СООБЩЕСТВО И ЗЕМЛЯ - Айзек Азимов

— Гнев Сообщества, — возразил Тревиц, — возникнет только в том случае, если Сообщество узнает, что есть причины для гнева.

— Значит, Тревиц, в предположении, что ваш анализ ситуации не совсем чепуха, — разве не выгодно отдать нам корабль и получить за это приличное вознаграждение? Согласно вашей линии рассуждений, мы бы хорошо заплатили за возможность приобрести корабль без огласки.

— Вы уверены, что я не сообщу об этом Сообществу?

— Конечно. Вам бы пришлось сообщить о своем участии.

— Я мог бы заявить, что действовал под давлением.

— Да. Если только здравый смысл не подскажет вам, что ваш Мэр этому ни за что не поверит… Договоримся по-хорошему.

Тревиц покачал головой.

— Нет, госпожа Лизалор. Корабль мой и должен оставаться моим. Я уже говорил вам, что, если вы попытаетесь открыть его, он взорвется с огромной силой. Не думайте, что это блеф.

— Вы можете его открыть и перепрограммировать компьютер.

— Могу, но не стану.

Лизалор тяжело вздохнула.

— Мы могли бы заставить вас передумать если не тем, что мы можем сделать с вами, то тем, что мы можем сделать с вашим другом Пелоратом и женщиной.

— Вы имеете в виду пытки, Министр? Таков ваш закон?

— Нет, член Совета. Возможно, такие жестокие меры не понадобятся. Есть еще психический зонд.

Впервые за то время, что Тревиц находился в квартире Лизалор, он ощутил внутренний холодок.

— На это вы тоже не имеете права. Применение психического зонда запрещено во всей Галактике для любых целей, кроме медицинских.

— Но если вы доведете нас до отчаяния…

— Я готов рискнуть, — сказал Тревиц, — потому что вам это ничего не даст. Моя решимость сохранить корабль столь глубока, что зонд повредит мой разум прежде, чем выжмет из него согласие отдать корабль. (Это уже блеф, подумал он, а холодок внутри усилился). И если бы вам даже удалось заставить меня открыть и передать вам корабль, вы не смогли бы его использовать. Корабельный компьютер еще более совершенный, чем сам корабль, и устроен так, — я не знаю точно, каким образом, — что работает в полную силу только со мной. Я назвал бы его индивидуальным компьютером.

— Ну, а если бы вы остались пилотом этого корабля? Не согласились бы вы пилотировать его для нас? В качестве почетного компореллонского гражданина? Большой оклад. Шикарные условия. Для ваших друзей тоже.

— Нет.

— Что же вы предлагаете? Вы думаете, что мы просто позволим вам и вашим друзьям сесть на корабль и исчезнуть в Галактике? Предупреждаю, что мне ничего не стоит проинформировать Сообщество о том, что вы здесь, и предоставить все им.

— И для вас корабль будет потерян?

— Если мы все равно его потеряем, то уж лучше отдадим его Сообществу, чем нахальному иностранцу.

— Позвольте мне предложить компромисс.

— Компромисс? Ладно, послушаю. Продолжайте.

— Я выполняю важную миссию, — осторожно начал Тревиц. Сначала Сообщество поддерживало ее. Сейчас, кажется, мы этой поддержки лишились. Дайте мне компореллонскую поддержку. Если я успешно закончу миссию, это и для Компореллона будет выгодно.

Лицо Лизалор выразило сомнение.

— А вы не вернете корабль Сообществу?

— И не подумаю. Стали бы они так энергично разыскивать меня, если бы надеялись, что я когда-нибудь верну корабль?

— Но вы не сказали, что отдадите корабль нам.

— Когда я выполню миссию, корабль мне, быть может, больше не понадобится. Я не стану возражать, чтобы тогда он достался Компореллону.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Затем Лизалор сказала:

— Вы говорите в сослагательном наклонении — "быть может". Такое предложение нас не устраивает.

— Мне нетрудно дать невероятные обещания, но зачем вам это? То, что мои обещания осторожны, должно, по крайней мере, убедить вас в моей искренности.

— Умно, — кивая сказала Лизалор. — Это мне нравится. В чем же заключается ваша миссия и как от этого может выиграть Компореллон?

— Нет-нет, — сказал Тревиц, — ваша очередь. Окажете ли вы мне поддержку, если я докажу, что миссия выгодна для Компореллона?

Министр Лизалор встала с кушетки, высокая, мощная.

— Я проголодалась, член Совета, — сказала она. — Я не собираюсь продолжать на голодный желудок. Давайте подкрепим наши силы. Потом закончим дело.

В ее взгляде в этот момент Тревицу почудился голодный блеск, и он сжал губы в некотором беспокойстве.

Трапеза оказалась сытной, но праздником чревоугодия ее нельзя было назвать. Основное блюдо представляло собой тушеное мясо в горчичном соусе, выложенное на листья растения, которого Тревиц никогда раньше не видел. И не одобрил, поскольку листья имели горько-соленый вкус, чего он не любил. (Впоследствии он выяснил, что эти листья были разновидностью какой-то морской водоросли.)

На закуску они съели ломтик фрукта, напоминавшего яблоко с привкусом персика (весьма неплохого), и горячий темный напиток, достаточно горький, чтобы заставить Тревица половину не допить и попросить вместо этого холодной воды. Порции были небольшие, но Тревиц не возражал. Ели вдвоем, никакой прислуги не было; Министр сама разогревала еду, сама накрывала на стол и убирала со стола.

— Надеюсь, обед вам понравился, — сказала Лизалор, когда они вышли из столовой.

— Вполне, — сказал Тревиц без энтузиазма.

Министр снова уселась на кушетку.

— В таком случае, — сказала она, — вернемся к нашей дискуссии. Вы сказали, что Компореллон, возможно, недоволен технологическим лидерством и господством Сообщества в Галактике. В какой-то степени это верно, но этим интересуются только политики в области межпланетных отношений, а их довольно мало. Гораздо важнее то, что средний компореллонец возмущается безнравственностью Сообщества. Безнравственность существует на большинстве планет, но на Терминусе она, кажется, выражена особенно ярко. Я бы даже сказала, что враждебность компореллонцев к Терминусу проистекает отсюда, а не от каких-то абстрактных причин.

— Безнравственность? — недоуменно спросил Тревиц. — Вы должны признать, что, какие бы ни были у Сообщества пороки, оно довольно эффективно управляет своей частью Галактики, налоговую политику проводит честно, гражданские права уважаются, и…

— Член Совета Тревиц, я имею в виду безнравственное отношение к женщине.

— Тогда я вас совсем не понимаю. Отношение к женщине в нашем обществе самое высоконравственное. Женщины представлены у нас во всех аспектах общественной жизни. Мэр — женщина, и половина Совета состоит из…

Министр не могла скрыть раздражения.

— Член Совета, вы меня не разыгрываете? Вы не можете не знать, что означает нравственное отношение к женщине. Существует ли на Терминусе святость брака?

— В каком смысле?

— Существует ли официальный обряд бракосочетания, соединяющий супругов?

— Конечно, для тех, кто желает. Такая церемония упрощает проблемы налогов и наследства.

— Но развод возможен.

— Конечно. Безнравственно удерживать людей вместе, когда…

— И нет религиозных ограничений?

— Религиозных? Некоторые люди строят философию на древних культах, но какое это имеет отношение к браку?

— Член Совета, у нас на Компореллоне отношения между мужчиной и женщиной строго регламентированы. Вне брака они недопустимы, и даже в рамках брака на их формы наложены ограничения. Нас шокируют те планеты, в частности Терминус, на которых это считается безобидным развлечением и не придается большого значения тому, кто, когда и с кем пожелает развлечься, без оглядки на религиозные ценности.

Тревиц пожал плечами.

— Простите, но я не могу заняться перевоспитанием Галактики или хотя бы Терминуса. Да и какое это имеет отношение к моему кораблю?

— Я говорю об общественном мнении по отношению к вам и вашему кораблю, и о том, как оно ограничивает мои возможности привести дело к компромиссу. Народ Компореллона придет в ужас, если узнает, что вы взяли на борт молодую и привлекательную женщину для обслуживания низменных желаний ваших и вашего спутника. Я настаивала на том, чтобы вы приняли мирную капитуляцию вместо публичного процесса, только ради вашей безопасности.

— Я вижу, — сказал Тревиц, — за время обеда вы обдумали новый способ давления. Должен ли я теперь опасаться толпы линчевателей?

— Я только указываю на опасности. Можете ли вы опровергнуть, что взяли эту женщину не для чего иного, как…

— Конечно, могу. Блисс — подруга моего товарища, доктора Пелората. Других подруг у него нет. Может быть, вы и не назовете их отношения браком, но я полагаю, что, с точки зрения Пелората и Блисс, они женаты.

— Вы хотите сказать, что сами не участвовали… в этих отношениях?