Львы и Драконы - Виктор Исьемини

Дартих резко, без замаха, ткнул пухлым кулаком в живот юноши — тот с хрипом сложился пополам.

— А еще меня господин учил: ни от кого добра не жди, — заключил коротышка. — Так-то.

Мимо по дороге проскакали полдюжины всадников в гвардейских красно-желтых плащах. Едва мазнув взглядами по встречным — ну что ж такого, господин закованного в цепи растяпу-раба поучает — помчались дальше.

— Видел? — осведомился Дартих.

Невольник сплюнул под ноги и с усилием выпрямился, по-прежнему прижимая ладони к животу. Хозяин рванул цепь, так, что юноша пошатнулся, и повторил:

— Видел солдат, спрашиваю?

— Ну, видел…

— Тебя ищут. Но не найдут. Пока ты в цепях — ни за что не найдут.

Глава 10

В Валлахал стали собираться дворцовые слуги. В большинстве своем это были потомственные прачки, судомойки и лакеи, профессия передавалась в роду из поколения в поколение. Века за веком семьи служили в Валлахале, ежедневно являясь во дворец и проводя в нем большую часть жизни. Согласно издавна установленному порядку, на ночь почти все покидали императорскую резиденцию, но все их существование было связано с этим комплексом зданий — поэтому, когда после переворота их не пустили в Валлахал, многие так и не сумели свыкнуться с потерей службы, приспособится к другой жизни. Несколько человек сошли с ума, двое иди трое покончили с собой… Эти подданные тяжелее прочих приняла смену власти. Они чувствовали почти физические страдания, наблюдая чужаков в своем дворце.

И вот теперь, когда прислугу вновь созвали в Валлахал, люди явились, как на праздник, улыбаясь. Их не смущал хмурый вид солдат в воротах и недовольная мина Кенперта, которому выпала неблагодарная задача — составить списки тех, кому дозволен регулярный вход во дворец. Слуги охотно записывались, подробно рассказывая о своих обязанностях, и расходились по местам. Сразу же закипела работа — все дружно принялись наводить чистоту, выносить груды мусора, уснувший Валлахал пробуждался к жизни. Бедняга Кенперт оказался завален просьбами и жалобами — не хватало того и этого, требовалось закупить продукты, инструмент, всевозможные строительные материалы… Конечно, рыцаря никто не назначал на должность кастеляна, просто так вышло само собой, что прислуга обращалась к нему, раз уж он ведал списками… А к кому же еще?

Сэр Кенперт, у которого не было ни денег, ни охоты к управлению дворцовым хозяйством, помчался к Алекиану… Императора он отыскал на втором этаже в обществе ок-Икерна. Его величество стоял на балконе, обращенном на площадь, и указывал маршалу, где и как разместить эшафот.

— …думаю, следует поднять повыше. Не каждый день мы казним преступников столь высокого ранга. Наши добрые подданные наверняка захотят полюбоваться.

— Но, ваше императорское величество…

— Да, маршал?

— Все-таки, юные девицы… Я еще понимаю, их мать, графиня — она наверняка знала о планах мужа. А дети? Быть может, все-таки следует проявить великодушие и пощадить дочерей Каногора?

Кенперт, уже вышедший с поклоном на балкон, почувствовал, что угодил не в добрый час… однако ретироваться было поздно. Алекиан ответил на поклон рыцаря кивком и снова обернулся к маршалу.

— Сэр Брудо, — холодно произнес император, — у нас много врагов и, я уверен, в будущем представится еще немало случаев проявить великодушие. Однако… Однако семья главного заговорщика, великого изменника, богохульника и убийцы Каногора должна быть уничтожена. В назидание современникам и потомкам. Так что к завтрашнему дню эшафот должен быть готов, а весь город — оповещен о казни. Я желаю, чтобы как можно больше людей явилось на площадь. Пусть все видят, какой конец ждет тех, кто покушается на Империю… Что у вас, сэр Кенперт?

Смена темы должна была показать ок-Икерну, что с казнью — вопрос решенный.

— Э… Ваше императорское величество, я, кажется, не вовремя… — забормотал рыцарь. — Я со списками прислуги… Видите ли, кто-то должен заняться хозяйством… Но я не… никогда не… И еще им нужны деньги, потому что кладовые пусты…

— Разумеется, — кивнул Император, — я понимаю. Нет, сэр, не беспокойтесь, вам не придется заниматься такой ерундой. Отыщутся дела, более соответствующие вашим талантам и заслугам. Кого-то надо назначить на эту должность… Кого бы? Как вы полагаете, маршал? И как этот человек должен именоваться?

— Нужен кастелян или управляющий. И еще не хватает лошадей, все разграблено, — робко подсказал Кенперт.

— Да, да… Назначить управляющим Коклоса? — глядя поверх склоненной головы рыцаря, протянул Алекиан. — Нет, это глупость. Честный управляющий — это глупость. Мне никто не приходит на ум… Кстати! Нам нужен палач! Сэр Брудо, подумайте и об этом заодно… И самое главное — архиепископ! Управляющий, палач, архиепископ… С архиепископом — сложнее всего.

— Еще бы! — пискнул Коклос, осторожно выглядывая на балкон. Пользуясь правом свободно разгуливать по Валлахалу, шут прокрался следом за Кенпертом и подслушал конец разговора. — Конечно, сложнее! Ведь архиепископу придется быть и управляющим, и палачом одновременно!

Наконец Ингви решил, что переговорил со всеми, с кем должно, Филька и Кендаг собрались восвояси, причем каждый пообещал явиться немного позже с супругой, а король отправился в свой старый кабинет — устраиваться. Выяснилось, что Кадор-Манонг успел переоборудовать помещение под свой вкус. Большой рабочий стол исчез, вместо него появился другой — поменьше, овальной формы, на тонких гнутых ножках. Стулья здесь теперь тоже были под стать — резные сиденьица энмарской работы. По углам рядами выстроились кувшины — большей частью пустые, но в некоторых булькало, как тут же успел выяснить неугомонный Никлис. И — повсюду грязь. Тот же старый слуга, распоряжавшийся за завтраком, пояснил, что «злой король» время от времени уединялся здесь для размышлений над государственными делами, а прислуга в этой комнате убирать побаивалась, поскольку монарх, наразмышлявшись, бывал подчас несдержан и проявлял недовольство очень уж бурно. Случалось, и кувшином запустить мог.

Олифеннча Прекрасная против частых монарших размышлений не возражала, она вообще во всем «злому королю» потворствовала… да и кто она такая, чтобы перечить государю?

— Ясно… — протянул Ингви, окидывая кабинет печальным взглядом. — Ну что ж, это барахло — вон отсюда. Разыскать мой старый стол, а если не удастся — найдете что-то похожее. Полки вернуть на прежнее место. А куда книги делись?

— Госпожа Олифеннча в сундук сложить велела, — развел руками старик, — а нам ключей от сундука не давали. Должно быть, там и пылятся…