"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция (СИ) - Шульман Нелли

Мартин, полюбовавшись картой предприятий и шахт «К и К», буркнул: «Я в Россию никогда деньги не вкладывал, и ты этого не делай. Как бы ни заманчиво все это звучало, ничего хорошего связи с Россией не принесут».

- У меня пасынок русский, - вздохнул Питер:

- Но ты прав, папа. Нашел, - он вытащил кабель и торжествующе им помахал: «Сегодня получили, на рассвете».

В конторе «К и К» имелась своя телеграфная комната, где круглосуточно дежурили двое служащих. Линии отсюда, с Бишопсгейт, шли в Мейденхед, в загородное поместье Кроу, в Ньюкасл, на заводы, в Париж и Франкфурт, в западную Ирландию, на станцию восстановленного, трансатлантического кабеля.

- Девочка, - весело прочитал Питер, - шесть с половиной фунтов. В Шабат ее назвали Эстер, в честь прапрабабушки. С любовью к вам, Бет и Джошуа. Сообщите нам, когда Марта разрешится от бремени.

Питер присел на край стола: «Видишь, у них такая же разница между детьми. Ничего страшного. Бет, ожидая второго ребенка, в фургоне половину Америки проехала. Тем более, мне нового врача порекомендовали. Феннелл больше практиковать не будет».

Две недели назад доктор Феннелл, наблюдавший Марту, слег с ударом. Судя по всему, к работе он должен был вернуться еще не скоро. Питер, обедая в Брук-клубе, услышал от мистера Бромли, что он лично остался, очень доволен доктором Исааком Бейкером Брауном, известным хирургом, открывшим Лондонский Госпиталь для Женщин.

Бромли промокнул губы шелковой салфеткой и повертел пенсне в стальной оправе.

- Моя дочь в его лечебнице лежала, прошлой осенью, оправлялась от нервного потрясения, как вы знаете…, - Бромли кашлянул.

Питер знал, впрочем, знал и весь Лондон.

Младшая дочь Бромли, девятнадцатилетняя Кэтрин, сбежала за две недели до свадьбы в Дувр. Оттуда девушка собиралась отплыть в Кале со своим учителем музыки, женатым органистом из церкви Святого Георга. «Как Маргарита де ла Марк, - подумал Питер, - впрочем, она в день венчания пропала. И до сих пор никто не знает, что с ней».

Получив письмо от Виллема, Марта поехала в город, к Джону. Вернувшись, она устало вздохнула: «Его светлость разошлет приметы Маргариты, но вряд ли она в Британию подалась. Может быть, в Америку. Я Бет напишу, - пообещала Марта и склонилась над колыбелью. Люси лежала, восторженно размахивая ручками, улыбаясь. «Мама вернулась, - ласково сказала Марта, - папа и бабушка были молодцы. Справились с тобой».

- Мальчишки тоже помогали, - Питер нагнулся и поцеловал белое, виднеющееся из-под кружев плечо, - но Грегори переживает, из-за сестры. Он и Виллему теперь писать не может, если они в Мон-Сен-Мартене обосновались.

Марта погладила дочь по русой, прикрытой кружевным чепчиком голове. Люси сосредоточенно, серьезно припала к груди. «Маргариту мы найдем, - задумчиво сказала женщина, - а Джон сейчас Ирландией занят будет, и я тоже. Жаль, что здесь машину Бэббиджа не поставить, из соображений безопасности, но ничего, - Марта нашла руку мужа и пожала ее, - я буду в Лондон ездить».

Всю зиму Марта взламывала шифры ирландских радикалов. Джон отправился в Дублин весной. Восстание фениев было неудачным, английская контрразведка читала их переписку. Вернувшись, герцог хмуро сказал:

- Этим все не закончится. Несколько особо опасных людей, от нас ускользнуло. Американские ирландцы, с военным опытом. Мне кажется, здесь, - он оглянулся на цветущий сад, - мы их тоже увидим, скоро. В Лондоне, в Манчестере...»

Люси, в шелковом, светлом платьице, бойко подошла к матери и положила маленькую ладошку ей на живот. «Брат, - сказала девочка, картавя,- или сестра. Скоро». У нее были прозрачные, зеленые материнские глаза и темно-русые, немного вьющиеся волосы.

- Говорит, как хорошо, - удивился герцог, - ей чуть больше года…, - он охнул. Марта чувствительно толкнула его под ребра.

- Хорошо говорю, - надменно согласилась Люси и ушла к шали, расстеленной на траве. Девочка аккуратно присела и стала складывать деревянные кубики с буквами.

- Она той неделей «мама» и «папа» составила, - углом рта сообщила Марта, - она очень обижается, если ее успехов не замечают. А что она болтает бойко, она в девять месяцев начала. Посмотрим, кто в этот раз появится на свет, - Марта усмехнулась.

Бромли отпил вина:

- Доктор Браун порекомендовал маленькую операцию для Кэтрин, абсолютно безопасную. Для исцеления ее расстройства. Она совершенно излечилась, - весело сказал Бромли, - летом она венчается с моим деловым партнером, из Манчестера!

Питер, записывая в блокнот имя и адрес врача, хмыкнул: «Конечно, Бромли и его жена были рады сплавить дочь подальше, после такого скандала. Пусть за вдовца, в два раза ее старше, пусть в провинцию, но с глаз долой, как говорится».

Сегодня он вез Брауна на первый осмотр к Марте. Роды должны были начаться через две недели, по расчетам ее бывшего врача, но ребенок пока не перевернулся. Питер волновался, но Марта успокаивала его: «С Люси все было хорошо, и с маленьким тоже будет, обязательно».

Мартин взглянул на хронометр:

- Сидония мальчишкам, наверное, все пирожные заказала, что в меню были, в «Фортнуме и Мэйсоне». Пойду, к ним присоединюсь, - он наклонился и поцеловал каштановые, в седине волосы Питера:

- Ты тоже от стола не отходил, когда из школы на каникулы приезжал. Да и я сладости с кухни таскал. Не думай о плохих вещах, сыночек, - неслышно сказал Мартин, - все обойдется и у нас четверо внуков будет. Разве могли мы с мамой такого ожидать? - он потрепал сына по голове: «В Мейденхеде встретимся. Мы Марте и Люси что-нибудь вкусное привезем. Клубника свежая сейчас, спаржа, вишни…»

Проводив отца, Питер, взял свою папку для семейной корреспонденции. Он отыскал последнее письмо кузена Стивена:

- Конечно, пусть Петр приезжает к нам следующим летом. Я его встречу в Александрии, и все вместе отправимся на канал. Начнет он с подручного. Ты его предупреди, что работать придется много…, -Питер усмехнулся: «Двенадцать лет мальчику, а он с меня ростом. Он такой же, как его отец будет».

Он продолжил читать: «Мы с Мирьям решили, что, как только придем из Арктики, осядем в Лондоне. Она сдаст врачебные экзамены, я вернусь к гражданскому строительству. Каждое лето у нас гостит Моше, Петру будет с кем поиграть».

Пасынок, на пасхальных каникулах заявил, что летом хочет поехать на канал.

- Мне двенадцать лет, - весело сказал Петр, - я, мамочка, тебя выше, - он поцеловал Марту в щеку: «Хотя бы разрешите мне в Ньюкасле в шахту спуститься».

- Это, пожалуйста, дорогой мой, - смешливо отозвался Питер, держа на коленях дочь. Люси пристально, сосредоточенно рассматривала покрытую цифрами бумагу. Марта давала ей черновики своих вычислений. Он покачал девочку:

- Когда ребенок родится, бабушка и дедушка отвезут вас в Ньюкасл, до школы. Дедушка тебя в шахту возьмет, на заводе поработаешь. А дяде Стивену я напишу, - заключил Питер.

Они с Мартой предполагали послать Петра во Францию. Анри обещал встретить его в Дувре, и отвезти в Марсель. Там он собирался посадить мальчика на корабль до Александрии.

- Никаких сопровождающих, - строго велел Петр, почесав рыжие кудри, - я взрослый. Подручным наймусь, в машинное отделение.

- Непременно, - расхохоталась Марта и подмигнула Питеру.

Вечером, в спальне, положив ладонь на ее живот, Питер, задумчиво, сказал:

- Растут мальчишки. Петр, как отец его, будет ездить, строить. Грегори, может, еще в Бомбей отправится. Останемся мы вчетвером, - от Марты пахло жасмином. Она сидела, в короткой, кружевной рубашке, расчесывая волосы. Люси дремала в своей дубовой колыбельке. Лицо у дочери даже во сне было серьезное.

- Может, - лукаво заметила Марта, - и больше нас будет, мистер Кроу. Видишь, как быстро все получилось, - она потянула Питера за руку и отдала ему серебряный гребень.

Он убрал письмо от Стивена, часы пробили пять вечера. Питер взял свой цилиндр. Пора было ехать в лечебницу доктора Бейкера.

- Все будет хорошо, - напомнил себе Питер, запирая кабинет, отдавая ключи охраннику. Он сбежал вниз по широкой, мраморной лестнице, и вышел на пустынную, летнюю улицу Бишопсгейт.