Джено и черная печать мадам Крикен - Муни Витчер

На всех были пояса с головокружителем, который Джено сразу же узнал, хотя пока и не использовал.

Снова заговорил Ятто фон Цантар. Он читал список вновь прибывших, перечисляя их одного за другим:

— Добро пожаловать, новые антеи! Юди Ода, одиннадцати лет, рожденный в Токио. Он добился успехов в Белой магии, но слаб в медитации. Его комната номер три. Суоми Лиекко, одиннадцати лет, рожденная в Кеми. Уникальная интуиция и телепатические способности. Но ей следует уделить больше внимания метафизической кухне. Она занимает жилище номер восемь. Джено Астор Венти, одиннадцати лет, рожденный в Нижнем Колоколе. Он проявил себя в телекинезе, но слаб в остальных материях. Живет в комнате номер пять.

Трое ребят — старожилов крепости зааплодировали, и фон Цантар начал вызывать их одного за другим.

— Иди сюда, дорогая, — сказал суммус сапиенс, проводя пальцем по тонким губам.

Вперед вышла довольно страшная девица, судя по всему, ужасная воображала. Поправив на переносице очки и белую тонку с инициалами «А. В.», она провела рукой по жестким каштановым волосам и сказала:

— Меня зовут Агата Войцик, мне двенадцать лет, я родилась в Варшаве. Достигла второго уровня и совершенствую свои навыки в Белой магии. Жду, когда начну нырять под воду вместе с субкандом. Занимаю комнату номер один.

Ятто улыбнулся, демонстрируя золотые зубы.

— Да, Агата, ты молодец, — сказал он и поглядел на мисс О’Коннор. Та, довольная, кивнула, и Джено понял, что некрасивая девочка была ее любимицей.

Однако фон Цантар перестал ее хвалить:

— Ты прочитала Средний кодекс правил?

— Да, но пока не выучила его наизусть, — ответила полька.

— Ты же прекрасно знаешь, что на втором уровне необходимо углубленное знание новых правил: Вводного кодекса уже недостаточно, — строго добавил Ятто.

— Обещаю, что в самое ближайшее время выучу. — Агата явно занервничала.

— Хорошо, но ты должна больше заниматься целительством, — произнес фон Цантар.

Вот вперед вышли два других антея третьего уровня. Первый из них оказался просто красавцем. У него был мужественный вид, в глазах светилась храбрость, а длинные черные волосы делали его совершенно непохожим на остальных. Хотя он надел сапоги и перчатки с красной тонкой, его торс остался голым. На шее у него висело ожерелье с деревянным талисманом, а на спине он носил рюкзак из вывороченной кожи, откуда торчали лук со стрелами.

— Меня зовут Аноки Кериоки, что означает Красный Волк, мне тринадцать лет. Я индеец из племени сиу и прибыл из Дакоты в Северной Америке. Мне удалось достичь третьего уровня. Я летаю как ветер, когда скачу на ипповоло. Довольно неплохо погружаюсь в медитацию и уже участвовал в двух экспериментах по частичной билокации. Но слаб в психофонии. Живу в номере два.

Аноки элегантно отступил и, удалившись от жаровни, передал слово другому подростку, довольно наглому толстому мальчишке с рыжими, как морковь, волосами, почти сливавшимися с красной тонкой.

— Боб Липман, тринадцати лет, третий уровень. Я родился в великом Нью-Йорке. Я лучший из антеев по телекинезу и делаю успехи в левитации. Расширенный кодекс я уже выучил наизусть. Занимаю жилище номер четыре.

— Великолепно. Знание Расширенного свода — это основное для вас, антеев третьего уровня, — подтвердил Ятто.

Джено пришел в ужас: вдруг ему не удастся выучить наизусть три скучнейших Кодекса, без которых не пройти трех уровней?

Кто-то сильно чихнул, и все обернулись. Старичок в белой ушанке с опухшим лицом из группы мудрецов извинился, вытащив из кармана громадный носовой платок.

— Доктор Стас Бендатов, как же вы ухитрились подхватить простуду? — съязвил фон Цантар.

Джено улыбнулся: неловкое поведение врача, сильно напоминавшего его дядю Флебо, сразу же вызвало к нему симпатию.

Сцена действительно была комичной: мудрец чихнул, и меховая шапка съехала вперед, закрыв ему весь лоб.

— По правде говоря, в некоторых комнатах слишком сильные сквозняки. Я тоже немного простужена, — вступилась за старика сапиенса с черной косой, у которой дергалось левое веко.

— Вам нездоровится, Эулалия Страбикасиос? Мне жаль. Надеюсь, это не помешает вашим изысканиям в ретропознании, Белой магии и предвидении. Вероятно, все дело в проветривании комнат. — Суммус сапиенс взглянул на экономку, которая тут же кивнула.

— Фон Цантар, позвольте мне напомнить, — начал лысый мудрец в рясе святого, — что теплый воздух, смешанный с потоками холодного из аудитории забвения, совершенно не нуждается в проветривании. Атмосфера в аудитории забвения, где я провожу свои эксперименты, не терпит постороннего вмешательства. Так что мисс О’Коннор может не заходить ко мне.

Встреча была закончена. Пило Магический Росток и мисс О’Коннор приблизились к фон Цантару. Синьора прокашлялась.

— Юные антеи, отправляйтесь в свои жилища. Завтра утром ровно в семь прозвучит тромботта. Завтрак вы найдете за дверью. Все должны прочитать расписание занятий. Через тридцать дней начинается интерканто. После него учащимся третьего уровня предстоит Уникальное противостояние. Всем спокойной ночи.

Агата Войцик вышла вместе с экономкой. Русский врач Стас Бендатов направился поболтать с тибетцем Набиром Камбилем, в то время как гречанка сапиенса Эулалия Страбикасиос пересекла подъемный мостик. Ей не хотелось задерживаться — нервный тик совсем измучил ее.

Джено посмотрел вопрошающе на мадам Крикен, которая застыла у черного бархатного занавеса. Когда пожилая женщина, кивнув на прощание суммусу сапиенсу, направилась к выходу, он почувствовал себя брошенным.

Наглец Боб Липман подошел к Юди Оде и энергично потряс ему руку: эти двое уже успели найти общий язык. Аноки Кериоки, вежливо попрощавшись, ушел с гордо поднятой головой.

Джено догнал Суоми, которая уже направлялась к выходу, но тут церемониймейстер схватил ее за плечо и сказал:

— Пойдемте, синьорина Лиекко, я провожу вас.

Юный Астор Венти остался у жаровни наедине с фон Цантаром. Всего за несколько секунд Комната видений погрузилась в молчание, а запах ладана становился все интенсивнее. Из-за перемещений воздуха, вызванных уходом мудрецов, черная бархатная портьера заволновалась, и Джено заметил, что за ней скрывается разноцветная стена — скорее всего, мозаика.

Суммус сапиенс обошел вокруг мальчика, словно намеревался сканировать его с помощью своей страшной энергии. У Астора Венти пересохло во рту, он следовал взглядом за каждым движением этого человека.

— Я все о тебе знаю. И ты знаешь, что я знаю, — прошептал фон Цантар.

— Нет… я… я не знаю, — промямлил мальчик.

— Не ври. Я вижу и чувствую, о чем ты думаешь. — Мужчина положил руку на голову Джено и расхохотался.

— Я здесь, потому что мой дядя Флебо дал вам обещание, — ответил Джено, стараясь быть вежливым.

— Да, это правда. Мадам Крикен отлично поработала. Теперь мы посмотрим, станешь ли ты замечательным антеем. А возможно — кто знает! — и псиофом. Или даже сапиенсом. Преодолеть три интерканто будет нелегко, но в конце концов, когда ты будешь представлен к Контра Унико, тогда… вот тогда мы посмотрим, насколько ты могуществен. — Голос фон Цантара становился все более жестким.

— Где мои родители? — в лоб спросил его Астор Венти.

— Хороший вопрос! Мои поздравления! У тебя мало сил, но много отваги, мой мальчик, — сказал суммус, опять засмеявшись.

— Я не делаю ничего плохого. Я только хочу вернуться домой со своими папой и мамой, — ответил Джено.

— Знаю, знаю. Никто не запрещает тебе этого, — воскликнул немец и, протянув руку, слегка взъерошил густые волосы мальчика.

— Правда? — поинтересовался Астор Венти.

— Но есть одно условие.

— Какое? — ошеломленно спросил Джено.

— ТЫ ИХ ДОЛЖЕН НАЙТИ! — прошипел фон Цантар и опять засмеялся.

Порыв ветра всколыхнул черный занавес, который, как по волшебству, застыл в воздухе. У стены, полностью покрытой разноцветной мозаикой, где в натуральную величину был изображен Ятто с семью мудрецами Аркса, появился мальчик, которого Джено видел в Салоне фламинго. Он стоял в своей золотой тунике, развевающейся на ветру и скользящей по полу.

— Что ты тут делаешь? — спросил Ятто, явно удивившись.

Белокурый мальчик, ни слова не говоря, поднял правую руку и показал пальцем на два стула, моментально завертевшиеся волчком.

Джено в испуге попятился и бросился к выходу. Фон Цантар повернул рычаг, находящийся в его кресле сбоку, и изящный мостик поднялся, отрезав Астору Венти путь к отступлению.

Мальчик в золотой тунике сделал несколько шагов вперед и, посмотрев на рычаг, вернул его в прежнее положение.

Мостик опустился. Джено, словно окаменев, простоял еще несколько секунд, потрясенный этой впечатляющей демонстрацией телекинеза. Белокурый мальчик умудрился заставить стулья вращаться и опустить рычаг одним своим взглядом.