Тайфун - Клер Эллиот

Марк, казалось, решил проигнорировать его, но, поставив Джульетту на ноги, с сожалением пробормотал.

— Проклятье! Мне лучше ответить.

Скрестив руки на груди, она стояла на балюстраде, наблюдая, как лучи заходящего солнца играли бриллиантовыми переливами на небе, чувствуя себя счастливой, как никогда в жизни. «Марк слишком долго говорит по телефону», — подумала она. Она услышала, как он, хрипло рассмеявшись, сказал «Нет!», потом «Я смогу отблагодарить вас… три или четыре дня… Я справляюсь с этим, не волнуйся». Ее пальцы вцепились раздраженно в перила, он отнюдь не спешил заканчивать разговор. Хотя, может быть, целовать девушек на своем балконе было настолько для него обычным делом, что он не придавал этому значения.

— Это Люси, она справлялась о твоем здоровье, — невозмутимо сказал он, как будто несколько минут назад они не обнимались. Джульетта, раздражаясь, думала, собирается ли он снова заключить ее в объятия, но вместо этого, к ее разочарованию, он сказал:

— Мы сегодня ничего не ели, не хочешь что-нибудь выпить перед обедом?

Джульетта слабо улыбнулась.

— Мне пора возвращаться в отель, я не могу больше отнимать у тебя время, — сказала она, и тон ее был язвительней, чем ей хотелось бы.

— Давай сначала выпьем. Если хочешь, можешь выбрать безалкогольное, — сказал Марк, немного прищурив глаза. — Я выпью.

Он вышел и начал наливать для себя стакан, не дожидаясь ее ответа. Немного поколебавшись, Джульетта последовала за ним и попросила джин с тоником, хотя не была уверена, что ее выбор правильный; джин пользуется дурной славой как напиток, только усугубляющий дурное настроение.

Они вели немного натянутую беседу, пока Джульетта потягивала напиток, который на самом деле не хотела пить, и ругала себя. Она понимала, что Марк был озадачен внезапной сменой ее настроения, и была с собой достаточно честна, чтобы признать, что вела себя как надутый ребенок, потому что он забыл о ней на несколько минут, — но она не могла от этого избавиться. Она односложно отвечала ему, пока Марк, осушив свой бокал, не встал, сказав:

— Если хочешь, я отвезу тебя сейчас.

— Прекрасно, — сухо ответила она. — Я только соберу вещи.

Гордо подняв голову, Джульетта прошла в свою комнату, сняла рубашку Марка и аккуратно положила ее на кровать, прежде чем надеть платье.

Марк мрачно посмотрел на нее потемневшими глазами, когда она присоединилась к нему, взял ключи от машины в желтой с зеленым китайской вазочке, и резко повернулся, схватив ее за плечи.

— Ты действительно хочешь ехать?

Джульетта посмотрела на него, и ее взгляд утонул в глубине его глаз.

— Да… нет… я не знаю! — беспомощно сказала она, смутившись.

Он еле заметно улыбнулся, в его голосе пропало напряжение.

— Я решу за тебя. Ты остаешься по крайней мере на обед. Должно быть, умираешь с голоду?

Ее желудок заурчал при упоминании о еде. Она не ела почти сутки. Они вместе отыскали необходимые продукты в холодильнике для того, чтобы быстро приготовить спагетти, соус и салат. Марк предположил, что вряд ли Джульетте следует есть китайские блюда, и она кивнула, согласившись с ним. Она принялась готовить, а Марк вынес маленький столик на балкон и сервировал его серебряными приборами и посудой, раскрашенной на одном из местных заводов, поставил свечи в граненые вазочки, чтобы защитить их от легкого вечернего бриза.

Она поставила на стол дымящееся блюдо, от которого исходил ароматный запах.

— Вкус столь же хорош, сколь и вид, — сказал Марк. Прожевав первую порцию и оценив ее по достоинству, он поднял бокал с прохладным вином. — Ты женщина со многими достоинствами, Джульетта, красивая, интеллигентная, а теперь я еще обнаружил, что ты великолепный повар. Может, у тебя есть и другие достоинства, которые я еще не обнаружил?

— Подожди и увидишь, — опрометчиво сказала Джульетта. Интимный сумрак балкона, теплая восточная ночь, казалось, лишили ее обычной осторожности. Она так озорно улыбнулась ему, что он чуть не подавился.

Они надолго засиделись за столом, теплый нежный ветерок приятно ласкал кожу, они весело болтали, пока мотыльки кружились вокруг свечек. Джульетта поежилась от порыва прохладного ветра, разметавшего ее волосы по лицу. Марк, нахмурившись, огляделся.

— Похоже, хорошая погода закончилась. Тебе и так повезло, сейчас сезон дождей! Давай вернемся в комнату, становится прохладно. Хочешь бренди?

Джульетта чувствовала, что должна собираться домой, но решила не прислушиваться к своему здравому смыслу. Наблюдая за тем, как Марк с присущей ему грацией удобно развалился на другом краю софы, она внезапно поняла, что он был для нее чем-то большим, нежели простым собеседником за обедом. Она уютно уселась на своем краю софы, размышляя над тем, в состоянии ли совладать с этим.

Он взглянул на нее поверх стакана.

— Ты всегда так нервничаешь, Джульетта? — спросил он. — Или боишься, что я нахожу удовольствие в изнасиловании и мародерстве?

— Тебе не нужно ни насиловать, ни мародерствовать, — спокойно сказала она, уклонившись от ответа на первый вопрос. Она склонила голову. — Тебя не удовлетворит близость с женщиной, которая этого не хочет.

— Ты очень проницательна, — сказал Марк, с уважением смотря на нее. — Мне никогда не было особенно интересно делать зарубки на столбике кровати. Если это будет нечестно, то оно этого не стоит, это просто бесполезная растрата энергии, и потом, когда все кончено, тебе становится интересно, стоило ли вообще тратить на это свои силы.

Щеки Джульетты покрылись красными пятнами. Ни один мужчина раньше не говорил с ней так прямо. Она с сомнением посмотрела на него, думая, стоит ли она этого.

Он ответил ей взглядом, полным такой нежности, что она прогнала все свои страхи. Она неуверенно улыбнулась ему, и Марк, поставив свой стакан с бренди, взял из ее ослабевших пальцев бокал. С непреднамеренностью, которая противоречила его горячо блестевшим глазам, он нежно притянул ее к себе, поцеловав сначала осторожно, а потом со все возрастающей страстью. Джульетта отозвалась с такой искренней страстью, что почувствовала дрожь, которая пробежала по его сильному телу.

— О, Джульетта, — прошептал он, — ты никогда не перестаешь восхищать и удивлять меня!

Почувствовав, что она немного напряглась, когда понимание того, что она делает, нахлынуло на нее, он отстранился от нее.

— Ты передумала, дорогая?

— Я знаю, к чему это ведет, Марк, — сказала Джульетта глухим голосом. Она опустила глаза и выдавила из себя в смущении: — Я никогда этого не делала раньше, я нервничаю.