Теотль Сухоруков (СИ) - Кленин Василий

Этому его тоже учил я. Чтобы ложь казалось убедительной, в ней должна быть большая доля правды. А Амилотль к юноше действительно подходил. И нескромные предложения делал. Вот на это княжич сейчас и напирал. Потому-то все чувствовали искренность его слов.

Через некоторое время из дворца вышел уже большой отряд: более сотни воинов-тлашкальтеков и почти триста шикаланков. Но это были не все силы князя. Часть его воинов, как раз те, кто обучался в горах — уже кружили вокруг усадьбы Белой Рыбы. Это были люди, которых специально обучали внезапным атакам, захвату зданий, боям на узких улицах. Среди них было больше десятка моих людей. Отдельными группами руководили Отмеченная Спина и Дшанластоо. За прошедшие месяцы в горах удалось худо-бедно подготовить около трех десятков лучников — и это было наше главное секретное оружие.

Усадьба Амилотля располагалась в районе, где жили чололтеки. Поэтому здесь действовать следовало осторожно. Отряды шикаланков вели себя неприметно, аккуратно, простых людей не трогали, но всех воинов, что шли в сторону усадьбы, старались задержать. Внутри, по нашим прикидкам оставалось не больше пары сотен подготовленных воинов. Но в самом Чололлане находилось, наверное, вдвое большее количество чололтекских подготовленных бойцов. Только все они были разрозненны, кто-то просто находился у себя дома. Важно было не дать им собраться в кулак, пока не подойдет Ичтакауэка.

Белая Рыба наверняка уже знал об убийстве тлатоани. Но он не сильно обеспокоился. Ведь Амилотль точно знал, что он это убийство не совершал. И не знал об «уликах». Просто кто-то взял и придушил старика. Возможно, лидер чололтеков даже обрадовался этой новости: власть сама плывет в руки. Он кинул клич своим людям собираться в единый кулак. Но это был не срочный тревожный приказ. Просто на всякий случай.

Тревога появилась позже. Когда вдруг выяснилось, что подходы к усадьбе заблокированы. В двух местах даже произошли столкновения. На западе отряд воинов попытался атаковать шикаланков, но туда спешно подошли лучники — и враги полегли. А вот с севера несколько десятков чололтеков все-таки проскочили. И сообщили своему лидеру, что усадьба обложена какими-то оборзевшими типами.

Видимо, тут детали паззла в голове Амилотля уже начали складываться в единую картину.

Да поздно. В сумерках к усадьбе подходили сводные силы во главе с Ичтакауэкой. А юг Чололлана уже полыхал!

Ученики Черного Хвоста вернулись в город накануне вечером. Верные данной клятве, молча провели ночь с семьями, а с утра пошли по гостям, по рыночкам, по колодцам, возле которых всегда толчется народ. Общались, восстанавливали связи, интересовались новостями. И внимательно прислушивались. Потому что у каждого из людей Хвоста был один приказ: как только они услышат о смерти Попокаитцина, сразу собирать вокруг себя как можно больше людей и вести к ближайшему складу с оружием. Под лозунгом: чололтеки убили тлатоани!

И полыхнуло! Едва новости об убийстве достигли южных предместий, буквально за полчаса, подготовленные лидеры собирали вокруг себя до полусотни человек каждый. Их быстро вооружали на тайных складах и вели в центр города: к рынку, к храму Кетцалькоатля, к Рукотворному Холму. К вечеру в центре города собралось до полутора тысяч ополченцев. Кое-как вооруженных, кое-как организованных. Но, в любом случае, они могли противостоять любой попытке Амилотля поднять на бой чололтеков. У последних оружия не было вообще, им еще нужно было собраться, организоваться, получить задачи. А шикаланки уже были готовы и контролировали центр Чололлана.

К организованным ополченцам прибивались и стихийные. Некоторые из них занялись самоуправством и сами кинулись «наказывать» чололтеков. Понятное дело, что у этих мародеров подготовки и оружия не было. Чололтеки, спасающие свое добро, давали им достойный отпор. Вот тут ситуация могла легко перерасти в массовую резню. Но Ичтакауэка повел себя мудро. Он помнил, что главное — не допустить полного раскола в городе. А потому строго запретил своим людям помогать мародерам. И ополчению велел то же самое.

— Ждите, защитники Чололлана! — лично кричал он волнующейся толпе. — Убийца Амилотль окружен. Мы постараемся отомстить за тлатоани без большого кровопролития. Но будьте начеку!

Наступившая ночь озарилась десятками костров, которые люди Ичтакауэки разжигали прямо на улицах и на опустевшем рынке. И, конечно, именно ночью Белая Рыба решил вырваться из окружения. Он помнил, что самый сильный его отряд находится за городом, решил с ним соединиться, а, уже имея такой кулак, поднимать народ на бой против охамевших шикаланков.

Стычка вышла кровавая. Ночью оказались практически бесполезны луки, даже возле костров. Людям Ичтакауэки помогло лишь почти трехкратное превосходство в силах. Остатки людей Амилотля вернулись в усадьбу, где и встретили рассвет.

Княжич, уже практически убедивший сам себя в том, что спасает город от зла, вызывал Рыбу на поединок. На глазах защитников усадьбы торжественно вырывали сердца у пленников, которых удалось захватить в ночной схватке.

Обычные индейские боевые будни.

Амилотль старательно не реагировал. По понятным причинам ему выгодно было тянуть время. А вот шикаланками примкнувшим к ним тлашкальтекам ожидание только вредило. Ополченцы со временем разбредутся, силы рассеются. Ичтакауэка решил атаковать. Но на этот раз неудача постигла шикаланков. Люди Белой Рыбы дрались как сумасшедшие, а усадьба оказалась очень неудобной для штурма. Плюс в атаке участвовали далеко не мои организованные войска, да и опытных командиров не хватало. Черный Хвост в это время пытался организовать ополчение, а Спина с Дшаном хороши в другом.

Но силы Амилотля в этом бою практически иссякли. В отчаянной попытке рассорить врагов он сам вышел на переговоры, пытался убедить тлашкальтеков в том, что непричастен к убийству тлатоани, обвинял Ичтакауэку в заговоре. И в целом, он говорил правду, но, после нескольких боев и литров пролитой крови, это выглядело неудачной попыткой выкрутиться.

Конечно, Белая Рыба еще мог надеяться на большой отряд, что бродил где-то в округе Чололлана… Но на третье утро к городу подошло двухтысячное войско из Атлишко.

Заблаговременно посланный гонец сделал свое дело. Родич Ичтакауэки не подвел. Поскольку он ждал чего-то подобного, то и силы смог собрать быстро. Конечно, для настоящей войны две тысячи — это очень мало. Но в сложившейся ситуации они сыграли решающую роль. Новый штурм — и усадьба была захвачена без проблем.

Когда к Чололлану подошло войско из Тлашкалы, что-то изменить было уже нельзя. Да, северян было много — не меньше пяти тысяч. Но в великом городе уже восстанавливался порядок. Ичтакауэка превратился в единственного защитника и главного победителя. Стычки с чололтеками прекратились и уже вовсю велись переговоры с Макуау — еще одним аристократом, который за земли Белой Рыбы готов был поддержать княжича. Он же охотно принял оставшихся воинов Амилотля, поклявшись, что они не поднимут руку против законного правителя Чололлана.

Тлашкала поняла, что не успела. Оброненная власть уже была подхвачена и находилась в цепких руках предводителя шикаланков. Жрец Тлалока тоже невольно оказался сторонником Ичтакауэки, местные тлашкальтеки видели в юноше человека, который позволил им отомстить за смерть Попокаитцина. Лишь верховный жрец Кетцалькоатля сидел на своей пирамиде и хранил мрачное молчание. Но что он мог сказать?

Так что, в итоге северное войско, вежливо попрощалось и вернулось в Тлашкалу. Убедившись, что ситуация под контролем, отправились домой и воины Атлишко. На алтаре Тлалока торжественно казнили Амилотля. А через пару недель Ичтакауэку провозгласили новым тлатоани Чололлана.

Всё это парень с гордостью рассказал мне, лично спустившись в мое скромное тайное подземелье. Где вся эта каша и заварилась.

— Не могу сказать, как я благодарен тебе, Хуакумитла! — сияя, рассыпался в славословии свежеиспеченный тлатоани. — Ты предусмотрел практически всё! Ты понимал, как будет действовать каждый наш враг! Мой дом — твой дом! Приходи ко мне, будь моим советником! Я дам тебе земли, богатства!