Ошибка молодости - Кей Мортинсен

— Вызвал у нее помрачение рассудка, — негромко закончил он. — И она ни за что на свете не согласится переехать ко мне жить, так?

— Ох, Тони! — Элис готова была отдать все на свете, чтобы только не видеть затравленного выражения его лица. — Тебе придется смириться. Уезжай отсюда. Ради бога, уезжай!

Медленно, двигаясь словно во сне, Антонио поднялся.

— Я и представить себе не мог… — глухо произнес он. — Я знал, что сначала она не захочет со мной говорить, станет плакать, зато потом… — Он невесело улыбнулся. — Я рассчитывал, что уже сегодня вечером поведу ее в ресторан отмечать наше примирение.

— Но теперь-то ты понимаешь, как обстоит дело? — тревожно спросила Элис.

Антонио пристально посмотрел на нее.

— Совершенно отчетливо. — Он отвел глаза. — Я должен все обдумать. Не провожай меня, я знаю дорогу. И передай привет Питу. — Его голос звучал почти спокойно, и Элис поразилась его самообладанию. Девушка почувствовала настоящее облегчение, которое вдруг сменилось страшной пустотой. Она с тоской осознала, что без него ее жизнь никогда не будет полной.

— Можешь остаться со мной пообедать, — неуверенно предложила Элис.

Антонио слабо улыбнулся.

— Нет, спасибо. Я привык обедать с часу до четырех, а не в полдень. И это должна быть нормальная еда, а не наспех перехваченный сандвич. Обед — это время, которое полагается проводить с семьей.

Элис знала это, как никто другой. Левински всегда обедали основательно, подолгу сидели за столом, ведя размеренную беседу. Это был удивительный ритуал, и девушка мечтала, что в ее будущей семье будет точно так же. Ведь у Фаулеров вечно что-то перехватывали на бегу.

— Семья… — вырвалось у Элис.

— Да. Семья.

Девушка вздрогнула и виновато посмотрела на Антонио.

— Извини. Я думала…

— Я тоже. — На лице Тони пролегли глубокие складки. — Эти светлые минуты никогда не вернутся. — Глаза его снова стали ледяными. — Спасибо за то, что взяла на себя заботу о моей матери, — с холодной вежливостью произнес он. — Прощай, Элис. Чао. — Антонио не протянул ей руки, лишь холодно кивнул. Он снова спрятался в свою раковину. Сердце Элис наполнилось болью — ведь он был так одинок.

— Ты… вернешься на Сицилию? — неловко спросила она, не зная, как выразить сочувствие.

— Нет, — коротко отозвался Антонио. — Поеду в Миннеаполис. — И он вышел.

Девушка нахмурилась: Миннеаполис! Может, это просто совпадение, но там жили владельцы дома Майеров. Элис подошла к окну, наблюдая за тем, как Антонио, ни разу не оглянувшись, садится в свою роскошную машину. Со стороны он казался беззаботным красавцем без лишних мыслей в голове. Однако по незначительным, ей одной заметным признакам девушка поняла, что он полностью погружен в себя.

Взревел мотор, и «триумф» выехал с участка, подняв тучу пыли. Да, Антонио было о чем подумать: о том, что ему пришлось узнать о матери, и о том, что теперь предпринять. Он ведь всегда думал только о себе. Он сказал, что собирается купить дом Майеров. Миннеаполис, конечно, большой штат, и возможно, у него есть там какие-то свои дела, но Элис слишком хорошо знала, что Антонио не откажется от своих планов. И сделает все, чтобы ее дед не смог продать свой гараж.

Элис с тяжелым сердцем смотрела на пустынную улицу, понимая, что Тони неизбежно вернется.

В течение последующих дней девушка не раз ловила себя на том, что, идя по улице, невольно оглядывается через плечо, словно беглец или преступник. Утром, выходя на работу, она осторожно выглядывала в окно. В конце концов Элис стало раздражать, что она, невинный и законопослушный человек, не чувствует себя свободной в родном городе.

Когда позвонил дед, она ему ничего не сказала. У него и так хватало забот — ведь гаражом пока никто так и не заинтересовался. Может, все-таки удастся продать его до того, как Тони начнет действовать?

А деньги были им нужны отчаянно. Это Антонио сумел сколотить состояние, идя по трупам, а мягкие люди вроде Пита Фаулера едва сводили концы с концами. Дед и долгожданный отпуск смог себе позволить только потому, что «Свадебные колокола» неожиданно дали ему возможность хорошо подзаработать.

Пару недель назад Элис робко предложила деду сообщить ее родителям об их финансовых трудностях. Но ирландская гордость Пита Фаулера не позволяла ему сделать это.

— Ты с ума сошла! — возмутился он. — Я же собираюсь продать гараж, купить дом с садом и тогда уже пригласить их сюда. Я хочу, чтобы они приехали насовсем, а для этого нужно, чтобы им было куда вернуться. — Он помолчал и ласково погладил Элис по голове. — Я слишком горд, родная, чтобы просить денег у сына. Детишки в его школе нуждаются в помощи больше, чем я. — Он тяжело вздохнул. — Неудивительно, что ты такая заботливая, — твои родители готовы отдать последний грош беднякам и тратят деньги, отложенные на билеты домой, покупая игрушки и башмаки для чужих детей!

Элис с улыбкой обняла деда.

— Ты же сам такой, — с нежностью произнесла она. — И я тебя очень люблю. Я уверена, все у нас будет хорошо.

Однако сейчас девушка была встревожена. Антонио мог сделать их жизнь невыносимой. К пятнице у Элис появилась надежда, что он все же изменил свои планы, может, даже отказался от дома Лоуренсов.

С утра, надев веселенькое ярко-желтое платьице и быстро покончив с макияжем, Элис выбежала из квартиры, не забыв, впрочем, бросить взгляд в окно — не появилась ли там снова роскошная тачка Тони.

Неожиданно ее лицо просветлело. Элис вспомнила, что ей удалось уговорить Люка Кончини, одного из заводил банды «тарзанов», безобразничавшей в округе, взять кое-какие книги из отобранных ею в библиотеке. Люк еще не совсем безнадежен, подумала Элис, и настроение у нее сразу поднялось. В такой семейке немудрено вырасти хулиганом. Миссис Кончини в свое время шокировала живших по соседству Левински своим пристрастием к выпивке. Старший братец Берт, равно как и папаша, был уже неисправим, но Люк, похоже, наконец взялся за ум, и Элис это очень радовало.

Девушка припарковалась у школы, весело поприветствовала собравшихся школьников и вошла в здание.

Она всегда радовалась возможности оказаться в своем личном кабинете. Сколько ей пришлось бороться, чтобы доказать, что для доверительных бесед со школьниками ей необходима отдельная комната. Здесь царил живописный беспорядок, что, по мнению Элис, тоже помогало избежать излишней официальности. Девушка с удовольствием оглядела свой уголок и поставила в вазу цветы, купленные по дороге в магазинчике Линды ван Тоом.

Отворилась дверь, и Элис обернулась с улыбкой на лице, ожидая увидеть кого-нибудь из школьников.