Линейный корабль "Император Павел I" (1906 – 1925) - Рафаил Мельников

Созданная таким путем производственная база в 1939–1940 гг. обеспечила изготовление на заводе "Баррикада" (бывший "Царицынский") одного опытного и двенадцати серийных 16-дм орудий для линкора "Советский Союз" (с. 208). Можно было радоваться таким результатам совершавшегося в канун 1917 г. прорыва в будущее, если бы затраченная на перспективу огромная творческая энергия не была отнята от решения проблем жизни и смерти тогдашнего флота, войны и всей российской государственности. Печально также, что вовсе не обращено внимания на увеличение дальности стрельбы и боевой мощи одной из двух линейных бригад флота за счет увеличения углов возвышения их орудий, власти не находили нужным рекомендовать и возможность установки на второй бригаде тех орудий, которые не успевали на опаздывавшие готовностью дредноуты и линейные крейсера.

Не было принято мер, чтобы разрушить тот железный занавес, который отделял плавающий флот от промышленности.

Поднявшись "мыслью до небес", министр, Генмор и командование флота должны были все свои усилия сосредоточить на вооружение кораблей 2-й бригады уже полученными из Англии (для линейных крейсеров) 356-мм пушками. Эти пушки завод Виккерса изготовил и прислал в порядке компенсации задержек в производстве орудий этого калибра, вызванного арестом Турцией парохода со станками для строившегося в Царицыне (с участием фирмы) орудийного завода. Уже в июне 1914 г. Металлический завод начал сборку первой установки для линейных крейсеров. Война поставила под сомнение готовность этих кораблей, и власть имела по крайней мере два года, чтобы не держать полученные из Англии первые пять орудий, и отдать их действующему, ведущему войну флоту. По одной пушке калибром 356 мм можно было установить на додредноутах.

Примером могла служить Англия, которая корабли подобного назначения строила в 1915 г. Один из них "Лорд Клайв" (1915 г.) при водоизмещении 5900 т нес пушку калибром 457-мм, а другие, построенные также в 1915 г. (водоизмещение 6000–8000 т), имели на вооружении по два орудия калибром 305–381 мм, не считая меньшие калибры.

Противовоздушная оборона линкора. 1915 г.

На "Павле I" гости — солдаты с береговых частей Гельсингфорса. 1915 г.

Россия, не располагая достаточной производственной базой, могла прибегнуть к импровизации, и, наверное, "Андрей Первозванный" с одной или двумя 356-мм пушками (взамен всех 203-мм) смотрелся и действовал не хуже, чем английские мониторы. Результатом решительных и энергичных работ по вооружению линейных кораблей сверхпушками могло бы стать уверенное осуществление той самой десантной операции, которая в 1916 г. готовилась флотом и о которой будет сказано ниже.

Еще не состоялось, к сожалению, исследование, которое во всех обстоятельствах могло бы раскрыть роль и влияние на ход войны всех тех стихийно и несогласованно действовавших пяти центров власти (государь, МГШ, министр, командующий флотом и учрежденный в 1916 г. при Ставке морской штаб). Но поразительна крайняя стратегическая беспомощность (если не сказать прямо — бездарность) двух адмиралов И.К. Григоровича и А.И. Русина, имевших право личного доклада Государю, оба пользовались, что было крайней редкостью, стойким его доверием и оба, сообразно своим высоким должностям, должны были убедить императора в необходимом для спасения флота России и династии решении проблем, которые странным образом, особо ясно и реально замыкались на судьбе "Павла I" и "Андрея". В этом, говоря без преувеличений, состоял высший гражданский долг этих двух адмиралов. Таков был заговор против корабля, носившего имя оказавшегося для русской знати неугодным императора.

Первой проблемой должно было стать ясное и твердое понимание того обстоятельства, что весь третий год войны выявил и непререкаемое назначение "Павла I" (и его собрата "Андрея Первозванного") на роль главного стража Рижского залива. Следовало наконец осознать, что для этих кораблей, всю войну не имевших определенного назначения, наступал их звездный час. Об этом со всей обстоятельностью профессор Б.Б. Жерве (1878–1934, последствие тюрьмы НКВД) писал в предисловии к уникальному в советской истории исследованию проф. Н.А. Данилова (1867–1934) "Смешанная операция в Рижском заливе в июне-августе 1916 г." (Л., 1927, с. XXXVI–XXXVII).

Признавая "Император Павел I" и "Андрей Первозванный" малоподходящими для совместного с дредноутами боя на Центральной или Передовой позиции, Б.Б. Жерве (участник боевых действий Владивостокского отряда крейсеров) считал их (вместе со "Славой" и "Цесаревичем") способными создать надежную оборону Рижского залива, для преодоления которой немцам пришлось бы применить "не менее двух дивизий из сильнейших своих кораблей додредноутного типа". Базирование и сообщение по Моонзунду не могли составить непреодолимых трудностей. К этому следовало бы добавить, что "Андрей" и "Павел", представляя собой, по признанию Б.Б. Жерве, "весьма сильный тип линейных кораблей додредноутного типа", при должном усилении артиллерии и увеличении дальности стрельбы, могли без сомнения, выдержать бой и с дредноутами. Условия защиты относительно узкого, до 12 миль, пролива диктовали надежную безошибочную тактику — держаться за линией минных заграждений, вести огонь по противнику с недосягаемых для него дистанций, предоставляя кораблям охранения и части своего второго калибра уничтожение пытавшихся форсировать заграждение тральщиков. Это было бы полноценным развитием прежнего использования "Славы", для которой также надо было добиться увеличения дальности стрельбы.

Обстановка на позиции при наличии в охране кораблей минной дивизии позволяла в полной мере осуществить сделанное еще в 1913 г. предложение командира "Новика" Д.Н. Вердеревского о ненужности для линейных кораблей противоминной артиллерии. Вместе со 120-мм пушками корабль можно было освободить и от части башенных 8-дм установок, которые с несравненно большей пользой могли найти применение на береговых батареях Цереля и у Михайловского маяка, район которого не составляло труда вернуть под контроль русских войск. Освободиться следовало и от столь же бесполезного груза тяжеловесных минных аппаратов. С таким предложением в Черном море командир "Пантелеймона" обращался к начальству еще до войны. Такое же мнение при обсуждении в марте 1914 г. заданий на проектирование линейных кораблей нового поколения высказал флагманский артиллерист 2-й бригады линейных кораблей капитан 2 ранга Н.А. Вирениус. Соответственно снижался вес боеприпасов, брони, орудий и прислуги.

Все это позволяло заметно разгрузить корабль и тем обеспечить его перевод через Моонзунд при недостаточном углублении его фарватера. Это углубление, с которым следовало бы справиться еще в 1915 г., должно было стать третьей первоочередной и неотложной заботой власти в кампанию 1916 г. Важно было придать Моонзунду такое же стратегическое значение, какое имел предложенный к тому времени стратегический фарватер под северным берегом и каким в Германии был Кильский канал. Это позволяло придать флоту свободу маневра и перебрасывать силы с одного угрожающего участка обороны (Рижского залива или Передовой позиции) на другой.

Все эти обстоятельства обещали "Императору Павлу I" и его собрату "Андрею Первозванному" широкие возможности для перехода от угнетавшего всех состояния неопределенности к активным действиям. Все зависело от инициативы, предприимчивости и предвидения командования и высшей власти. И начальство, казалось, взялось за ум, нельзя было не отозваться на повсеместно достигнутые успехи сил союзников и британского флота. В апреле было получено известие о взятии, благодаря действиям флота, турецкого порта Трапезунд. Ютландский бой должен был подорвать наступательный дух Германии. Успешно развивалась брусиловская операция. Первый лорд Адмиралтейства в ответ на просьбу о содействии британского флота в обороне Рижского залива обещал "так скоро, как только возможно" предпринять отвлекающие операции в датских проливах и у побережья Северного моря. И потому всех в штабе на "Кречете" порадовал представленный командующим флотом на обсуждение флагманов план активных действий в море и в обороне Рижского залива. По сведениям И.И. Ренгартена, в штабе Северного фронта адмирал В.А. Канин говорил "самые военные и наступательные слова" и выглядел настоящим героем. Настрой сухопутного командования, несмотря на превосходство сил и успехи на юго-западном фронте, оказался далеко не бодрым. В. А. Канин с недоумением узнал, что в случае прорыва Рижско-Двинской позиции "остановка" назначена на Чудско-Нарвской. Ревель при этом в расчет вовсе не принимался.

Первыми шагами в требующейся немедленной активизации флота стали предпринятые 18/31 мая и 17/30 июня две операции против германских конвоев на подходах к побережью Швеции. Первую выполняли эсминцы "Новик", "Гром" и "Победитель", прикрываемые крейсерами "Громобой" и "Диана". Во второй эти же крейсера действовали в море совместно с миноносцами. Для их прикрытия на рейд Пипшер были вызваны "Павел I" и "Андрей". Полностью уничтожить конвой не удалось, но русские эсминцы приобрели полезный опыт ночного боя, а крейсера — отражение массовой атаки немецких эсминцев.