Что у нас впереди? - Сергей Иванович Чекалин

Коннотация – это дополнительное оценочное значение слова. Например, слово «вода» может подразумевать пустое – «лить воду», слово «заяц» – трусость, «рыба» – заготовку какого-либо текста и т.п.).

Идеология по Эриху Фромму – это готовый «мыслительный товар», распространяемый прессой, ораторами, идеологами для того, чтобы манипулировать массой людей с целью, ничего общего не имеющей с идеологией и очень часто совершенно ей противоположной.

Идеология – система взглядов и идей, в которых осознаются и оцениваются отношения людей к действительности и друг к другу, социальные проблемы и конфликты, а также содержатся цели (программы) социальной деятельности, направленной на закрепление или изменение (развитие) данных общественных отношений.

Идеология – это логическая и психологическая поведенческая основа системы политического управления.

Идеология – это система взглядов и идей, политических программ и лозунгов, философских концепций, в которых осознаются и оцениваются отношения людей к действительности и друг к другу, которые выражают интересы различных социальных классов, групп, обществ.

Идеология – это совокупность принципов, норм и правил определяющих, устанавливающих и регулирующих отношения внутри сферы общественного производства и потребления.

Обратимся к статье 13 Конституции РФ.

1. В Российской Федерации признается идеологическое многообразие.

2. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.

Следуя указанным выше определениям идеологии (можно добавить и много других, подобных) вполне можно посчитать, что п. 2 ст. 13 противоречит п. 1 той же статьи, поскольку признание формы правления государством, в котором только идеологическое многообразие как раз и говорит о такой идеологии государства, являющейся государственной и обязательной.

Вероятно, приемлемой была бы такая редакция этой статьи 13 Конституции, без всяких пунктов и подпунктов:

«Никакая идеология, одного человека, любой группы людей или их объединений, сообществ не может устанавливаться государственной или обязательной идеологией».

Ёлки-палки

Как сейчас всё изменилось! В одно и то же время казнь могут посмотреть миллионы человек, да ещё и повторить могут тем же, а то и другим, кто не успел. Вот и совсем недавно почти по всем каналам телевизора показали крупным планом это дело: как срубили 90-летнюю ель (так принято, чтобы не моложе этих лет, да ещё чтобы и толщина ствола в месте среза была не менее 70 см, не говоря уж о степени пушистости и сучковатости), как её погрузили, как её повезли, да ещё с добавлением, не беспокойтесь, мол, все её веточки и сам ствол потом будут не сожжены, а целиком пойдут на благородное дело. Мы же не изверги какие-нибудь, как раньше.

А раньше было так. Например, вот это, со слов очевидца И.И.Дмитриева.

«При произнесении чтецом имени и прозвища главного злодея, также и станицы, где он родился, обер-полицмейстер спрашивал его громко: "Ты ли донской казак Емелька Пугачёв?" Он столь же громко ответствовал: "Так, государь, я донской казак, Зимовейской станицы, Емелька Пугачёв". Потом, во всё продолжение чтения манифеста, он, глядя на собор, часто крестился, между тем, как сподвижник его Перфильев, немалого роста, сутулый, рябой и свиреповидный, стоял неподвижно, потупя глаза в землю. По прочтении манифеста, духовник сказал им несколько слов, благословил их и пошел с эшафота. Читавший манифест последовал за ним. Тогда Пугачёв сделал с крестным знамением несколько земных поклонов, обратясь к соборам; потом с уторопленным видом стал прощаться с народом; кланялся на все стороны, говоря прерывающимся голосом: "Прости, народ православный; отпусти мне, в чем я согрубил пред тобою; прости, народ православный!" При сем слове экзекутор дал знак: палачи бросились раздевать его; сорвали белый бараний тулуп, стали раздирать рукава шелкового малинового полукафтанья. Тогда он сплеснул руками, опрокинулся навзничь, и вмиг окровавленная голова уже висела в воздухе: палач взмахнул её за волосы. С Перфильевым последовало то же».

Потом голову Пугачёва насадили на спицу и выставили для общего обозрения и в назидание.

Или почти сто лет назад от казни Пугачёва (тоже, вероятно, со слов очевидца, но вряд ли придумано).

«Дьяк аккуратно свернул свиток, перевязал его шёлковым шнурком и дал знак палачу начать дело. Палач подошел к Разину и тронул за плечо. Степан отвёл его руку, перекрестился на весёлые купола храма Покрова, поклонился собравшейся толпе на все четыре стороны по русскому обычаю, проговорил: «Простите… Простите, православные…»  Исповеди перед смертью Разину, как бунтовщику, преданному анафеме, не полагалось. Он лег на плаху, раскинул в стороны руки и ноги и приготовился к четвертованию. Замерла толпа, и вдруг слышно стало, как хрястнул топор по дереву, с надсадом прошёл сквозь мясо и кость. Вздрогнули люди и снова замерли.

Сначала палач отсёк Разину правую руку по локоть, затем левую ногу по колено. Но и в эти минуты Разин не проронил ни слова, не издал ни одного стона».

Дальше слетела его голова, а потом уж и другие руки-ноги. Потом все отрубленные части Разина (голову, руки и ноги) насадили на спицы и разнесли по разным частям города в устрашение и назидание…

Может быть, когда-нибудь и научатся люди слушать голоса растений, деревьев, тогда, думается, и услышат стоны срубаемых напрасно почти 100-летних елей. Конечно, напрасно, потому что, тоже так думается, никто из пляшущих вокруг неё перед Новым годом и после него, из взрослых и их детей, не ощущают природного запаха и натуры праздничного дерева, украшенного блестящими игрушками. Для пляшущих всё равно, висит игрушка на настоящих ветках дерева или она подвешена на дорогой пластмассе. Хотя слово «дорогой» здесь весьма относительное, поскольку, смотря что под этим понимать. Одно дело внушать ребёнку, для кого, в основном, это всё и делается, чтобы он не ломал веточки, не обижал кошечку или собачку, не обижал и птичек с букашками. Другое дело, у него на глазах губить, даже и не губить, а убивать, такое прекрасное дерево и показывать это не только взрослым глазам, но и детским глазам и детскому уму. При этом определённо зная, что любому ребёнку всё равно, как обустраивается эта новогодняя сказка: на настоящем дереве повешены игрушки или на искусственном, вокруг настоящего дерева он бегает или вокруг искусственного. Ведь всякому ребёнку до определённого возраста известно, что и Дед Мороз в его хороводе не настоящий, а чей-то папа или знакомый, а то и не знакомый дядя.

Ведь стоят же в других местах по городу искусственные деревья. И ничего, радуемся и празднуем. Почему же именно в святом месте, в Кремле, на Соборной площади, как это определяется, должно стоять убитое для этой цели дерево, которое на данный момент практически намного лет старше абсолютного большинства из живущих в этой стране, да и не только в этой.

Конечно, сравнение Разина или Пугачёва