Мятежный дом - Ольга Чигиринская

Шэн сделал шаг вперед.

Огромное тело Порше почти полностью покрывали повязки. Сквозь напыленные бинты кое-где сочилась кровь, переломанный в нескольких местах хвост забрали в пластик. Лопатки морлока поднимались с каждым тяжелым вдохом.

У изголовья кровати лежал кос. Все время, пока Порше держали в клетке, животина отказывалась от пищи и питья — но сейчас перед ней стояла ополовиненная миска корма: воссоединившись с хозяином, Динго поел.

Кос не ворчал на Шэна. Они знали друг друга: давно, еще до той, первой, войны израненный Динго наткнулся на четвертый взвод, которым командовал… кто же им командовал? Когда его убили, на его место назначили Огату, а вот кто был раньше? Шакури. Таммаз Шакури подобрал и лечил животное, оно стало чем-то вроде талисмана батальона и пропало на Андраде. Джагара была рада получить его назад — но Динго отказывался есть, пока она пытала его хозяина, а она искренне огорчалась. Забавно. Хотя, говорят, садисты вообще сентиментальны.

— Это просто мальчишки, — сказал Порше. — Здоровенные, но мальчишки.

— Ты должен был думать об этом раньше, — Шэн на секунду зажмурился.

— Они восстали не только из-за меня, мастер Шэн. Из-за вас тоже. Из-за того, что коммандер Джагара пригрозила вам расстрелом. Сколько у нас времени?

— Примерно час на проверку информации, — Шэн прикинул. — А потом они начнут действовать.

Порше вздохнул, облизнул растрескавшиеся губы.

— Вас отпустят, — сказал он. — Вы их вызвали — вы с ними и говорите.

— Если они захотят со мной говорить.

— У нас нет выбора, — морлок перевел взгляд на своего незадачливого спасителя. — Гед, проводи мастера Шэна в гараж и выбери ему там хороший одноместный глайдер…

Динго вдруг завозился, поднялся на неверных лапах, пробежался по медотсеку взад-вперед, а потом начал скрестись лапами в дверь. Даже не скрестись — приподнявшись на задние лапы, Динго изо всех сил молотил передними в переборку.

— Выпусти его, — велел Порше. Гедеон нажал на сенсор, и кос бросился наружу, не дождавшись, пока дверь откроется полностью. Что это с ним? Так сильно хочет в туалет? Но ведь только что лежал и усом не вел…

Шэн проследовал за ним, Гедеон и двое конвоиров — за Шэном. Динго носился по плацу кругами, то и дело задирая голову к небу и взрявкивая куда-то на запад.

— Он что-то слышит, — проговорил кто-то из молодых морлоков.

— Тебе пригодится моя голова, — с Моро все было как с гуся вода, он смеялся. — Надо же. В каком качестве?

— Ты подслушивал? Ты соврал, что передал мне управление кораблем?

— Никоим образом — Сабатон подчиняется тебе и только тебе. Но ты забыл, что я киборг и могу подключаться к его системам напрямую. Я не могу управлять, но все вижу и все слышу, даже в нейростазисе. И вид этих двух голов, торчащих над полом, повеселил меня несказанно.

— Раз ты подслушивал, значит, тебя не нужно вводить в курс дела?

— Нет, не нужно. Я всегда говорил, что наши вояки еще тупее своих морлоков. Но я опасаюсь, что ты намерен предпринять нечто не менее героически-тупое. Скажи, что я неправ.

— Сабатон, круговой обзор! — Дик не собирался спорить с Моро по поводу своих намерений, ему нужно было лететь.

И он летел. В первое мгновение захотелось ухватиться за что-нибудь, так это вышло неожиданно: стены разом пропали, Дик мчался просто в пустоте, рассекая бурю, вихри летящего песка хлестали слева и справа. Потом он вонзился в облака.

Вся внутренняя поверхность рубки оказалась экраном кругового обзора. О, Господи! До Дика наконец дошло: вся «начинка» корабля сделана из наноцеллярной массы. Один килограмм этой массы, насколько помнил Дик, стоит семь тысяч дрейков.

— Я знал, что тебе понравится.

— Заткнись.

— Ты не затем меня вызвал, чтобы затыкать? Или…?

— Ты шпион, — Дик повернулся к нему. — И ты знаешь Шнайдера лично, как человека…

— Хочешь спросить, как он отнесется к попытке что-то выторговать за заложников? Плохо, очень плохо. Но ты до него и не доберешься. Лучшее, что ты можешь сделать сейчас — это рвануть на Сабатоне подальше отсюда, пока тебя не накрыла система планетарной обороны.

— Я жду другого совета.

— Почему? Ну, попробуй скажи, что тебе не хочется больше всего на свете именно этого: рвануть отсюда как можно быстрей и как можно дальше. Попробуй скажи, что этот корабль — не чудо.

Дик стиснул зубы и медленно про себя проговорил два раза «Богородице, дево…», после чего спросил:

— Кстати, как ты заполучил его? Если то, что ты сказал — правда, и его нельзя взломать, и отзывается он только одному человеку…?

— Все это правда, и Даллет передал мне его добровольно, сам.

— Как этого удалось добиться?

— Я соблазнил его. Это было просто — а вот потом пришлось попотеть… Он ведь был эгоистичным и эгоцентричным сукиным сыном, он сделал все, чтобы этот корабль мог принадлежать ему и только ему одному…

— Подробности мне не интересны. Значит, Морихэй Лесан соблазнил Даллета и убил его…

— Я убил его. Хватит делать вид, что я и Морихэй Лесан — разные люди. Я не морлок, со мной эта магия не сработает.

— …А каким образом спасся Динго?

Лесан не ответил. И тут Дик сообразил, что у него есть еще один свидетель.

— Сабатон, как спасся кос-охранник?

— У Сабатона нет данных о том, что кос-охранник спасся. Морихэй Лесан застрелил его и отдал приказ избавиться от тела. Сабатон выбросил тело из корабля. Кос был еще жив, Моихэй Лесан не отдавал приказа добивать. Моделируя ситуацию, Сабатон может предположить, что в силу низкой температуры кровотечение у коса остановилось. Если его подобрали в течение трех часов, он выжил.

— Забавно складывается судьба, — Моро на мгновение оскалился. — Ты не находишь, мой капитан?

— Забавней некуда. Значит, план у меня такой: садимся на тренировочной базе, я выхожу на связь со станцией Судзаку, сообщаю, что у меня два ценных заложника, уговариваю ребят не делать глупостей, уговариваю вояк оставить их в живых после сдачи, они дают мне клятву, морлоки сдаются и отпускают заложников-офицеров, я отпускаю Ольгерда и Ройе. Какие у этого плана недостатки?

— Тебя не выпустят с планеты. Судзаку расстреляет корабль еще в атмосфере.

— А я и не собираюсь покидать планету, я сдамся. Чтоб они не надумали нарушить клятву, сдамся последним и последними отпущу Ройе и Ольгерда.

Моро застонал.

— Дурак, — и снова стон. — Дурак, дурак! Ты что, не понимаешь!? Лучшее, что ты можешь сделать для этих морлоков — бежать, сейчас же, немедленно! Да, они погибнут! Но ты вернешься сюда с легионом Синдэна на хвосте, и другие — выживут! Ты же этого хотел! Ты и сейчас этого хочешь больше, чем я хочу тебя!

Корабль вырвался из облаков. Распахнулось небо — до боли яркое ночное небо Картаго со светилом Ядра над головой. Дик попытался запомнить это ощущение всем телом: когда вокруг тебя нет стен, одно только небо. Каким бы ни был стукнутым Шмуэль Даллет, кое-что он понимал… очень правильно.

— Разница между нами в том, Алессандро Морита, — слова рождались как дети рождаются у женщин: болезненно, трудно и совершенно неизбежно, — в том, что я не придаю такого уж огромного значения тому, чего я хочу.

Курсор на полупрозрачной приборной панели клюнул зенит и пошел вниз. Горизонт качнулся навстречу. Моро всеми силами рванулся из объятий корабля и закричал.

— Будешь орать, велю Сабатону опять закрыть тебя наглухо, — Дик смотрел не на него, а на интерактивную панель. — Я не собираюсь бежать, прими это как реальность. Если моя смерть единственный недостаток плана, то в остальном он вполне рабочий?

— Нет, — выплюнул Моро. — Он не рабочий. Какие бы клятвы тебе ни дали офицеры со станции Судзаку, они не распространяются на других военных Картаго. И на гражданских, раз на то пошло. Ты возьмешь с них слово, сдашься, они уничтожат морлоков руками тех, кто слова не давал.

— Значит, мне все-таки нужен Шнайдер.

— Шнайдер не будет с тобой говорить.

— Ты знаешь его.

— Он объявил меня вне закона, и говорить со мной он не станет.

— Думай еще. У нас сорок минут на размышления. Сабатон не вместит триста человек?

Моро расхохотался.

— Даже если все они выдохнут. Послушай, есть один вариант. Не знаю, как это согласуется с твоим чистоплюйством, но есть. У тебя в распоряжении триста вооруженных здоровенных лбов. В локальном масштабе это серьезная сила. Пока они сидят на своих хвостах на базе, они уязвимы. Но если они рассредоточатся по пустыне, их уже не накроешь одним зарядом с орбиты. Они неплохо обучены, выносливы, сильны и чертовски живучи.

— Мы можем захватить большой корабль, — Дик облизнул губы.

— И его уничтожат, не успеет он и разогнаться до минимальной прыжковой. Нет. Корабль — плохая цель. Если ты хочешь привлечь внимание Шнайдера, тебе нужно играть в заложников по-крупному.