Сотвори свое счастье - Мари Соул

— Голубой. — Он тоже встал и приблизился к ней сзади. — Зачем ты об этом спрашиваешь?

— Раз уж я здесь, — проговорила она, не оборачиваясь, — то неплохо бы продолжить начатое утром.

Он коснулся ладонью ее плеча.

— А что мы начали сегодня утром?

— Предварительную консультацию. — Она передернула плечами и отошла в сторону, так что его рука повисла в воздухе.

— Ты говорила Эдне, что веришь в прямолинейный подход и не признаешь игр.

Она повернулась и встала к нему лицом.

— Так и есть. Это игра для тебя.

— Хочешь сказать, что ничего не чувствуешь, когда я рядом?

— Я чувствую… — Она помахала рукой в воздухе. — Ничего.

Он покачал головой, зная, что она притворяется. Нежно дотронувшись до ее щеки, он наблюдал за ее расширяющимися зрачками.

— Лгунья, — прошептал он, затем повернулся и направился обратно к дивану. Сев, он подлил себе шампанского.

— Я предпочитаю голубой цвет, люблю джаз, вид из моего окна, чувство раскрепощенности и… — Он старался подыскать другие слова, которые бы объяснили, что ему нравится.

Она прервала его размышления:

— Утром мне показалось, что тебе по душе современная обстановка. — Да. Пожалуй, да. Представляю себе мою квартиру, оформленную в современном стиле. — Улыбнувшись, он поглядел на нее. — И красивую женщину с длинными ногами и длинными белокурыми волосами, раскинувшуюся на диване.

— Я не собираюсь украшать твою квартиру женщинами.

— Я не употреблял множественного числа.

Встретившись с ее взглядом, он был уверен, что она поняла его намек. Удовлетворенный, он продолжил:

— Мне также нравится чувство элегантности, ощущение богатства…

— Мы всегда можем поставить здесь сантехнику из золота… оклеить стены долларовыми купюрами…

— Нет, это слишком вульгарно… — От подобной мысли он вдруг рассмеялся, а на ум пришли Миллеры. — Кроме того, я не ношу в сентябре меха и не прогуливаюсь с тростью с золотым набалдашником.

Она представила себе Камерона в шубе и с золотой тростью, и ей тоже стало смешно.

— Учитывая, что по прогнозу погоды температура сегодня не будет ниже шестидесяти [4], меха были бы несколько излишни.

Пегги вернулась к дивану и опять села на краешек. Он наклонился вперед и долил ей шампанского.

— Хочу, чтобы ты знала: я не во всем согласен с тем, что Джордж говорил за обедом.

— Тем не менее ты не пытался ему возражать, потому что он набит деньгами. Кажется, мне придется усвоить этот урок.

— По крайней мере ты честная.

— Мне было бы приятно, если бы я могла изменить его суждение.

Камерон покачал головой.

— Джордж не изменит своего мнения, что бы ты ему ни говорила. Его мнение сформировалось не одно десятилетие назад — про женщин, политику и многое другое. — Камерон откинулся на спинку дивана. — Он думает, как мой отец.

— Что место женщины на кухне?

— Что он всем управляет.

— А на самом деле?

— А ты как думаешь?

Пегги думала, что в семье Миллеров именно Эдна принимает окончательные решения, что откинувшийся на спинку дивана Камерон смотрится чертовски сексуально, что час уже поздний и что ей не следовало бы пить шампанское. Мысли путались, и голова у нее закружилась.

— Думаю, — сказала она, — мне пора идти.

— Консультация окончена?

— Кажется, мы все равно уклонились от темы.

— Что еще ты хотела бы знать?

— Кучу вещей. Что ты хочешь изменить? Чего ты не хочешь менять?

— Тогда спрашивай.

Если он не шутит, то ей не помешает получить о нем некоторую добавочную информацию. Время было дорого.

— Найдется у тебя карандаш и листок бумаги, чтобы я могла записать?

— В моем кабинете. — Он встал. — Я принесу.

Когда он скрылся за дверью, она глубоко вздохнула, постаралась собраться с мыслями и включила свет. «Работа прежде всего», — сказала она себе. Она должна сосредоточиться на главном, должна воспротивиться этой чувственной атмосфере и игнорировать головокружительное ощущение, овладевавшее ее телом и разумом всякий раз, когда она смотрела на Камерона.

— Сойдет? — спросил он и положил на стол блокнот и два карандаша.

Она снова села и раскрыла блокнот.

— Великолепно. — Взяв карандаш, Пегги принялась задавать стандартные вопросы.

Он ответил на все.

Ковровые покрытия, объяснил он, достались ему вместе с квартирой. Хэл не менял их. Нет, ему безразлично, ковровые покрытия или деревянный пол. Он также поведал о том, что, насколько ему известно, ни обивочные ткани, ни другие материалы не вызывают у него аллергии. Кроме голубого, ему нравятся теплые цвета, особенно рыжевато-коричневый и бежевый.

— И белокурый, — добавил он, глядя на ее волосы. — Он натуральный?

— Только мне положено это знать, тебе же остается строить догадки.

— Я это выясню, — заявил он, подкрепив свое обещание усмешкой.

— Во сне.

— Возможно. Что еще тебе нужно узнать?

Она могла бы спросить, почему при нем она теряет способность здраво мыслить, но решила задать менее личный вопрос:

— Ты предпочитаешь вертикальные линии или горизонтальные?

— Вертикальные.

Это не было для нее неожиданностью. Вертикальные линии несли в себе энергию, и Камерон сам излучал энергию. Поэтому она постоянно была в напряжении.

Ее также не удивило, когда он попросил не заслонять, если это возможно, вид из окон, поскольку и по ее мнению виды на озеро и на город должны были привлекать внимание всех, кто окажется в его квартире. В своих эскизах она будет исходить именно из этого правила.

— И последний вопрос, — сказала она, не зная, чистое ли любопытство или практический интерес побудили ее задать его. — Есть ли в твоей жизни женщина, любая, которая имеет право голоса в вопросе оформления этой квартиры? Я не хочу начать, а потом выяснить, что требуется переделка из-за того, что мы не посоветовались с ней… или с ним.

— Его нет, это точно, — отрезал он. — А в данный момент единственная женщина, имеющая здесь право голоса, — это ты.

Она отметила, что ответ начинался со слов «в данный момент». Завтра картина может измениться.

— Если я правильно помню, журналистка утверждала, что список твоих влиятельных клиентов уравновешивается списком твоих блистательных побед на любовном поприще.

— Как я уже говорил, всегда нужно создавать впечатление, что ты лучший.

Камерон усмехнулся, и если бы он продолжал смотреть на нее так же, то она была бы готова… Положив блокнот, Пегги поднялась на ноги.

— Надеюсь, мои эскизы создадут впечатление, что я лучшая. Я поработаю над ними в выходные и в начале следующей недели позвоню.