Плацебо - Ирина Фингерова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так-с, – начинает Мортем, – тут у нас отличная двухконтурная страховочка, один край веревки крепится к вам, другой – к конструкции моста…
– Бред, – перебивает его Соул, – мне ваши детские игры – как с гуся вода. Давайте. Я сам! – бросает он Мортему и вырывает у него из рук радомер и страховочную систему, защелкивает карабин, крепит веревку, быстрым шагом проходит несколько раз вдоль перил.
– Чтоб веревка натянулась, – шепчет Мортем недоумевающей Глории, – знает толк.
Соул прыгает.
Возвращается.
Мортем помогает ему взобраться, снимает страховку. – Ха!
Радомер все так же тускнеет оранжевым вместо зеленого, 0,3 балла. Едва-едва.
Следующей пробует Глория, она боится, говорит много, гладит Мортема по плечам, спине, предлагает прыгнуть вместе с ней, но когда приходит момент – замолкает. Прыгает, раскинув руки, подставив лицо навстречу ветру. Циферки радомера подскочили аж на 5 баллов!
– Это было великолепно! Как круто! Страшно очень, но круто! – визжит она на ухо Флор, а Флор печально смотрит на мост. Она никогда прежде не опускалась до подобных забав, ей всегда казалось, что радость прежде всего должна быть вызвана чувством, а не действием.
Долор просит разрешения прыгнуть спиной назад и, сложив руки на груди, откидывается назад. Ее радомер показывает три балла.
– Наверное, я сегодня не так одет, – пытается отвертеться Вита, – я все-таки в юбке, и как-то некрасиво будет, если кто-то увидит мое белье, – лепечет он.
Луна хихикает над ним, Глория пытается подбодрить, Долор предлагает всем отвернуться и не обращать внимания на эти понты. Всеобщее внимание привлечено к Виту.
Поэтому никто не замечает, что происходит.
Никто, кроме вездесущих камер.
– Прости меня. Прости меня, – шепчет Видея самой себе и становится на парапет, – я не хотела этого, я не думала, что так выйдет, прости меня, – шепчет Видея.
Проверяет – хорошо ли застегнут радомер.
И прыгает – без страховки.
Камеры отключаются.
Экран гаснет.
За кадром:
Глава 1
События от лица Видеи
Прямо сейчас состоится Сеанс Адаптационной Терапии. Вита точнее охарактеризовал: «Сеанс унижения». Задача сеанса состоит в том, чтоб адекватно реагировать на взаимодействие с другими индивидуумами. Я одернула себя: хватит думать! Нужно быть здесь и сейчас.
Санитары что-то объясняли, но я как всегда прохлопала. Кажется, каждому присваивают номер вместо имени.
Первой вызвали Глорию, дали ей желтый талончик.
– Номер! – прогремел Ё.
Он становится совсем другим, когда оказывается на публике. Мы – зрители для санитаров. У ведущих есть тысячи фанатов, а у работников Санатория – только мы. Правда, они не перебирают харчами, им подходит не только восхищение; страх – тоже неплохо. Ё. мне сам это рассказал. В последнее время мы неплохо ладим. Уж не знаю, с чем это связано. Я рассказала ему свою историю, он закурил. В этом было что-то очень настоящее и теплое.
Он не жалел меня, не пытался успокоить, не говорил «все будет хорошо», не избегал моего взгляда. Просто закурил, будто ему абсолютно плевать на то, что я сейчас рассказала. Впервые разговор с другим человеком помог. Мне даже стало противно, что я купаюсь в жалости к себе. Я разрыдалась, конечно, а он хмыкнул. И на душе (он бы снова хмыкнул), стало полегче.
– Тысяча двести тринадцатый.
Для нумерации всегда выбирали длинные замысловатые числа, чтоб запутать, создать максимально некомфортные условия.
– Концепция такова, – объяснил Вальтурис накануне, – в настоящем мире множество экстремальных ситуаций поджидают вас за каждым углом, моргнешь не так, расплачешься, засмеешься – не поймут, замкнешься, зациклишься – придется начинать оздоровительный курс снова. Не показывайте своих эмоций, раз уж обнаружили их наличие – вы же хотите быть нормальными. Человек отличается от животных способностью к контролю, люди эволюционировали до уровня каменных лиц и редких улыбок. Победа мозга, протравленного вездесущей рационализацией – к чему злиться, к чему спорить, зачем тратить свое время на негативные эмоции, жизнь ведь так коротка! Carpe diem. Слоган нового мира! Радуйтесь! Покупайте очередную безделушку, работайте больше, дольше, отчаянней, и вуа-ля – ваши достижения будут мчаться друг за другом как гончие за проворной лисой. Есть, конечно, те, кому такое не по душе. Чудаки! Ну и ладно. Мы – свободное счастливое государство! И у нас полно возможностей: удаление фантазии, седативные средства, транквилизаторы! Дешево и приятно, повсеместно распространено. Будьте как все и живите в гармонии с миром. Как вам известно, самым радостным жителям Государство дает премию. «Эмоции – лабильны, работа – стабильна», – повторил Вальтурис известнейший слоган. – Стабильное положение – это главное. Стабильность – лучший друг удовлетворенности. А удовлетворенность – синоним счастья. Помните, зачем вы здесь. Вы хотите справиться с собой и стать уважаемыми гражданами, которые могут позволить себе все, что захотят. Регулярные сношения, «каникулы» в любом уголке вселенной (кстати, корпорация «Нетс» разработала новую серию – приключения в дикой природе, покупайте диск, подключайтесь и отдыхайте по полной!). Жизнь идеальна. Заметил, что от улыбок… – Вальтурис презрительно оттопырил нижнюю губу, – стали появляться морщины… Только в клинике «Викториа»! Операции в марте по акционной цене! Привел с собой друга – 10 % скидки. Привел троих – 50 % и конфетка! Эффективно и быстро. Зачем страдать, зачем плакать, зачем копаться в себе этим вашим любимым ржавым ножом рефлексий – жизнь коротка, от негативных эмоций увеличивается количество свободных радикалов в крови. К тому же вы, – Вальтурис тыкнул пальцем в толпу участников, – вы же не выходите на улицу голыми? Нет! Стыдно! А почему тогда позволяете это своим эмоциям? Выпускаете их гулять голыми! Они могут расстроить кого-то, испортить настроение, укоротить жизнь. Вы понимаете, как вы опасны со своими кислыми минами! Причем, не только для себя, но и для других. Но мы милосердны, мы общество, которое любит каждую клетку своего могучего тела, хотя многие из этих клеток лишь ороговевающий эпидермис, который стоит отшелушить и забыть. Помните о том, что мы делаем для вас, и работайте над собой!
