Sindroma unicuma. Книга 2. - Блэки Хол
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На стук в первую попавшуюся дверь выглянул полуголый парень в трико и наушниках, из которых прорывалась какофония звуков, отдаленно похожих на музыку. На левом плече красовалась хвастливая татуировка горгульи с клыкастой пастью.
- Где здесь поживает Радик? - спросила я без долгих предисловий. Расшаркиваются особы благородных кровей, а мы - люди простые, студенческо-общежитские.
Парень снял наушники, и мне пришлось повторить вопрос.
- Радиус, к тебе краля завалила, - обратился любитель тяжелого рока за дверь, и за его спиной появился донельзя удивленный Радик.
- Привет, как дела, собирайся, пошли ужинать, есть хочу сил нет, щас слопаю быка, - произнесла я торопливой скороговоркой.
- Ничё такая, - оглядел меня оценивающе сосед Радика. - Ты с какого?
- Какая разница, мелкий? - парировала я, подразумевая не рост парня, который был выше меня на несколько сантиметров, а возраст и стаж зеленого первокурсника.
- Ну и что? - ухмыльнулся он. - Зато ты опытная.
Молокосос извращенский!
- Так ты идешь? - перевела внимание на Радика.
- Знаешь, Эва, наверное, нет, - ответил неуверенно парнишка. - Завтра экзамен, надо многое повторить.
- Давай, я пойду, - согласился бесцеремонный сосед. - Куда двинем?
- Отвянь. Радик, вот помру с голодухи у твоей двери, и тебя обвинят в моей смерти.
В качестве иллюстрации крайней степени недоедания заворчал недовольный желудок, чей обеденный прием пищи в столовой необратимо испортился парочкой хамов.
- Радиус, я чё-то недопонимаю, - обратился полуголый парень к Радику. - Чикса сама к тебе завалила, а ты ломаешься как баба.
- Никто не ломается, - покраснел парнишка и торопливо обулся. - Пошли, Эва.
- А тебе, казанова малолетний, - ткнула я пальцем в его соседа, - пойдут на пользу колыбельные и сказочки на ночь. И за чиксу еще ответишь.
- В любое время, детка. Я весь твой! - распростер объятия парень. Тьфу, до чего непрошибаемый и озабоченный.
Радик взял из пищеблока кастрюльку с поварешкой и, порывшись в холодильнике, прихватил с собой небольшой кулёчек.
- Ты почему исчез? - спросила я, покуда мы шли в швабровку.
- Я вчера заходил. Дважды. А тебя не было.
Отхлестать бы розгами одну забывчивую свинтусятину! Вместо того чтобы подумать о Радике, я валялась вчера на кровати и играла с новеньким телефоном. Эгоистка.
- Эва, если я навязываюсь, ты так и скажи! - воскликнул с жаром парнишка, затормозив.
- Вот еще. Не выдумывай. Наоборот, от меня не отвертишься. Я хуже банного листа, только временами меня заносит не в лучшую сторону. Извини, пожалуйста.
- Получается, что мешаю тебе, - заключил понуро Радик. - Мельтешу изо дня в день, и ты стала прятаться.
- Значит, плохо ты меня знаешь, если сделал далеко идущие выводы. Топай, нам еще макароны варить.
По приходу в швабровку сумка заняла место под кроватью, и я с облегчением размяла затекшую руку. Этак недолго заработать кособокость, таская под мышкой студенческие причиндалы.
Когда готовка подошла к концу, и стол был сервирован, мы с парнишкой навалились на еду. Вот уж я объелась! Живот надулся как барабан, и меня разморило в тепле и сытости.
Разглядывая в свете плафончика прозрачный ломтик колбасы, я продекламировала философски:
- Как думаешь, что благородней: каждый день нарезать по тонюсенькому колёсику и держать полчаса на языке, или сожрать зараз палку колбасы, зато потом голодать полгода?
- Не знаю, - пожал плечами Радик. - Дядя говорит, за большим теряется ценность малого. Хотя я бы не отказался съесть целиком и без хлеба.
- Только шкурку не забудь снять, - подколола его, и мы рассмеялись.
Я умиленно взирала на лопоухого несуразного парнишку, и в груди разливалось благостное тепло, прогоняя из закоулков души неприятности сегодняшнего дня. До чего же хорошо приходить домой, зная, что тебя ждут и будет отличный вечер, что можно поговорить ни о чем и в то же время обо всем, что шутки услышат и оценят, а дружеский совет развеет любые сомнения.
- Как у тебя учеба? Как волны?
- Неважно, - вздохнул Радик. - Кое-как натянул зачет по практике. Утешает, что теорию выучил. Завтра рассчитываю на четвертак.
- Значит, получишь. Никто не вспомнит, как ты заработал свой зачет: легко или тяжело. Главное - результат.
- Но я-то не забуду! - воскликнул расстроенно юноша.
- Ну... порой хорошая память дает толчок для совершенствования и роста. У тебя появилась отправная точка, чтобы стремиться к новым достижениям, - наставляла я Радика, надеясь, что мои слова вселят в него уверенность.
Эх, кабы нашелся кто-нибудь, кто вот так же каждый вечер перед сном заверял меня: "Все будет хорошо! О вранье с вымышленным висоратством никто не узнает. И когда-нибудь мама обнимет тебя".
- А где ты пропадала? - прервал меланхолию парнишка.
- Прости, что не оставила записку, - каясь, я схватила ладонь Радика, и он засмущался. Чего краснеть, как пион? Здесь все свои, но для всеобщего блага придется чуточку соврать. - Вчера был напряженный день. Мы ставили эксперимент в лаборатории, и, представляешь - как попёрли результаты! Было бы кощунством прерваться.
- Поздравляю, - порадовался парнишка, и его искренняя улыбка высветила беспросветное вранье, гнездящееся по углам моей темной сущности.
Всё, достаточно обедов в столовой, - икнула я сыто, откинувшись на кровати. Перехожу на домашнее питание. По крайней мере, для нервов полезнее и сытнее.
Уверив Радика, что совместный обед и ужин завтра - как всегда, по расписанию, я насыпала в его карман горсть карамелек, проигнорировав слабые попытки отказаться.
- Не вздумай помыслить, что надоел, и о прочей ерундени забудь и не вспоминай, - наказала строго-настрого и на прощание пожелала удачи на экзамене.
После ухода парнишки сумка была вызволена из-под кровати. Странное дело: вроде бы собачка ходила туда-сюда по молнии, соединяя звенья и не стопорясь, но спустя пару секунд замок с треском расходился, словно кто-то напирал изнутри.
Промучившись безрезультатно, я пришла к выводу, что неисправность неустранима, и содержимое сумки придется временно носить в чем-то другом, но придумать не успела, так как пришла Аффа, и мы отправились на третий этаж, чтобы напитаться новой порцией подробностей из жизни современной аристократии.
Каждый день тренировок Вива удивляла меня невероятными гарнитурами одежды и внешностью, но сегодня она поразила сверх меры. Без косметики лицо стилистки казалось тусклым и пресным, как вода из крана. Вместо диковинных нарядов девица надела обычные спортивные штаны и футболку - однотонную, без кокетливых надписей и рисунков.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});