Возле Тьмы. Чужой - Андрей Круз

Когда спустился вниз, из кухни тянуло жарящимся мясом, а Лора Джин где-то там громыхала сковородками. Судя по всему, она услышала, что я вернулся, потому что крикнула:

– Десять минут!

Зайдя за стойку, я нашел бутылку, из которой она мне наливала, и плеснул еще немного виски в стакан, на так до конца и не растаявший лед – жарко здесь не было.

Десяти минут хозяйке не понадобилось, она появилась примерно через пять, сноровисто застелила один из столов, тот, что у не закрытого щитом окна, расставила приборы, потом опять исчезла в кухне и появилась с двумя огромными тарелками.

– Садись. Картошка последняя, наверное, все, что удается найти, уже или испорчено, или проросло, – пояснила она, подразумевая горки золотистых «френч фрайз». – Овощей нет вообще, так что лей больше кетчупа.

Сначала я не понял, что она имела в виду, но потом увидел, что она разместила свой стейк между половинками круглой булки, вбросила туда два ломтика сыру, полила все кетчупом и превратила прекрасное мясо в банальный чизбургер. К счастью, столовых приборов она не проигнорировала, так что мне никто не мешал резать мясо по кусочку и есть как человек.

Горная баранина, или как ее правильно назвать, оказалась слегка жестковатой, но вкусной, и прожарена была хорошо. Лора Джин немного удивленно посмотрела на то, как я ем, потом спросила:

– Ты в стране недавно?

– А что, так заметно? – усмехнулся я.

– Ну… да, наверное. Плюс акцент. Откуда ты?

– Украина, – сказал я, решив на всякий случай не произносить слова «Россия»: вдруг тут пандемия какие-нибудь неправильные рефлексы всколыхнула.

– Это в Европе? – уточнила она на всякий случай.

– Ну вроде как, – ответил я, ожидая продолжения расспросов, но она начисто потеряла интерес к географической теме. – Как ты здесь одна очутилась?

– Не знаю, – пожала она плечами. – Сначала собиралась умереть, потом вдруг выжила, но заработала Дабл-Ар-Эс, – она зачем-то повернулась ко мне в профиль, но потом вновь взялась за еду. – Решила, что пока лучше жить здесь. Тихо жить – ты первый человек, который заглянул сюда с самого начала. Есть «след», – она ткнула пальцем в сторону укрытого брезентом снегохода на улице, – на нем езжу… по делам, не знаю как правильно сказать. Ищу еду и всякое.

– И как с едой?

– Мне здесь одной года на три, наверное, хватит. Пока поживу, дальше будет видно.

– А к людям идти не хочешь?

– С Дабл-Ар-Эс? – вроде как немного удивилась она.

– Они говорят, что это лечится, – вспомнил я передачу.

– Да всякое слышала я про этот Анклав, – сказала Лора Джин с заметным сомнением. – Налей мне вина, пожалуйста. И себе чего хочешь.

Ее бокал стоял пустой, и я мысленно укорил себя за отсутствие манер. Подумав, решил с виски завязать и прихватил винный бокал еще и для себя. Вино оказалось довольно молодым и вполне вкусным. Предварительно выпитый алкоголь уже подействовал, в баре вроде как было совсем не холодно. Да и от камина заметно тянуло теплом. Может, тут спать пристроиться?

– Хорошее вино, – похвалил я, покрутив его в бокале.

– Да, мне нравится. Вина много везде, хватит надолго. Здесь на весь округ и десятка человек не найдется, так что нет конкуренции среди лутеров[1].

– То есть люди вокруг еще есть? Я пару раз видел следы, да какой-то псих ни с того ни с сего стрелял в меня из дробовика, хорошо что не попал.

– Есть, – кивнула она, прожевав очередной кусок своего чизбургера. – Живут в основном как я, где-нибудь на отшибе. Такие же, – она постучала пальцем себе по лбу.

Я не совсем понял, что она имеет в виду, но уточнять не стал: не хотелось показаться совсем марсианином. Похоже, что говорила она о чем-то для всех очевидном. Для всех, кроме меня.

– Как тебе большерогий? – спросила она.

– Волшебно, – не покривил я душой. – Здесь охотилась?

– На другой стороне озера. Людей не осталось, с охотой все лучше и лучше. Можно прожить.

– Одной?

– Лучше одной, чем вцепиться друг другу в глотки в один день, – пожала она плечами. – Сейчас для меня это не самое важное. Я серьезно говорю, – добавила она, с чего-то решив, что я ей не поверил.

– Я верю. Но одному жить все же опасно, я вот о чем. Упасть и что-то сломать, свалиться с приступом аппендицита…

– Аппендикс мне уже удалили, так что боюсь только зубной боли, – перебила она.

– От зубной боли тоже можно рехнуться подчас.

– У меня и без нее достаточно поводов, – как-то не слишком понятно ответила она. – В любом случае можно доехать до Сентрал-Сити, там вроде бы есть доктор.

– В Сентрал-Сити живут? – удивился я.

– Ты не знал?

– Откуда? Я в эту сторону вообще не заезжал, – выдвинул я причину своего незнания реалий.

– А… понятно. Там почти человек сто, все с Дабл-Ар-Эс, вроде как банда. Своих они не трогают, если… ну сам понимаешь, – сделала она небольшую паузу, глядя мне в глаза, из-за чего я вынужден был скроить гримасу некоего понимания. – А вот тебе бы туда лучше не попадать. А таких, как я, даже зовут.

– Почему не едешь?

– Ну а самому подумать? – иронично посмотрела она на меня. – Представь сотню таких, как я, что у них за жизнь там?

Я попытался представить сотню «таких» и не смог, потому как до сих пор не понял, о чем идет речь. Появилась идея даже признаться начистоту, сказать, что я один из чужих, или как нас там по радио называли, но потом решил не гнать коней. Может быть, тут чужих только правительство Анклавов и любит? Может, мы тут за разносчиков заразы или что-то еще? А почему бы и нет, к слову? Кто-то провалился с обычной корью из своего слоя, а для этого слоя она обернулась Суперкорью. Как вариант.

Хотя нет, не складывается так: для того, чтобы начали проваливаться из других слоев, надо сперва, чтобы здесь какая-то катастрофа случилась… наверное.

Разговор клеился, появилось и вправду ощущение какого-то праздника, того самого Рождества. Я даже елку со всеми игрушками перетащил в бар. Допив бутылку вина, открыли еще одну. Я даже подумал, что есть риск завтра с утра не выехать, похмелье и долгий утренний сон становятся вполне вероятными, но смирился: как-то за болтовней с Лорой Джин, к тому же явно не претендовавшей на меня, вроде как душа понемногу расслаблялась. Все же первый живой контакт с человеком в этом мире. С живым человеком.

– Меня папаша один растил, – рассказывала она. – Мать свалила с каким-то идиотом из Форт-Коллинза, мне тогда года три было. В общем, уже в четыре он таскал меня на охоту, сперва на сурков, потом уже и на антилоп. В семнадцать выскочила замуж за точную копию папаши. Тэд торговал запчастями для грузовиков, а все остальное время пропадал на охоте или рыбалке. Если мне надо было переспать с мужем, то лучше было делать это в палатке: дома он бывал реже. Ребенка мы заделали в этой самой палатке, даже помню, что в этот день муж наловил форели. В общем, когда я поняла, что осталась совсем одна, то осознала две вещи: я не смогу и часу больше провести в своем доме. Просто не могу, понимаешь?