Новая особь - Роман Лугатин

Неожиданно боль перестала подниматься и распространяться дальше. Суета прожорливых Частиц постепенно угасла и, в конце концов, мощный луч фонаря кристаллизовал неугомонных, мельчайших дьявольских существ.

Но затишье продолжалось недолго. Как только Баерс убрал свет от своих обглоданных ран, микроорганизмы, при контакте с плотью, мгновенно восстановившись, принялись за дальнейшую работу.

Спасатель в очередной раз неистово закричал. Крик был громким, но непродолжительным. Длинная паучья конечность ловко отделила голову от тела мужчины. Спустившись на твердый пол, насекомое, неторопливо принялось поглощать человека вместе со своими крошечными отпрысками.

Впервые с того времени, когда прибыл Винсент и рассказал страшную историю о том, что не так давно случилось в холле с Белинсом и остальными консьержами, Людвиг, прислонившись лбом к двери, проронил несколько слов. Он вновь уточнил правильность воспринятых слов Винсента. Консьерж седьмого этажа, так же как и прежде, неуемно твердил о красном чудовище — гигантском пауке. Людвиг сомневался в правдивости рассказа, но он никогда не сомневался в человеке, который ему рассказал эту историю.

Мередит тихонько подошла к Людвигу и шепотом произнесла:

— Может быть, он говорит правду.

— Если даже и неполная правда, то возможно, хотя бы частично это так, — рапортовал Холлистайн, неторопливо приближающийся к парочке собеседников. — Я принес вам стакан апельсинового сока, Мередит. — Холлистайн протянул сок миллионерше. — Вот, возьмите.

— Благодарю Вас…

— Зовите меня — Холли.

— Благодарю Вас, Холли. Сок, как раз кстати, меня жутко мучает жажда. Здесь стал такой сухой воздух. — Старушка быстро осушила стакан и, уже пустой, вернула его Холлистайну.

— Еще раз — спасибо, — улыбнулась Мередит. — Вы настоящий джентльмен.

Мужчина с тростью принял стеклянный сосуд, и чуть приподняв краешек своей шляпы, вежливо произнес:

— Не за что, Мередит. — Холлистайну, даже в такой, едва освещенной обстановке, улыбка Мередит показалась настолько завораживающей, что он в течение нескольких секунд не мог оторвать взгляда от ее чарующего лица.

— Что с вами, Холли? — осведомилась миллионерша.

Холлистайн, быстро придя в себя, улыбнувшись, ответил:

— Ничего такого. Все нормально. Просто залюбовался.

— Вы мне льстите, Холли.

— Поспешу сообщить, что мои слова были искренними.

— Ну, что ж, спасибо, — вновь улыбнулась Мередит.

Старик в шляпе перевел взгляд на Людвига.

— А Вас мучает жажда, молодой человек?

— Нет, спасибо, — честно ответил Людвиг. Хотя возможно он и хотел пить, а может быть даже что-нибудь поесть, вот только от перенесенного стресса — абсолютно не отдавал себе отчета в своих естественных желаниях.

— Я бы не отказался чего-нибудь выпить, — послышался из-за двери приглушенный голос Винсента.

Холлистайн мгновенно отреагировал.

— Я с удовольствием протянул бы вам стакан, все еще прохладного, сока, но боюсь, что разделяющая нас преграда не позволит мне этого сделать.

— Ничего. Все равно спасибо, — вновь приглушенно послышался голос Винсента.

— Здесь и правда очень сухой воздух, — хрипло произнесла девушка, сидевшая на полу в практически неосвещенной части коридора.

— Это потому, что кондиционеры не работают, — отозвался Людвиг. — Здание большое, электричества нет. Нет и подачи свежего воздуха.

— Тогда мы вот что сделаем, — пришел к какому-то умозаключению Холлистайн и поспешил в свой номер.

Старик, войдя в комнату, не запер за собой дверь, а как раз наоборот, как можно шире раскрыл ее. Молодая женщина, сидевшая на полу, догадалась, что затеял Холлистайн, и точно так же распахнула дверь в свой номер. Теперь они вместе что-то проделывали в своих комнатах, дребезжа, пристывшими в пазах, оконными створками. А уже через несколько минут коридор заполнился, хоть и немного прохладным, но зато свежим воздухом.

Первой из своей комнаты появилась девушка.

— Правда, немного прохладно, — сказала она.

Затем из своего номера вышел старик с тростью.

— Если станет холодно — мы сразу же закроем окна. А пока лучше будет одеться немного потеплее.

Девушка согласно кивнула старику.

— Винсент, ты еще там? — слегка постучав костяшками пальцев по двери лестничной площадки, осведомился Людвиг.

— Да, приятель, — ответил консьерж. — Куда ж я могу отсюда деться?

— Попробуй как-нибудь отпереть дверь, ведь сделать это, с твоей стороны, будет гораздо сподручнее.

— Было бы чем, я бы попробовал, не сомневайся в этом. Но у меня здесь ничего нет. Что я могу сделать голыми руками?! — произнес Винсент резче, чем ему бы самому хотелось.

— Хорошо. Тогда будем дожидаться спасения извне.

— Если только оно сюда прибудет, — хрипло пробормотал Винсент.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Людвиг.

Мередит, стоявшая неподалеку, тоже прислушалась.

— Паук их либо сам съест, либо заплюет их до смерти своей красной слизью. Я такого насмотрелся. Уж можешь мне поверить на слово, никто не сможет пройти через холл. Этот монстр там охотится.

— Но как тогда тебе удалось? — спросил Людвиг.

— Чистой воды случайность. Он застрял в администраторской стойке, а я находился неподалеку от двери лестничной площадки. Мне повезло, в отличие от остальных.

— Безусловно! — подтвердил Людвиг.

— Постой-ка! — неожиданно проговорил Винсент.

А Людвиг в свою очередь ясно услышал, как товарищ, шоркая спиной о дверь, приподнялся на ноги.

— Мне кажется, или кто-то действительно поднимается наверх, — волнительно пролепетал Винсент. Он невольно — вдоль стены — съехал в угол и забился там. Скатившись на корточки, сотоварищ Людвига спрятал лицо, обхватил колени и, дрожа, остался ожидать неминуемой погибели.

Совершенно неосвещенная лестничная площадка заполнилась светом от маячащих по стенам — в темноте — двух зайчиков от ярких лучей фонарей, поднимающихся по ступенькам людей. Винсент, слыша приближающийся топот, сразу понял, что к нему поднимается не монстр, а обычные люди. Ну, в общем, конечно, они были не совсем обычными, так как являлись, по своей специальности, персонами группы спасения быстрого реагирования.

Он широко открыл — прежде с силой зажмуренные глаза. Заприметив мельтешащий свет, консьерж, приподнял голову, а затем стал постепенно подниматься на ноги. Ему все еще казалось, что паук вот-вот придет и съест его. Но постепенно поднимающиеся шаги и пара усиливающихся потоков белого света — возвещали о долгожданном спасении.

— Винсент! — из-за двери громко позвал приятеля Людвиг. — Кто это? Кто к тебе приближается?

Винсент не спешил отвечать. Преждевременным ответом он очень боялся сглазить благополучный расклад. Только когда консьерж седьмого этажа воочию убедился, что по лестнице идут двуногие существа, наконец-то ответил Людвигу.

— Все в порядке, это группа спасения.

— Я думал, тебя уже съели, парень. Больше не молчи так долго.

— Что? Что он сказал? — переспросила Мередит.

Людвиг, быстро повернувшись, благоговейно воззрился на ее вопросительное лицо.

— Он говорит, что прибыла группа спасения.

Миллионерша промолчала, и лишь гримаса неудержимой радости поведала Людвигу об ее оправданных надеждах на скорое высвобождение из запертого пространства.

Холлистайн тоже услышал слова Людвига и поспешил сообщить приятную новость остальным постояльцам. Перво-наперво он уведомил о скором спасении молодую женщину. Затем, постучав в две двери, ближайшие к лифтам, стал дожидаться, когда паренек и ворчливый мужчина отворят ему.

Вскоре они появились. Судя по выражению их лиц, они ничуть не были обеспокоены сложившейся ситуацией. Вроде бы они только что спали, так как, например, молодой человек вышел в коридор, душевно потягиваясь, а ворчливый мужчина, широко раскрывая свой с подгнившими зубами рот, смачно позевывал.

— Ну, и что у вас тут?.. Что случилось? Почему спать нормальным людям не даете?

Холлистайн презрительно посмотрел на ворчливого мужчину в белой майке, почесывающего свое пивное брюхо.

— Это я постучал в двери, — четко произнес он.

— Ну, и?.. — заканчивая потягиваться, поинтересовался паренек.

— К нам идут спасатели, — равнодушно ответил старик, словно заранее осознав, что тех, кому он отвечал, не особо интересует подобная информация. Старик отвернулся и направился к скучающей Мередит. — Возможно, сейчас будем эвакуироваться, — отдаляясь, бросил он через плечо двум недальновидным персонам.

— Как только — так сразу, — пробормотал грубиян. — И нечего в колокола преждевременно бить!

Холлистайну показались обидными подобные слова. Он как мог резко повернулся к оппоненту и, угрожающе махая своей тростью, направился к грубияну со словами: