Тайна старинной миниатюры - Ирина Кайрос

Генри бросил на него лукавый взгляд своих бездонных фиалковых глаз. И Густав снова поразился, насколько же щедро одарила природа красотой этого авантюриста. Его обаянию невозможно было противостоять. Словно прочтя мысли старого знакомого, Генри усмехнулся своей бесшабашной улыбкой и начал рассказ.

Перед ошеломленным Густавом замелькали страницы чужой, яркой и стремительной, как комета, жизни.

Через три года после отъезда Густава из Англии умерла жена Страффорда. И, как все и предполагали, он вскоре женился на леди Арабелле Холл – покровительнице Генри. Она добилась того, что Генри, которого она везде представляла, как своего дальнего родственника, стал у Страффорда любимцем.

– После того, как лорд Страффорд занял место главного советника короля и на него посыпались монаршие благодеяния, как из рога изобилия, – продолжил свой рассказ Генри, – я вдруг почувствовал, что все это плохо закончится. Так и случилось, хотя и не сразу. Вскоре умерла моя покровительница – герцогиня Арабелла. Перед ее смертью лорд дал обещание во что бы то ни стало позаботиться обо мне.

Лицо Генри словно подернулось печалью, и с грустью он продолжил свой рассказ:

– Став Лордом-лейтенантом Ирландии, Страффорд начал изымать земли у католической церкви в пользу государственной казны. И, помня о своем обещании перед Арабеллой, он предоставил мне весьма лакомый кусочек земли за особые заслуги перед короной. Но фортуна – дама капризная. Вскоре лорд был отозван из Ирландии, а парламент тут же начал борьбу со Страффордом. Закончилось все его казнью. А мы, его сподвижники, оказались в опале и, конечно, под арестом. Земли, подаренные мне Страффордом, были отобраны как незаконно присвоенные. Но что земли, речь шла уже о моей жизни!

Как оказалось, Страффорд перед смертью обратился к королю с просьбой освободить всех его сподвижников, и король пошел ему навстречу. И Генри получил свободу.

– Король Карл сейчас переживает не лучшие времена. Казнь Страффорда ничего не решила. Назревает революция, и что она принесет стране – никто не знает. Поэтому я, в поисках лучшей доли, решил поехать во Францию в надежде преуспеть здесь, при дворе Людовика XIII. А по дороге заехал к тебе, Густав, чтобы отдохнуть и собраться с силами. Побуду здесь денька два-три. И самое главное – у меня есть деньги, так что я не буду тебе в тягость, – сообщил в конце беседы Генри.

В этот миг распахнулась дверь дома, и на пороге появилась Лиззи. Ее фигурка, освещенная солнцем, на фоне темного проема двери, казалась особенно изящной. В ярких полуденных лучах пламенели рыжие кудри. Подул легкий весенний ветер, осыпав девушку, как дождем, лепестками вишни. Она немного смутилась, увидев незнакомца, но ее глаза лучились весельем.

Лиззи сделала изящный реверанс:

– Мама приглашает вас к столу. Надеемся, что обед вам понравится, – слегка раскрасневшись, молвила девушка.

Густав перевел взгляд на Генри и увидел в его глазах восторженный блеск…

Наши дни

Костя сидел за учебниками, но мысли его витали где-то далеко. С трудом вникнув, наконец, в содержание прочитанного параграфа, он раздраженно отодвинул учебник.

– Уф! Как же тяжело даются эти последние деньки перед каникулами.

Маша, которая тоскливо сражалась с домашним заданием, подняла на него глаза.

– И не говори. Голова совершенно отказывается работать!

– А вот у меня как раз работает, только по нашему делу! – Костя оглянулся на дверь, опасаясь прихода мамы, и решил из осторожности перейти на шепот.

– Мне не дает покоя одна мысль. Смотри: я подхожу к дому и у подъезда сталкиваюсь с нашим соседом-спортсменом снизу. Он нам рассказал, что стал невольным свидетелем семейного скандала, в который не хотел ввязываться. Из его слов, подтвержденных рассказом Алексея, получается, что это все-таки был спор между преступником и жертвой. Но когда я поднялся по лестнице, то никого не встретил. И наверх тоже никто не поднимался. Алеша Воробьев это подтверждает, он же за дверью в тетушкиной квартире стоял, подслушивал. Тогда возникает вопрос: куда исчез преступник?

– Может быть, он спрятался в квартире у Петра Ильича? – предположила Маша. – А когда ты домой забежал, то он тут же вниз и спустился. Знаешь, что мне еще покоя не дает? – тоже шепотом продолжила она. – Подумай, вот этот самый англичанин Томас Бартон, богатый и знатный человек, специально приезжает в Россию, и, мне кажется, с одной целью: выкрасть миниатюру. Причем, обрати внимание: он подкупает Воробьева, чтоб самому руки не пачкать. И это можно хоть как-то объяснить, таких вот сумасшедших коллекционеров полно, об этом много чего написано в разных книгах. Но вот то, что дальше произошло, не вписывается ни в какие рамки: узнав, что миниатюру он не получит, Бартон с ножом набрасывается на Петра Ильича. Это, конечно, мое предположение. Мне сложно поверить, что какая-то миниатюра может стать причиной нападения. В общем и целом, нам нужно найти Бартона!

– Ты права, если это он, нам нужны улики, чтобы припереть этого гада к стенке! – Костя взъерошил волосы и уныло опустил голову. Внезапно у него снова загорелись глаза. – Идея! А давай поищем в квартире Петра Ильича следы пребывания преступника, может, тут нам повезет? Правда, делать это надо будет осторожно и лучше завтра. И еще надо поспрашивать у жильцов нашего дома, вдруг кто-нибудь видел этого Бартона? Описание нам Воробьев дал. Конечно, если найдем свидетеля, это будет не бог весть какая улика, но все же это доказательство, что иностранец был рядом с домом во время убийства. Просто так этот Бартон тогда от нас не отмахнется. Придется ему все объяснить! А вот свидетелей на улице мы и сегодня поискать сможем.

– Ну, что? Трубим сбор! Идем опрашивать местных пенсионерок? – воодушевилась Маша.

Костя засмеялся в ответ:

– Вижу, сестра, ты входишь во вкус! Давай заканчивай уроки и пойдем на улицу.

На улице пригревало весеннее солнце и было многолюдно. Костя, охватив одним взглядом пространство, уверенно направился к совсем молодой мамочке с коляской.

– Это Юля из соседнего подъезда, – тихо объяснил он сестре. – Я, когда домой возвращался, видел ее недалеко от дома.

– Здравствуйте! – засюсюкала Маша. – Какая милая малышка! Можно я ее покатаю в колясочке?

– Ой, не надо, разбу2дите, – испугалась Юля. – Спит и ладно. Я в таком случае всегда говорю: «Не буди лихо, пока тихо». Другие детишки спят и дома, и на улице, а моя Даша что ночью плачет, что днем. Вот на улице только успокаивается, да и то ненадолго. От малейшего шума просыпается.

– Ах, вот оно как… – поддержала Маша разговор.

– Да, нелегко, – продолжила мама малышки. – Вот не так давно гуляла