаю! Раз у вас такие правила — что ж, будем играть по вашим правилам!

Фарлав уверенно пододвинул кресло, сел за штурвал и завел двигатель.

Он гнал, что было сил, и вскоре на экране переднего локатора появилась небольшая точка.

— Сейчас я ему тоже покажу! — злорадно пообещал Фарлав и закричал в микрофон космического передатчика: — Остановиться! Буду стрелять!

Точка росла, росла, и постепенно приняла очертания большого космического грузовика с яркими наклейками на бортах. И продолжала расти.

Чем ближе приближался Фарлав, тем больше становился грузовик. Отчасти в этом был виноват режим стократного увеличения, который Фарлав случайно включил на своих локаторах, пока играл с кнопками пульта, отчасти — законы Эйнштейна, которые всегда увеличивали массу любого тела, несущегося на околосветовых скоростях. Но в целом, надо признать, что хоть яхта Фарлава была отнюдь не мелкой шлюпкой, однако грузовик Миколы (а это был именно он) по сравнению с ней казался действительно очень большим.

— Буду стрелять! — повторил Фарлав в микрофон, но очень неуверенно.

Грузовик, казалось, не обращал внимания на Фарлава — он летел неспешно с прежней скоростью. Нагнав грузовик, Фарлав еще раз оглядел его контуры и шмыгнул носом.