Горизонты нашей мечты - Евгений Валерьевич Лотош
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Дама Рита… – Сиори с трудом подавила желание успокаивающе погладить молодую женщину по волосам.
– Я в порядке, дама Сиори, – качнула та головой. – Просто… просто я еще ни разу не видела, как умирают люди. Прошу, сделай все возможное для защиты города. Не беспокойся за меня.
– Разумеется, дама Рита, – кивнула ректор. – Мира, не забывай про свои обязанности.
– Так точно! – отозвалась девочка тоном, в котором мешались страх и возбуждение. Сиори ободряюще улыбнулась ей и, забыв про степенность и громко цокая каблуками туфель по камням, побежала к воротам вслед за остальными.
Уже у караульной будки она оглянулась. На плацу возобновилось деловое брожение. Лейтенант Морина отдавал приказы, роялисты ходили между рядами пленных и пинками поднимали их на ноги. Рита и Мира, окруженные десятком солдат, стояли возле изуродованной аллеи к дормиторию и смотрели вслед воспитателям. Сердце Сиори дрогнуло – ей вдруг показалось, что она упустила из виду что-то очень-очень важное. Что-то, лежащее на поверхности, мелкое, почти незаметное, но смертельно опасное. Она отогнала от себя глупую мысль. В конце концов, что с ними может случиться под усиленной охраной и при полном отсутствии врагов?
– Сира! – крикнула Грампа с нетерпеливо гарцующего коня. – Тебя ждать?
– Иду! – откликнулась Сиори. Она пробежала через караулку и взлетела в седло, дав лошади шенкеля. Дождитесь меня, девочки, мысленно попросила она. Просто дождитесь. Я не позволю вам пропасть. Скоро все станет совсем иначе.
Просто дождитесь нас.
Мире хотелось уткнуться носом в коленки и позорно разреветься.
Утреннее возбуждение уже прошло. Окружающий мир, еще недавно казавшийся вполне понятным и пригодным для обитания, стал каким-то холодным и неуютным. Период назад ее дальнейшая жизнь казалась понятной и распланированной далеко вперед: через полтора года закончить Академию, получить лейтенантское звание и, возможно, дворянство и вернуться в родную Феерию, чтобы стать новой Защитницей и сражаться на границе с чудовищами. Она бы совершала там подвиги, защищала людей от вторжений, а в глубокой старости, лет в тридцать или тридцать пять, вышла бы в отставку, нашла бы себе мужа из мещан, еще согласного на такую старушку хотя бы ради титула, и спокойно бы умерла в кругу семьи. Или, возможно, геройски бы погибла в бою с ужасным демоном, после чего табличку с ее именем повесили бы в Зале Славы и написали о ней в учебнике для новых кадетов как о примере для подражания.
А сейчас?
В последние несколько дней Миру мучал один и тот же вопрос: неужели в случившемся виновата она одна? Ее глупое желание раньше времени заполучить ручного зверька толкнуло ее к минипорталу – и оттуда появился Май. А потом – сбор Даорана, а потом – гибель Даорана почти в полном составе, осада Академии и ее сегодняшний штурм…
Неужели она одна виновата в том, что сегодня во время боя погибли люди? И как ей жить дальше с такой виной? Пусть даже никто не говорит ей плохого слова, но она чувствует спиной неодобрительные взгляды и почти слышит осуждающие слова. И потом, Даоран постановил заточить ее в дальний монастырь. Пусть те графы уже мертвы, но их решение никто не отменял. И граф Тверий объявил ее предательницей, так что сейчас она даже не сможет вернуться домой простой мещанкой…
Да, она виновата. Она старательно исполнит свои обязанности телохранителя Ее Высочества, пока в ней есть нужда. А потом… В Академии ей оставаться нельзя. Наверняка кто-нибудь потребует ее выдачи и ареста. А госпожа Сиори и так в тяжелом положении, чтобы нагружать ее еще и этой заботой. И за спину Мая всю жизнь прятаться нельзя.
Вот только куда деваться беглянке? Скрыться с кубирином невозможно, все Защитники в Сайлавате на счету. Избавиться от него самостоятельно тоже нельзя, а ритуал дисквалификации могут провести только клирики Церкви, которые тут же и исполнят приказ Даорана об ее аресте. Неужели придется прятаться по лесам? Говорят, в Приграничье еще можно найти заброшенные, но вполне сохранившиеся хутора…
Она тяжело вздохнула и завозилась на стуле. В комнате Мая, куда их с принцессой вежливо, но твердо препроводил лейтенант Морина, стояла тяжелая духота. Кресло, затащенное сюда солдатами, вместе с второй кроватью, парой стульев и сундуком для вещей заняло почти весь объем бывшей кладовки, и воздуха ощутимо не хватало. Ужас. Как Май умудрялся спать здесь целую ночь? Мира отложила учебник по истории, захваченный из своей комнаты, и попыталась изменить позу, одновременно подергивая блузку на вспотевшей груди, чтобы хоть как-то остудить ее. Только тут она заметила, что Рита из кресла пристально наблюдает за ней поверх страниц толстого приключенческого романа.
– Жарко? – спросила принцесса.
– Жарко… – согласилась Мира. – Ой… то есть, все нормально, Ваше Высоч… дама Рита!
– Да не шугайся ты так! – с досадой сказала Рита, откладывая роман на кровать. – Я не кусаюсь. А ты, в конце концов, сейчас моя Защитница. И баронесса – не забыла, что я тебя титулом пожаловала?
– Д-да… То есть нет, не забыла! Я благодарна…
– Ты ведь наверняка мечтала о дворянстве, когда в Академию поступала? Мечтала, не отрицай. Скажи, а зачем тебе титул? Ну, стала ты баронессой. И что? Ты ведь не собираешься в свите какого-нибудь графа или вайс-графа всю жизнь ошиваться? Или собираешься?
– Я хочу сражаться с чудовищами, дама Рита, и защищать от них людей! – почему-то заученные слова вдруг и самой Мире показались крайне неубедительными. – Но дворянство… оно ведь… оно…
– С дворянством можно ходить и на окружающих поплевывать? Не на всех, конечно, но на большинство, ага?
– Я… я не хочу поплевывать… – растерялась Мира. – Я просто… ну, все хотят стать дворянами, разве не так?
– Не знаю, – Рита подтянула в кресло ноги, обхватила их руками и уставилась в пол. – Я ведь всю жизнь принцесса, из дворца почти и не выходила. Ха, за последние два дня я, наверное, за его пределами провела больше, чем за предыдущие полгода! Дворец да дворцовый парк, да еще иногда конные прогулки по городу. И еще иногда сюда сбегала ненадолго. Я не знаю, чего все хотят. Знаешь…
Она вскинула взгляд.
– Скажи, Мира, а как вообще люди ко мне относятся? Не ты лично, и не в Академии, а вообще? Простые люди? Мещане? Ремесленники, торговцы, конюхи? Они, наверное, меня презирают?
– Нет-нет, что вы! – Мира
