Ткань Ишанкара - Тори Бергер

– Мы все уроды, – внезапно сказал Фицпатрик, и Тайра поразилась тому, сколько грусти было в его голосе.

– Кто – мы? – спросила она.

– Маги. Мы все уроды.

– В каком смысле?

Фиц помолчал, а потом вздохнул, от чего шконка подозрительно заскрипела, и сказал:

– Моему сыну Райану сейчас семь лет, и он верит, что его папа волшебник. Я, сказать честно, никогда магией не злоупотреблял. Мог вынуть ему из воздуха мороженое или новую машинку… Ну, из Арсенала доставал, сами понимаете. Мог залечить разбитые коленки или убрать порез за три секунды. Но я делал это редко, потому что всегда знал, что это плохо.

– Я тоже всегда знала, что магия – это ненормально.

– Не-е-ет! – Фиц покачал головой. – Вы не понимаете! Сейчас моему сыну семь, и я вижу его трижды в неделю, потому что не живу со своей семьей. Вернее, это моя семья не живет со мной. Когда жена узнала, что я волшебник, выставила меня на улицу, в чем я был. А был я в халате и в тапочках, и Райану тогда было всего три, – Фиц посмотрел на свою пухлую руку и зачем-то загнул три пальца. – Так вот однажды мне придется рассказать ему, что я никакой не волшебник, а самый обычный маг. Когда ему будет тринадцать или семнадцать… В общем, когда-нибудь мне придется признаться, что я самый обычный урод, и никакого доброго волшебства в мире вообще не существует, и что я не делал мороженое силой мысли, а просто покупал его заранее и прятал в Арсенале. Придется признать, что это были дешевые трюки. А еще придется признаться, что мы не живем вместе по этой же причине. По той, что я маг.

– У многих магов есть семьи, да почти у всех, доктор Фиц.

Кейн посмотрел на нее и внезапно погладил по голове. Тайра сжалась, боясь его тяжелой руки и не желая, чтобы этот жест повторял никто, кроме сэра ’т Хоофта.

– Спасибо, что пытаетесь меня утешить, – он усмехнулся, – но это лишняя трата душевных сил. Я уверен в том, что все маги уроды, и переубедить меня невозможно.

Тайра не ответила, только отодвинулась чуть подальше.

– Знаете, я всегда ходил в школу пешком. Можно было проехать две остановки на автобусе, но я ходил пешком. Мальчишки всегда надо мной смеялись, кричали вслед, что я все равно никогда не похудею. Я всегда был очень толстым, – Фиц посмотрел на нее свысока и криво улыбнулся. – Но я ходил пешком не потому, что хотел похудеть. Через два квартала от нашего дома была небольшая церковь, церковь святой Клары. Белая, с розовыми резными фигурами и цветными витражами, и я почему-то сразу знал, что хочу служить в этой церкви обычным священником. Иногда заходил туда и просто сидел на скамейке. Смотрел, как по полу ползут цветные блики от витражей… В общем, я себя без этой церкви не мыслил. Некоторые люди называют это предназначением, – он опять многозначительно поднял палец вверх. – И я наверняка стал бы хорошим священником, если бы не мой сын.

Тайра с интересом повернулась к Фицу.

– Однажды, когда моя жена разговаривала на улице с отцом Джеромом, Райан внезапно сказал, что его папа умеет колдовать.  Может, отец Джером и принял бы это за детский лепет, но Райан настаивал на своем и даже расплакался, когда понял, что священник ему не верит, – Фиц вздохнул. – Ну, тут уже не выдержала Фиона… Она верит в Бога и не приемлет магии. Хорошая женщина… В общем, отец Джером был в шоке, а через какое-то время сказал мне, что служение для меня закрыто навсегда.

Фиц остановился, достал платок и зачем-то вытер абсолютно сухое лицо.

– Я даже увидел насмешку судьбы. У меня ведь и имя не совсем, чтобы подходящее для священника.

Тайра задумалась.

– Кейн – это «Каин» в английской транскрипции, да?

– Он самый, – Фицпатрик усмехнулся. – Не поверите, до того момента, как отец Джером закрыл перед моим носом двери церкви, я об этом даже не задумывался. Но знаете, что самое отвратительное?

– Нет, сэр.

– Что сколько я ни каялся, сколько ни просил Бога лишить меня этих способностей, ничего не произошло. Я, конечно, отказывался колдовать, вообще не пользовался магией месяцами, а однажды на моих глазах собака покусала девочку, такую же, как мой Райан, и я твердо знал, что до больницы ее не довезут. Конечно, я колдовал. И еще как. Со страху, наверное, – Фиц усмехнулся. – Отец девочки потом говорил, что это чудо, и – вы не поверите – прямо с улицы пошел с дочкой в мою церковь! Если он верил до этого формально, то теперь точно поверил по-настоящему. А если не верил, то у отца Джерома появился новый прихожанин. Чудо, тоже мне… Но я-то знал, что это никакое не чудо. Таких чудес вообще быть не должно.

– Почему? Вы ведь сделали доброе дело. Девочку спасли, и человека привели к Богу. Что в этом плохого?

– Не понима-а-аете! – протянул Кейн с грустной улыбкой. – Вот представьте, что вам всю жизнь говорили, что Бог есть, а вы не верили.

– Но я верю.

– Представьте, – настоятельно попросил Фиц. – И вот однажды прямо у себя дома вы встречаете архангела Гавриила, и он говорит вам: «Истинно свидетельствую, что Господь Бог есть!» Взмахивает крыльями и исчезает. Чудо? Чудо. И что делаете вы?

Тайра пожала плечами.

– Вы бросаете все свои дела и бежите в ближайшую церковь, падаете на колени и начинаете каяться, что все эти годы были безбожницей. И скорее всего после этого случая вы станете истинно верующей.

– И что в этом плохого? – все еще не поняла Тайра.

– Плохо то, что вы пришли к Богу не сами. Вас подвиг страх перед наказанием в этой или в загробной жизни. Чудо противоестественно человеческой природе, потому что есть пути, на которые нельзя толкать, на них нужно прийти самому. Понимаете?

– В целом, – призналась Тайра.

– Ничего, я тоже не сразу понял, – Фиц пару раз удовлетворенно кивнул. – Но в целом вы со мной согласны?

– Возможно…

– Так вот, что такое магия, как ни чудо, возведенное в закономерность и обыденность?

– Вы доктор богословия? – спросила Тайра вместо ответа.

– Я доктор психологии, – ответил Фицпатрик. – Психоаналитик, если быть совсем честным. И неплохой, как говорят.

– Эк вас кидает из крайности в крайность, – Тайра усмехнулась.

Фиц рассмеялся, заколыхавшись всем телом.

– Юлиус тоже забавляется, но я не обижаюсь.

– Ну и как же вас пропустили, если вы не священник, а психоаналитик?

– Так и вы не обычный человек, а нечисть, – незло парировал Фиц и перекрестился.

После этих его слов Тайре стало тоскливо и почему-то холодно. Она с трудом вытянула из-под Фицпатрика свое одеяло и накинула его на плечи, забравшись на шконку с ногами.

– Я не хотел вас обидеть, – вроде как извинился Фицпатрик.

– Я не обижаюсь на правду.

– Вот и хорошо.

– Зачем вы пришли, доктор Фиц?

Тайра поняла, что вопрос прозвучал несколько грубовато и с намеком на то, что ему неплохо было бы убраться, но Фицпатрик этого не заметил.

– Хотел поговорить про вас и хет Хоофта.

– Что про нас говорить? Если хотите продать мне какую-нибудь информацию о его ужасном прошлом, то я еще Фэйту однозначно сказала, что меня это не интересует.

– Да я не припомню ничего ужасного в его прошлом, – Кейн задумчиво почесал все три своих подбородка.

– Тогда о чем говорить? – грустно спросила Тайра. – Да и было бы, о чем… Я все равно не хочу. И так понятно, что он для меня больше, чем Наставник.

– Член семьи?

– Нет, доктор Фиц. Семьи у меня больше нет. Сэр ’т Хоофт мне просто родной человек. Не знаю, как объяснить.

– А я полагал, что вы в Ишанкаре считаете друг друга одной большой семьей.

– Между «считать» и «быть» очень большая разница. Мне бы хотелось, чтобы так было. Я, конечно, знаю, что мои друг за друга и в огонь, и в воду