Королева Тирлинга - Эрика Йохансен

Под плащом на ней снова были доспехи Пэна. Ей не хотелось бросать их, и Ловкач согласился, что надеть их – хорошая идея. Келси с досадой подумала, что ей придется привести себя в форму, потому что отныне доспехи на какое-то время станут неотъемлемой частью ее гардероба.

Когда они доехали до вершины очередного холма, Ловкач велел им остановиться и показал на узкую тропинку, змеившуюся меж желтых склонов.

– Это главная дорога в здешних местах. Она выведет вас на Мортийскую трассу, по которой вы доедете прямиком до Нового Лондона. Ехать по дороге или нет – ваше дело, но даже если решите свернуть, я бы на вашем месте держал ее в поле зрения. К вечеру вы въедете в болотистую местность, а там, не зная ориентиров, легко угодить в трясину.

Келси всматривалась в лежавшую впереди местность. Большая часть дороги была скрыта за холмами, но вдали, где начинался пологий участок, бежевая линия появлялась вновь, рассекая поля и устремляясь к дальним темным холмам. На них теснились сотни строений, над которыми нависала монолитная серая громадина. Цитадель.

– А сам ты бы поехал по дороге? – спросила она Ловкача.

Он на мгновение задумался и ответил:

– Я бы поехал по дороге. Мне, конечно, не грозит такая опасность, как вам сейчас, но все же, исходя из моего опыта, прямой путь зачастую самый верный. Трудно объяснить почему.

– Если бы он снял с меня эту повязку, – проворчал Булава, – я бы мог сам определить лучший путь, а его послал к черту.

– И все же я настаиваю, чтобы вы не снимали повязку, пока я не уеду, – ответил Ловкач.

Келси с любопытством посмотрела на него.

– У вас какие-то старые счеты?

Ловкач улыбнулся, но взгляд его, устремленный на Цитадель, посуровел.

– Не такие, как можно было бы подумать.

Он развернул лошадь и протянул ей руку. Рукопожатие было твердым и деловым, точь-в-точь как у Моргана, но все же Келси знала, что запомнит это мгновение на всю жизнь, даже если они никогда больше не встретятся.

– Еще кое-что, госпожа.

Келси опешила, услышав это обращение – она уже привыкла, что он называет ее «девочка». Ловкач достал из-за пазухи второй кулон, и Келси осознала, что совсем забыла про него. Она снова ощутила острую потребность оказаться как можно дальше от этого человека, который заставлял ее забыть обо всех вещах, и рядовых, и важных.

– Этот кулон принадлежит тебе, и я на него не претендую. Но пока я оставлю его у себя.

– И до каких пор?

– До тех пор, пока ты не заслужишь его своими поступками.

Келси открыла было рот, чтобы возразить, но передумала. Она имела дело с человеком, который почти никогда не совершал спонтанных поступков. Все его действия определял жесткий расчет, так что шансов переубедить его было ничтожно мало. Потянувшись рукой к шее, она обнаружила, что ее собственный кулон вновь выскользнул наружу, и убрала его на место.

– Удачи, королева Тирлинга. Я буду с интересом наблюдать за тобой. – Он одарил ее доброжелательной улыбкой и поскакал прочь, ускоряясь на склоне. Минуту спустя он уже въехал на следующий холм и скрылся из вида.

Келси некоторое время продолжала смотреть ему вслед – что Булаве неизвестно, то ему не повредит. Но когда наконец пыль, взвившаяся под копытами лошади Ловкача, осела на землю, Келси повернулась к Булаве, поравнялась с его жеребцом и принялась торопливо распутывать веревки, связывавшие его руки. Едва освободившись от пут, Булава сорвал с глаз повязку и принялся часто моргать.

– Черт, как ярко светит-то!

– Ты проявил выдающуюся выдержку, Лазарь. Зная твою репутацию, я думала, что на пути сюда ты разгрызешь свои путы и прикончишь несколько человек.

Булава ничего не ответил, лишь потер запястья, на которых отпечатались глубокие следы от веревок.

– Ты мастерски сражался там, у реки. Где ты научился так драться?

– Нам пора ехать.

Келси на мгновение задержала на нем взгляд, а потом снова повернулась в сторону Нового Лондона, очертания которого в лучах палящего солнца снова стали расплываться. Теперь это было просто темное пятно на фоне холмов.

– Ты поклялся доставить меня в Цитадель, я знаю. Но я освобождаю тебя от этой клятвы. Ты уже сделал достаточно.

– Эта клятва была дана той, кого уже нет в живых, госпожа. Вы не в силах меня от нее освободить.

– Я узнала много интересного, пока ты лежал связанным в палатке, Лазарь.

Булава вздохнул.

– Тот человек – умелый рассказчик, госпожа. Он многое опустил, но я не могу опровергнуть ни одно из его утверждений.

Келси продолжала всматриваться в серую тень Цитадели, будто это была какая-то загадка, которую она могла разрешить, если долго смотреть.

– Я унаследовала королевство, прогнившее насквозь, Лазарь, и я думаю, что отправляюсь на смерть. Но прежде чем моя смерть найдет меня, я намереваюсь расчистить на этой свалке просеку шириной с Океан Господень. Если ты не планируешь погибнуть вместе со мной, стоит расстаться прямо здесь.

Она рассчитывала, что Булава будет задавать вопросы, но он молчал, глядя на город.

– Госпожа, ваша мать не была хорошей королевой, но она не была и злой. Она была просто слабой. Она бы никогда не смогла поехать навстречу собственной смерти, что собираетесь сделать вы. Отчаянная решимость дает прилив неимоверной силы, но позаботьтесь, чтобы ваш гнев был направлен во благо вашего народа, а не против памяти вашей матери. Именно в этом разница между королевой и обиженным ребенком.

Келси кивнула, сознавая справедливость его слов. Даже после истории Лира ей не удавалось разобраться в собственных запутанных представлениях о женщине, которая ее родила (и медовуха ей в этом нисколько не помогла). Она злилась на свою мать, но этим дело, определенно, не ограничивалось. В какой-то момент слабость этой женщины превратилась в злодеяния, и провести грань между ними было сложно. Келси не могла не задумываться о том, не проявится ли эта слабость в ней самой и какую форму она примет.

Но мысли эти быстро ускользнули, уступив место историям из книг Карлин. Сотни лет немыслимой жестокости промелькнули в мозгу Келси за долю секунды, и она снова устремила взгляд на Цитадель.

– Я выбрала свой путь.

– Вы уверены?

– Уверена.

– Тогда я клянусь защищать вас от гибели.

Келси в изумлении повернулась к нему.

– Правда?

Булава кивнул, и на его потрепанном жизнью лице явственно отразилась решимость.

– В вас есть потенциал, госпожа. Мы с Кэрроллом оба это почувствовали, а мне нечего терять. Я предпочитаю умереть, пытаясь искоренить огромное зло, потому что я вижу, что это цель Вашего Величества.

Ваше Величество. Эти слова пронзили ее насквозь.

– Меня ведь еще не короновали, Лазарь.

– Неважно. Я вижу в вас истинную королеву, а в вашей матери я не видел этого никогда, ни разу за всю ее жизнь.

Келси отвернулась, внезапно растрогавшись почти до слез. Ей удалось завоевать хотя бы одного из них. Пусть всего одного, но он был последним и самым важным. Она подставила лицо нежному дуновению ветра.

– Что ж, если у тебя нет идей получше, поедем по дороге.

Булава некоторое время осматривал лежащую перед ними местность, в конце концов остановил взгляд на Новом Лондоне и кивнул.

– Поедем по дороге.

Келси пришпорила лошадь, и они пустились вниз по холму.

Спустя несколько часов узкая тропа, которую указал им Ловкач, слилась с Мортийским трактом – большой дорогой футов в пятьдесят шириной. По этой дороге шла основная торговля между Тирлингом и Мортмином, так что грунт был хорошо утоптан и почти не пылил. Но людей было много, и Келси порадовалась, что закутана в темно-пурпурный плащ, который ей дал Ловкач. Серую форму Булавы сменил длинный черный плащ, а булаву, если она и осталась при нем (а Келси подозревала, что это так), он предусмотрительно спрятал подальше от посторонних глаз. Они ничем не выделялись на фоне остальных путников – большинство людей, державших путь в направлении Цитадели, были одеты в плащи с капюшонами и, похоже, стремились держать свои дела в тайне.

Келси постоянно озиралась в поисках людей, похожих на кейденских наемников, или серых плащей, какие носила ее стража. Но в какой-то момент людей вокруг стало так много, что ей не удавалось надолго сосредоточить внимание на ком-то одном. К тому же она подумала, что Булава наверняка лучше умеет предчувствовать опасность. Она доверилась его чутью и сконцентрировалась на дороге.

Ловкач сказал ей, что они легко доберутся до Нового Лондона за два дня. Келси подумала было преодолеть весь путь одним махом, но отказалась от этой идеи. Ей нужно будет поспать – солнце еще только начинало садиться, а ее рана уже разболелась. Она тихонько сказала об этом Булаве, и он кивнул.

– Я никогда толком не сплю, госпожа. Так что вы можете отдохнуть.

– Но когда-то же ты должен спать?

– Не крепко. Мир слишком опасен, чтобы засыпать.