Инферно - Линда Ховард

Покончив с этим занятием, Лорна надела халат, явно принадлежавший ему; рукава на несколько дюймов свисали ниже ее пальцев, а подол разве что не волочился по полу.

«Странно, — подумала она. — Он вовсе не похож на человека, который носит халаты».

Она подождала, переминаясь с ноги на ногу на плюшевом коврике. Она могла, по крайней мере, открыть дверь, но не торопилась ни снова встречаться с ним лицом к лицу, ни выяснить тот факт, что даже с открытой дверью она остается в этой комнате пленницей. К чему торопить события? Придет время и для новых конфронтации.

Он сказал: поговорим. Она не желала говорить с ним. Все слова, которые она действительно хотела бы ему высказать, содержали весьма ограниченное количество букв. Единственное, чего она хотела, — это уйти… ну… не совсем чтобы домой, поскольку дома в привычном смысле у нее не было. Она хотела вернуться туда, где сейчас жила и где находились ее вещи. В ее понимании — почти дом. Сейчас ей просто хотелось уснуть в знакомой постели.

Неожиданно дверь открылась, и на пороге встал он, высокий, широкоплечий и спокойный, будто ночь не выдалась для него тяжелой. Он тоже принял душ; его длинные черные волосы еще не высохли и были зачесаны назад, освобождая каждую мужественную линию его немного экзотического лица. Еще он побрился — снял уже пробивавшуюся щетину.

На нем была пара легких на вид пижамных штанов. И больше ничего. Он не улыбался.

Обведя ее взглядом, он обнаружил лишь бледность и изможденность.

— Поговорим утром. Я сомневаюсь, что вы могли бы сейчас поддержать беседу. Идемте, я покажу вам вашу комнату.

Лорна отпрянула, и он ответил бесстрастным взглядом.

— Ваша комната, — подчеркнул он. — Не моя. Я ничего не приказывал, но прикажу, если нужно. Не думаю, что вам хотелось бы ночевать в ванной.

У нее остались силы на то, чтобы вступить в полемику.

— Вам придется скомандовать, иначе я все равно не смогу выйти из ванной.

Она полагала, что его приказ оставаться в ванной должен был сковать ее волю к действию, и, увидев на его лице вспышку раздражения, поняла, что не ошиблась.

— Идемте, — коротко произнес он команду, высвобождавшую ее из ванной комнаты, но вынуждавшую следовать за ним, как собачонку.

Он привел ее в просторную спальню с семифутовыми окнами, открывавшими превосходный вид на мерцающий неоновыми огнями Рино.

— Ванная вон там, — сказал он, указывая на дверь. — Вы в безопасности. Я не потревожу вас и не причиню вреда.

Сказав это, он прикрыл за собой дверь, оставив Лорну в тускло освещенной спальне.

Он обязательно найдет повод не выполнить этого последнего обещания. Не то чтобы она ощущала в себе способность к побегу. В данный момент ее возможности ограничивались правом забраться в огромную, королевских размеров кровать, кутаясь в большой махровый халат. Она свернулась под простыней и пуховым одеялом, но все еще чувствовала себя слишком обнаженной. Поэтому она накрылась с головой и уснула.

Глава 10

Понедельник

— Вы в порядке?

Лорна проснулась, как всегда, с вялым чувством угрозы и страха. Хотя напугал ее не голос — его она узнала сразу. Но она совсем не обрадовалась. Не важно, где она находилась, чувство угрозы всегда оставалось с ней, внутри ее, до такой степени став ее частью, что пропитало до мозга костей.

Она не видела его, поскольку все еще была накрыта простыней. Она редко ворочалась во сне, так что по-прежнему лежала свернувшись и огромный халат даже не развязался на ней.

— Как вы здесь? — повторил он уже более настойчиво.

— Великолепно, — прорычала она, желая лишь одного — чтобы он снова ушел.

— Я услышал звуки.

— Я храпела, — неприветливо ответила она, стискивая простыню на случай, если он попытается ее опустить — будто она могла ему помешать. В тщетности таких попыток она убедилась еще накануне.

Он фыркнул:

— Разумеется. — Помолчал. — Как вам готовить кофе?

— Никак. Я люблю чай.

Наступила тишина, затем он вздохнул:

— Посмотрю, что можно сделать. Как вы пьете ваш чай?

— С друзьями.

Она услышала нечто похожее на рык, после чего дверь спальни закрылась с явно большим усилием, чем было необходимо. Она показалась ему неблагодарной? Отлично! Если он воображал, что после всего сделанного им кофе и чай все исправят, то ошибался до такой степени, что даже на горизонте не маячила истина.

Говоря по правде, она и чай не слишком любила. Большую часть жизни она провела позволяя себе лишь то, что бесплатно, то есть пила много воды. В последние годы она пропускала чашку кофе или горячего чая, чтобы согреться в холодную погоду, но особой привязанности к ним не испытывала.

Ей не хотелось вставать. Она не желала начинать с ним тот разговор, к которому сейчас, очевидно, все и шло, притом что она не имела ни малейшего представления, о чем могла пойти речь в этой беседе. Прошлым вечером он ужасно обращался с ней и хотя, очевидно, понимал, что был не прав, не стремился отклоняться от своего курса и исправлять содеянное. Например, он не отвез ее домой. Сделал пленницей в этой комнате. И даже не покормил ее!

Ноющий от пустоты желудок подсказывал ей, что, если она хочет есть, ей нужно подняться с кровати. Конечно, подъем с кровати еще не гарантировал, что ее накормят, но пребывание в кровати гарантировало обратное. С неохотой она откинула простыню, и первым, кого увидела, был Дантэ Рэйнтри, стоявший прямо около двери. Мерзавец никуда не уходил. Просто сделал вид, что ушел.

Он взирал на нее, иронично приподняв бровь.

Лорна сердито прищурилась:

— Это бесчеловечно!

— Что именно?

— Приподнимать одну бровь. Простые люди так не умеют. Только демоны.

— Я умею.

— Что и доказывает мою правоту.

Он улыбнулся, и это рассердило ее еще больше, поскольку развлекать его ей вовсе не хотелось.

— На случай, если решили встать, этот демон выстирал вашу одежду…

— Ту, что не порвал, — язвительно вставила она, чтобы скрыть тревогу. Вынул ли он все из карманов? Она не спрашивала, поскольку, если нет, возможно, деньги и права так и остались внутри.

— …И одолжил вам одну из своих демонических рубашек. Думаю, вам придется выбросить брюки, потому что пятна на них уже не вывести, но, по крайней мере, они чистые. Пока сойдут. На завтрак можете выбрать зерновой хлеб с фруктами или рогалики с кремовым сыром. Когда оденетесь, спускайтесь в кухню. Поедим там.

Сказав это, он ушел. Действительно ушел — она смотрела ему вслед.

Он предполагал, что она станет есть вместе с ним. К сожалению, он не ошибался. Она умирала от голода, и если ради того, чтобы перекусить, требовалось сидеть рядом с ним, она готова была и на это. Один из главных уроков, который она вынесла из жизни, — эмоции не имеют особого веса, если на другой чаше весов вопрос выживания.