Вечное сокровище. Заря Богоявления - Митрополит Владимир (Иким)

При этом апостол Павел приводит сравнение подвига христианского благочестия с телесным упражнением, то есть со спортивными тренировками, лексиконом которых он пользовался неоднократно в своих

Посланиях, чтобы более понятно было читателям. Это вполне относится и к нашему времени, когда спорт стал популярным и массовым. Часто святой апостол сравнивал подвиг христианского благочестия со спортивными состязаниями, для того чтобы показать, какой высокой должна быть интенсивность и заинтересованность в подвиге у христиан; что христианская жизнь это не какая-то сонливость и вялость, но высшее напряжение всех сил человека ради вечной жизни. Но если брать спорт сам по себе, то по своей ценности он не идет в сравнение с христианской жизнью, ибо телесное упражнение мало полезно, а благочестие на все полезно, имея обетование жизни настоящей и будущей. При всей ценности спортивного напряжения ради земных наград и призов, христианское благочестие несравнимо превосходит земной спорт, потому что призом является благая вечная жизнь с Богом.

Но если уж мы невольно затронули тему спорта и физических упражнений, то телесное упражнение, тренировка своего тела не возбраняются христианам. Но – как закаляющие и укрепляющие только тело – они, с духовной точки зрения, выглядят мало полезными, если не имеют духовной основы.

Возможно толкование и в смысле физической аскезы, телесных подвигов. Таких примеров мы много знаем из истории христианской (и не только христианской) аскезы. Святые хотя и утруждали свое тело (а главным образом через это – душу) тяжкими телесными подвигами, но всегда у них это сопровождалось любовью к Богу и ближним. Можно ходить в веригах и истязать себя голодом, но при этом не знать любви к ближнему, обладая злым, жестоким, равнодушным сердцем. Грош цена в таком случае физическим трудам и подвигам. Да и подвиг ли это: искать телесного возвышения для себя самого, возиться с собственным телом без духовного и молитвенного делания, без любви к ближним?

Поэтому будем взирать внимательно на наш малый подвиг (посты, хождение на богослужения и тому подобное), чтобы держаться золотой середины, а она у каждого индивидуальная. Но и не будем оставлять взятого на себя. Ибо как мудро поучал преподобный Ефрем Сирин: «Подвиг ваш временный, а воздаяние и похвала – вечные; труд ваш краток, а упокоение и совершенство – не стареют». Пусть в этом и состоит надежда нашего малого подвига.

Будем же непрестанно и ревностно служить Богу во всяком благочестии, которое на все полезно, имея обетование жизни настоящей и будущей, дабы действительно обрести обильные плоды подвижнической жизни, обрести их в вере, любви, мире, радости, кротости, смиренномудрии, долготерпении… И тогда, конечно, ненапрасными окажутся перед Господом все усилия, старания и подвиги наши.

Святитель Иоанн Златоуст учил: «Чем усерднее мы служим Богу, тем больше получаем пользы, тем больше выгоды для нас самих. Не будем же лишать себя столь великого приобретения. Бог самодостаточен и ни в чем не нуждается; воздаяние же и польза возвращаются к нам».

Ему же подобает всякая слава, честь и поклонение во веки веков.

Аминь.

Слово 12

О грехах и добродетели

Сказал также Иисус ученикам Своим: невозможно не придти соблазнам, но горе тому, чрез кого они приходят.

В пятницу двадцать шестой седмицы по Пятидесятнице (по Евангельскому чтению)

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Возлюбленные о Господе братья и сестры!

В сегодняшнем Евангельском чтении (см. Лк. 16, 15–18; 17,1–4) Господь наш Иисус Христос, обращаясь к книжникам и фарисеям, лицемерным вождям иудейским, говорил: вы выказываете себя праведниками пред людьми, но Бог знает сердца ваши, ибо что высоко у людей, то мерзость пред Богом.

Это слово Божие адресовано не только иудеям, но и всем нам. Господь знает и видит все, что происходит у нас в душе и пребывает на сердце. Даже прикрываясь мнимой праведностью, видимым благочестием в людских очах, мы не в состоянии скрыть от Бога своих истинных мыслей и чувств. А гордость из них – наиболее опасное.

Стремление к возвышению себя в человеческом обществе, в миру, греховное по существу, может привести к самым пагубным последствиям, вплоть до полной духовной несостоятельности, до момента, когда человек перестает думать о Боге, и даже вполне сознательно отрицает проявление на себе самом Божественной воли, уповая исключительно на самого себя, на обманчивое превосходство свое над другими людьми. Вот об этом и говорит нам Спаситель: что высоко у людей, то мерзость пред Богом.

Преподобный Антоний Великий поучал: «Все грехи мерзостны пред Богом, но мерзостней всех – гордость сердца».

Задумаемся об этом! Ведь все, фактически разделяющие подобную гордость сердца, в греховном заблуждении, по сути, разделяют участь диавольскую, уподобляясь тому, кто был низвергнут с Неба в преисподнюю.

Неужели мы тоже хотим оказаться в стане отступников ради минутного наслаждения торжеством мирской и ненужной славы? Не слишком ли дорогую цену придется заплатить за гордость и тщеславие?

Святитель Иоанн Златоуст учил, что гордость человеческая потому опасна, что «…с нее начинается всякий грех, и в ней находит свою опору».

Нельзя преуспеть ни в вере, ни в милосердии, ни в сострадании, ни в любви, если сердце осквернено самомнением и гордыней.

Возвышаясь над другими людьми, считая себя лучше и праведнее всех, мы начинаем забывать о своих согрешениях, игнорировать покаяние, занимаемся самооправданием, а в результате – подпадаем духовной слепоте и диавольскому обольщению.

Всякая душа, одержимая гордостью и тщеславием, лишается Божественной благодати, предается не только телесным, но и духовным непотребствам, проявляемым в уничижении ее плотскими страстями и пороками от пагубного возношения жестокого сердца.

Потому-то святитель Иоанн Златоуст и предупреждал: «Нет зла равного гордости. Она превращает человека в демона – наглого, богохульствующего клятвопреступника».

Гордости же призвана противостоять добродетель смиренномудрия, которая прежде всего столь ярко проявилась во Христе – как Божественном источнике всякой добродетели, конечно также в Божией Матери и во всем сонме христианских святых. Без смиренномудрия подлинная святость вообще немыслима.

Как бы ни прикрывались фарисеи и книжники исполнением закона, как бы ни выставляли себя чистыми и праведными перед иудейским народом, сердца их были преисполнены и других страстей: ненависти и лукавства, зависти и сребролюбия. Вожди Израиля любили деньги и не желали отказаться от богатств земных ради приобретения нетленного сокровища на Небесах.

И обличающие слова Иисуса Христа: Не можете служить Богу и маммоне (Лк. 16, 13) звучали для них как приговор, которого вожди иудейские всеми силами стремились избежать, оправдывая свои материальные блага и их приобретение предписаниями ветхозаветного закона, служа не духу его, но букве, то есть всему тому, что сами же и выдумали в своих толкованиях, поставив всем в обязательное, такое тяжкое и неудобоносимое исполнение. Ветхозаветный закон имел свою временную силу и значение для тех, кто пребывал в несовершенном духовном возрасте, только еще восходил к Божественной истине, а смысла этого восхождения еще не знал. Но смысл Моисеева закона – вести ко Христу, Который должен был в будущем воплотиться.

Теперь же Сын Божий уже ясно сказал: Закон и пророки до Иоанна: с сего времени Царствие Божие благовествуется, и всякий усилием входит в него. Между тем там, где начинается проповедь Святого Евангелия, завершается действие древнего закона, исполнившего свое назначение служить путеводителем и детоводителем ко Христу. В мир же, по милости Божией, входит

Завет Новый, великая, неизреченная Божественная любовь: Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3,16).

Поэтому Господь учит нас нестяжательности, показывая сколь пагубно может быть для человека неправильное отношение к богатству.

С того же времени, как появился Иоанн Предтеча, приуготовляющий путь Спасителю, являющий пример смирения, проповедующий покаяние и Царство Небесное, открылась правда Божия о том, что земные блага не имеют для верных Богу никакого значения. И желающие достигнуть Небес должны и в этой, временной, жизни беречь свою душу, не прилепляясь ни к чему земному. Не стоит искать для себя временного и тленного богатства, но стоит прилагать усилия для духовного совершенствования, для непрестанного восхождения к Богу.

Посему Господь не хотел, чтобы иудеи видели в Нем человека, отвергающего закон Моисея. Сын Божий явно показывает и говорит, что древний закон ни в коей мере не умаляется, больше того – и исполняется, и совершается… именно в Нем – во Христе. В этом смысле апостол говорит, что конец закона – Христос, к праведности всякого верующего (Рим. 10, 4). И в этих новых условиях духовного преобразования людей те многочисленные предписания и обряды, данные Богом когда-то через Моисея для древнего еврейского народа и за долгое время зачастую «обогащенные» установлениями, придуманными последующими людьми, теперь тяготят дальнейшее духовное развитие и не укрепляют в вере, – вот они-то становятся лишними и ненужными и потому требуют отмены.