Анифа. Пленница Севера (СИ) - Деметра Фрост

— Даже так? — удивилась Анифа. — И кто же?

— Стейнульф.

Это имя ей ни о чем не говорило.

— Он старше Свена и Сигурда. И был уже женат. В Рагланде у него остались двое маленьких детей и им требуется мать — заботливая и нежная. И выбор этого воина пал на тебя.

— А что же с его супругой?

— Умерла при родах, дав жизнь младшему сыну. Мне очень нравится Стейнульф, к тому же он сын конунга Роалда и, возможно, через какое-то время займет его место.

Вот теперь Анифа вспомнила. Наследник Роалда был мощным и очень крупным мужчиной с гладко выбритой головой и пышной темной бородой. Многочисленные шрамы покрывали его злое, с большими глазами и переломанным носом лицо сеткой, но он по большей части был увлечен разговором с Тормодом, и какого-то особого к себе внимания с его стороны женщина не заметила.

Да, он бросил на нее пару изучающих взглядов. Оценил сверху до низу, но не задал ни одного вопроса и после, если она и видела его, то издалека и на расстоянии.

— Я не буду давать тебе ответа, вождь, — сказала Анифа вежливо и мягко.

— Как и всегда, да? — снова улыбнулся мужчина. — Но обещай мне, что на этот раз ты хотя бы подумаешь. И да… брак с будущим конунгом — это отличная перспектива и для тебя, и для твоих детей. Быть пасынками конунга — большая честь.

— Я подумаю, — пообещала женщина, хотя внутренне содрогнулась.

Выбирать мужчину из-за власти! Что может быть хуже?!

Однажды ее уже выбрал мужчина с властью. И Шах-Ран, несомненно, многому научил ее, подле него она выросла и стала женщиной. Но ее чувственная душа хочет другого… Особенно сейчас…

Проницательный Тормуд верно отметил — толстая корка льда на ее сердце дала трещину. И ее пылкая и трепетная душа уже начала через эту трещину прорываться наружу, заставляя ее, несмотря на доводы разума, чувствовать окружающий ее мир ярче и больше…

Глава 7

Пылью под пологом голос мне полоза слышится…

Полные голода очи-золото в пол-лица…

Он зовет меня вниз: “Родная, спустись!

Обниму в тридцать три кольца!”

Наталья О`Шей, “Невеста Полоза”

Свадебные обряды в северном краю поражали Анифу своей торжественностью и пышностью. Они немного отличались деталями ритуалов в зависимости от того, кем были жених и невеста, но в целом — всегда были красивы и эффектны.

И завораживали бывшую жительницу степей большим количеством нюансов и особенностей.

Свадьба Грид и Кристера не стала исключением. С самого утра в городище царила праздничная суета и радость, и все без исключения постарались по этому поводу одеться понаряднее и украсить себя всеми возможными способами.

Из-за того, что на этот раз обряд проводился зимой, не было возможности воспользоваться цветами и листьями. Но их заменили разноцветные ленты, бусы из ягод рябины и хвойные лапти, которые и украсили приготовленные на этот случай высокие арки и деревянные резные столбы, низкие фасады домов из дерева и лозняка и даже корма лодок. На фоне белого снега и льда и темных, грубо оттесанных бревен, эти украшения смотрелись ярко и насыщенно.

И молодожены тоже выглядели великолепно. Мало того, что они сами по себе были молоды и прекрасны — так еще белоснежные одеяния делали их похожими на святые образы, а лица, расписанные ритуальными узорами, будто воодушевленно сияли внутренним светом.

Молодые люди с достоинством прошли все полагающиеся им испытания, и, когда наконец-то встретились, они выглядели невероятно счастливыми и довольными друг другом и собой. И хотя Кристеру только что пришлось искупаться в ледяной воде, чтобы достать свою суженую с лодки, и сейчас его зубы выбивали сильную дробь от дрожащих челюстей, он широко улыбался и крепко прижимал Грид к своей груди.

Конечно, молодоженов быстро переодели и укутали в теплые и тяжелые меха, на что в теплое время, разумеется, не тратили ни силы, ни время. Но ведь никто не хотел, чтобы они заболели.

А после свадебный ритуал продолжился. Молодые люди выслушали долгую и пространную речь жрицы, обменялись тяжелыми брачными браслетами и заплели друг другу волосы в косы.

И только после этого начался настоящий праздник — с громкими гуляниями, песнями, плясками и щедрыми возлиями всевозможного алкоголя. Большая изба для пиров снова оказалась полна народа, шума и криков, но на этот раз за главным столом сидели уже супруги, окруженные членами своей семьи и близкими друзьями. Ярл тоже сидел здесь — слева от невесты — и с довольной улыбкой наблюдал за молодоженами и всеобщим весельем.

На этот раз Анифа не сидела на месте и не была простым сторонним наблюдателем. Как и большинство других женщин, она обслуживала празднующих, регулярно подносила на столы блюда с едой и наполняла кувшины вином и элем из бочонков. Но это не мешало ей веселиться со всеми — она пела и плясала, выпила пару чаш хмельного меда за здоровье супругов и их будущее потомство и, слегка опьянев, звонко и беззаботно смеялась.

Давненько она так не веселилась, полностью отпустив себя! Она с наслаждением танцевала вместе с Раном традиционные северные танцы, смешные и далеко не такие грациозные, к которым она привыкла, и умело выводила замысловатые слова и мелодии. Она пылко обнимала Грид и целомудренно целовала щеки Кристера, искренне желая им долгой и полной счастья жизни. И снова возвращалась к своим обязанностям.

И почему-то была уверена — так оно и будет. Эти молодые и красивые люди, определенно страстно влюблённые друг в друга, заслуживали того, чтобы быть счастливыми.

Конечно, Анифа прекрасно понимала, что вела себя немного… необычно. Куда веселее и беззаботнее. Независимо и расслабленно. Ей неожиданно очень сильно захотелось растворится в этой атмосфере всеобщего веселья и счастья, отдаться чувствам и эмоциям, чтобы после, вволю насладившись праздником, она могла погружаться в приятные воспоминания и вновь и вновь переживать эти моменты.

Ярл был прав — она молода и красива, полна сил и энергии. И она женщина — пылкая и страстная, прекрасно знающая, что такое вожделение и похоть.

В свое время она достаточна испытала плотских удовольствий и изведала каждую грань того, что может дать мужчина — особенно мужчина властный, уверенный и прекрасно знающий чего он и его любовница хочет. После ухода Рикса она закрылась от всего этого, но — вот оно! Словно откинув крышку берестяного короба, в котором Анифа хранила свои лекарства, ее страстная натура свободолюбиво распахнула свои крылья и