Бурный XVI век. Габсбурги, ведьмы, еретики, кровавые мятежи - Фрэнсис Вейнс

Целую неделю продолжались турниры, выезды на охоту и, естественно, огромный пир, где все ели, пили и танцевали. Но в то время как Филипп получал от всего этого удовольствие, Хуана раздражалась. Ее возмущало, что французы пресмыкаются перед Филиппом и обращаются с ним как с королем, несмотря на отсутствие у него королевского титула, в то время как у нее, наследницы своих родителей, такой титул был. Хуана намеревалась четко дать всем это понять в Блуа. Когда королева Франции Анна Бретонская пожелала передать Хуане после церковной службы деньги, чтобы та пожертвовала их церкви от ее имени, принцесса категорически отказалась. Хуана восприняла это как унизительное феодальное подчинение. После этого королеве пришлось дожидаться Хуану снаружи церкви, но та упорно не выходила, тем самым давая понять, что сама решит, когда следует выйти. Королева была вне себя от такого невиданного высокомерия, и Хуане пришлось в целях безопасности остаться в своих покоях в тот вечер, сославшись на «недомогание».

Хуана также шокировала присутствующих, появившись на пиру в испанском костюме и исполнив перед ошеломленными гостями испанский танец. Таков был ее символический протест против договора о перемирии и помолвке ее сына Карла с французской принцессой. Испанский посол Гомес де Фуэнсалида с гордостью доложил Изабелле и Фердинанду, что Хуана ревностно отстаивала интересы Испании.

После всех торжеств бургундский кортеж отбыл в Испанию. Путешествие через Францию заняло не менее трех месяцев. В конце января 1502 года кортеж прибыл в Фуэнтеррабиа, пограничную деревню Страны Басков. Вторая часть путешествия стала настоящим испытанием. Королевский кортеж был вынужден оставить все экипажи и идти в Бургос пешком через крутые баскские горные переходы, страдая от голода и лютого холода. В Испании далеко не всем было известно о прибытии бургундского кортежа. Когда кортеж добрался до Бургоса, привратники в панике подняли тревогу, решив, что город штурмует вражеское войско. Городские ворота были в спешке закрыты. Потребовалось немало усилий, чтобы разрешить это недоразумение и добиться, чтобы кортеж в конце концов пропустили в город.

Далее Филипп и Хуана отправились в Вальядолид, Сеговию, Мадрид и Толедо, где их принимал король Фердинанд Арагонский. Были устроены корриды, охота и пиршества, при этом бургундцы и испанцы изо всех сил стремились произвести впечатление друг на друга. Бургундские и испанские трубачи состязались в том, кто трубит громче, до тех пор, пока все не начали жаловаться на шум. Рыцари сражались в битвах, воспроизводящих героические эпизоды времен Реконкисты. На пиршествах испанцы выставили самую лучшую посуду, как было принято при бургундском дворе. Де Лален описывал, что в зале, где был устроен пир, установили гигантские витрины, в которых испанский двор демонстрировал сотни золотых и серебряных сервизов и драгоценные ювелирные изделия. Все это предназначалось для того, чтобы поразить бургундских гостей.

Изначально радушные отношения между Филиппом Красивым и родственниками жены вскоре остыли. Торжественная инаугурация Хуаны и Филиппа перед кортесами состоялась в мае 1502 года в кафедральном соборе Толедо. Хуана была официально объявлена наследницей трона Кастилии и Арагона. Филипп получил титул принца-консорта, отвечающий его более низкому статусу по сравнению с Хуаной. То же самое повторилось и в Сарагосе, столице Арагона. Испанская королевская чета существенно ограничила династическое будущее Филиппа. Это стало для него серьезным ударом, и настроение герцога упало ниже некуда. Он наперекор всему покинул Нидерланды и проделал путь длиной более 2000 километров лишь для того, чтоб узнать о своем второстепенном статусе по сравнению с Хуаной.

Общей атмосфере и веселью не способствовала и внезапная смерть целого ряда бургундских придворных, включая Франсуа Бюслейдена, двух охранников, оруженосца и нескольких дворян из сопровождавшей герцога в Испанию свиты. Их внезапная смерть, подлинная причина которой осталась неизвестна, привела Филиппа в ужас. Бургундцы не могли привыкнуть к жаре и испанской пище. Описание Толедо хронистом Жаном Молине производит безрадостное впечатление: «Толедо – город, полный очень опасной заразы, с узкими, грязными и зловонными улочками, полными гниющих отбросов». Де Лален также отмечал cильную жару и ужасное зловоние в городе .

Филиппу не терпелось вернуться домой. Он был убежден, что Франсуа Бюслейдена отравили подосланные Фердинандом и Изабеллой люди, и боялся за собственную жизнь. Пьетро Мартире в одном из писем к кардиналу Санта-Круз резюмировал настроение принца: «У Филиппа зудят все вены в ногах, кровь бурлит в его теле, и он не может спокойно находиться в одном и том же месте». Не желая ни на минуту оставаться в «испанском аду», Филипп отправился домой, оставив в Испании Хуану, которая снова была беременна, в связи с чем Изабелла не позволила ей уехать.

После отъезда Филиппа испанский двор стал периодически замечать эксцентричное поведение Хуаны. Принцесса считала, что Филипп ее бросил, и была безутешна. Она одевалась только в черное в знак горя из-за внезапного отъезда супруга. После того как у нее случился нервный срыв, мать изолировала ее от двора в замке Ла-Мота в Медине-дель-Кампо. После неудачной попытки побега принцесса всю ночь кричала под дождем у ворот замка.

За свои выходки Хуана получила прозвище la Loca [46] и незавидное место в учебниках истории. Тем не менее вопрос, действительно ли она была una loca, остается открытым. Несомненно, ее поведение и отзывы о ней свидетельствуют о болезненной ревности и невротических проявлениях в характере. Однако все указывает на то, что ее выходки вполне устраивали Филиппа. Принц нацелился на испанскую корону, а психически неуравновешенный претендент на трон внезапно стал слабым противником. Это стало совсем очевидно после смерти Хуана, супруга его сестры Маргариты, в октябре 1497 года. Пока Хуана и ее фрейлины находились в трауре, Филипп быстро присвоил себе титул принца Астурийского, который до того носил его шурин.

Заключив в следующем году мирный договор с Францией, Филипп стремился заручиться поддержкой со стороны Людовика XII для признания его наследником испанского трона. На письме с соболезнованиями по поводу смерти своего племянника португальского принца Мигеля, адресованном испанской королевской чете, Филипп решительно поставил подпись «Yo el Principe» [47]. Хуана стала заложницей в политической схватке за трон между Филиппом и испанским королевским домом. Она оказалась в затруднительном положении между двумя соперниками мужского пола [48], и ей было суждено стать жертвой династической борьбы, в которой она бы не смогла одержать настоящую победу.

Принцесса вернулась в Нидерланды в 1504 году, через год после отъезда Филиппа. В марте 1503 года у нее родился сын, которому при крещении дали имя Фердинанд. Она оставила его на воспитание при испанском дворе. После