Вольный странник - Дэннис Фун

СТЕЗЕЙ, КОТОРОЙ ШЕЛ КУМИР.

По сигналу Роуна Лампи бросил в лодку рюкзаки, потом аккуратно шагнул в нее сам, следя, чтобы утлое суденышко не опрокинулось. Опустившись на сиденье, Лампи повернулся к мальчику.

— Может показаться, что я больной, но на самом деле лесных клещей у меня нет.

Мальчик посмотрел на него с удивлением.

— То есть я хочу сказать, они были, а теперь их нет.

Мальчик пожал плечами с таким видом, будто его это совершенно не волновало. Лампи улыбнулся.

— Меня, между прочим, зовут Лампи. А это — Роун.

Роун оттолкнул лодку от берега. С мечом-секачом в руке, он сидел напряженно, стараясь поменьше вдыхать едкого дыма.

— Меня зовут Мабатан. Мы с вами будем плыть до захода солнца.

Будто подчинившись какому-то неслышному приказу, мальчик развернул лодку, умело маневрируя в узких проливах между растениями. Он греб, и Роун восхищался тем, как умело была сделана лодка. Она была обшита тонкими полосками коры, закрепленными на деревянной раме, и потому прекрасно держалась на воде, сидела высоко — именно то, что надо для болота. Он провел пальцами по гладким краям бортов и пристально посмотрел на мальчика. Конечно, именно этот ребенок являлся ему в видении, но он был, по всей видимости, моложе, чем сначала показалось Роуну. Пареньку от силы можно было дать лет одиннадцать-двенадцать. Его длинные темные волосы были перехвачены сзади в хвостик, одет он был в коричневатые штаны и тканую рубаху из грубоватой материи. Но греб он сильнее и более плавно, чем это делал бы подросток его возраста. Он, должно быть, сам о себе заботится, подумалось Роуну.

Оставив позади воды, кишевшие хищными стеблями, они выбрались на чистую поверхность болота, радуясь теплым утренним солнечным лучам. Роун подставил лицо солнцу, и ему захотелось поближе познакомиться с их новым спутником.

— Как ты нас нашел?

— Меня привели к вам скри.

— Так называются эти растения? — спросил Лампи.

— Это не растения. Это скри.

— Сколько времени скри живут уже в этом болоте?

— Они были здесь еще до моего отца, — ответил мальчик. — Но тогда они были меньше. Тогда они только начинали пробуждаться.

Роун взглянул на мальчонку.

— Это что — разумные существа?

Мальчик кивнул.

Понурив голову, Роун прошептал:

— Я их убивал десятками.

— Откуда тебе было знать, что они умеют думать? — спросил Лампи.

— Ты не убил ни одного скри. То, что ты срезал, отрастет вновь.

— Слава богу, — вздохнул Лампи с едва скрытым сарказмом.

— Знаешь, твой друг завоевал их уважение.

— Тем, что срезал им головы?

— Тем, что сумел очистить разум. По-другому на скри напасть невозможно. Скри влекут к себе мысли.

— С особой силой их, должно быть, влечет глубокомыслие лягушек, — пробурчал Лампи.

— Лягушки их вообще не привлекают. Они собирают их урожай. Но им больше по нраву дичь покрупнее. Особенно с сильным запахом, как у вас. Чтобы вас выследить, вполне хватило бы вони драконьей травы.

Лампи рассмеялся.

— У тебя есть запасное весло?

— Вам надо отдохнуть. Вы совсем не спали, а путь нам еще предстоит долгий.

— Может, мы вымоемся? — сказал Лампи. — Не хочется испытывать терпение еще каких-нибудь созданий, дожидающихся позднего обеда.

Он достал из рюкзака фасоль и предложил Роуну с Мабатаном.

Мальчик понюхал еду.

— Неплохо, — одобрил он и принялся жевать. Потом снял со стоявшей в ногах корзины крышку, там внутри лежала дюжина небольших обугленных продолговатых катышков. — Угощайтесь.

Лампи взял один и внимательно его осмотрел.

— Это личинки? — спросил он.

Роун, никогда не разделявший пристрастия Лампи ко всяким жукам, очень надеялся, что у этой еды нет лапок и она не шевелится во рту.

— Нет, яйца, — ответил Мабатан.

Лампи передал яйцо Роуну, и тот с удовольствием сунул его в рот и, почти не разжевывая, проглотил.

— Это лучше, чем червяки с гусеницами, — сказал он.

Лампи тоже умял несколько яиц за милую душу. Утолив голод, друзья уснули, убаюканные отблесками полуденного солнца на водной глади.

Проснулись они от того, что лодка уткнулась носом в берег. К их удивлению, солнце уже скрылось за горизонтом, и местность вокруг окутала зеленоватая дымка спускавшихся сумерек.

Лампи подозрительно посмотрел на Мабатана.

— В этих яйцах ничего такого не было?

— Нет, яйца как яйца. Это скри так на вас повлияли, они всех выматывают. Все из-за их пыльцы.

— Я так и думал, — сказал Роун, выбираясь из лодки и осторожно вставая на покрытый мхом утес — Только я так и не понял, что же это было.

— Тебе и не надо это понимать.

Лампи взглянул на Роуна и улыбнулся.

— Надо же, он понятия не имеет, что это такое, зато знает, о чем они думают.

Мабатан улыбнулся:

— «Он»?

— Лампи имеет в виду тебя, — пояснил Роун.

Мабатан рассмеялся так звонко, будто колокольчик зазвенел.

Роун с Лампи присмотрелись к Мабатану повнимательнее…

— Ты — девочка! — воскликнул Лампи.

— Я — девушка.

С довольной улыбкой, она вытащила лодку на берег.

Будто не вполне ей веря, Лампи нагнулся поближе к девушке, потом, вылупив от удивления глаза, обернулся к Роуну и воскликнул:

— Смотри!

На плечах Мабатан сидели оба их сверчка, причем вид у них был очень довольный.

— Невероятно, — сказал Роун с трепетным почтением в голосе. Его сверчок почти никогда не шел к другим людям, и он был уверен, что сверчок Лампи — тоже.

— Они сказали мне, что очень вас любят, — проговорила Мабатан. — Это здорово. — Внезапно взгляд ее опечалился. — Я видела малышей.

— Маленьких сверчков? — не понял Лампи.

— Детей, — ответила она.

— В Новом Свете? — еле сдерживая волнение, спросил Роун.

— Там остались только их тела.

— Как это? — воскликнул Лампи.

— Да, объясни, пожалуйста, — попросил Роун.

— Я не только могу объяснить тебе это, Роун, я могу тебя взять к ним с собой.

— Они что — с Обращенными? В Краю Видений?

— Они не там, куда могут попасть те, кто принимает снадобье.

Она сказала Роуну гораздо больше того, на что он мог рассчитывать. Но радость омрачало подозрение: можно ли верить ее словам?

Будто прочитав его мысли, Лампи уставился на сидевших на плечах девушки сверчков.

— Сверчки ни за что бы к ней не пошли, если бы ей нельзя было верить.

— Я лишь проводник. И больше никто.

— С меня вполне хватит и этого, — улыбнулся Роун.