Плацебо - Ирина Фингерова

Виднеется бронированное око «Вертикального города», «Вайлд» летит, не сбавляя скорости, и за секунду до столкновения железная пасть открывается, встречая вертолет приветственной синхронизацией и установкой обновлений.

Вертолет приземляется, колонки благодарят пассажиров за полет.

Операторы, Вальтурис и Нула выходят первыми, вслед за ними на огромной черной плоскости, напоминающей формой виниловую пластинку, оказываются участники.

Нула и Вальтурис подходят к терминалу оплаты билетов, Вальтурис прикладывает радомер к электронному окошку. Спустя секунду из терминала вылезают единые билеты. Вот и все. Теперь от «Драйва» их отделяет две минуты тридцать четыре секунды и сто пятнадцать километров.

Голубая труба «гиперпетли» появляется ровно по расписанию. Дважды вскрикивает Видея, Луна бледнеет, Флор чересчур сосредоточенно теребит плетеный браслет на запястье, Кукумерис закрывает уши руками. Остальные безучастно смотрят в окно. Сразу понятно, кто мог себе позволить частые посещения сюда, а кто – нет.

Гиперпетля выплевывает пассажиров у центрального входа в «Драйв». Неоновый город встречает огненно-красными взмахами железных синусоид.

– Сегодняшнее посещение «Драйва» покажется многим из вас непривычным, – начинает Нула, – не будет индивидуальной карты, более того, вообще не будет карты. Маршрут составили мы.

– Но это же бред, – перебивает Соул, – как тогда понять, какие аттракционы нам больше всего сейчас понравятся? Так можно годами тут торчать. Кататься на утках или вроде того. Бред полный.

– Мы понимаем ваше удивление, – вступает Вальтурис, – но сегодня мы нарушим привычные устои! В самом деле, индивидуальная карта формируется на основании вашей активности в Смайле, рейтинге, работе, биографии – не мне вам объяснять. Парк показывает каждому из нас лучшее, что у него есть, чтоб мы могли обрести себя. Но сегодня мы не ищем лучшее, мы не ищем себя. Мы уже были собой, когда пришли на шоу… И что же? – Вальтурис снисходительно улыбается. – Кажется, вам было это не по душе? Сегодня вы столкнетесь с главным страхом современного человека – выбором. Выбором между лучшим и самым лучшим. Мы уже составили маршрут, да, но дорогу определяет идущий. Она может закончиться и начаться в любом отрезке пути… Но прежде, чем мы перейдем к сегодняшним заданиям – мы бы хотели, чтоб вы немного отдохнули, насладились красотой здешних мест. Я, к примеру, прихожу сюда не ради «Кокона» и даже не ради «Трясучки», я забираюсь на колесо обозрения и часами гляжу на гигантские секвойи, скалы, водопады… Совсем как настоящие…

– Вальтурис сегодня настроен на… задушевные беседы, – хихикает Нула, – пусть угостит нас по этому поводу сахарной ватой.

– С радостью! – соглашается Вальтурис и поправляет желтую бабочку, немного приспуская узел.

Съемочная группа проходит мимо десятиметрового одноглазого клоуна, рот которого является началом водного лабиринта, останавливается у мини-модели обсерватории. Добродушная розовоглазая девушка, похожая на пуделя, делает сахарную вату в форме облаков.

Набрав пакеты со сладостями, участники отправляются в «пропасть». Стеклянный лифт поднимает на семидесятый этаж. На террасе располагается ресторан, в котором подают два блюда – суп «Прыжок Будды через стену» и рыбу-фугу. Пропасть начинается за столиками, за меню и за опасными яствами. На краю террасы располагаются рельсы, выходящие на десять метров за пределы здания, и несколько вагончиков. Оттуда открывается лучший вид.

– Поверьте, – говорит Нула, – застекленное дно здешнего купола – самое красивое небо из всех, что вам доводилось видеть.

– Знаешь, я побывала здесь впервые в восемнадцать, – признается Луна сидящему рядом Виту, – и никогда не бывала до восемнадцати, представляешь?

– А я всегда боялся «Отрыжки смерти»! – отвечает не менее откровенно он. – Я понимал, что это то, что нужно пережить каждому мужчине. Я знал об этом аттракционе все. Я восхищенно рассказывал своим приятелем, которые еще не бывали в «Драйве», о том, что трасса тянется на 1300 метров, высота составляет 90 метров, а скорость – 130 км в час. Я знал про десять переворотов, две мертвые петли, оптические иллюзии между шестым переворотом и седьмым… Но никогда не катался. Самое ужасное в том, что я вообще-то и не хотел. Но я это не сразу понял. Все-таки, ты знаешь, это грубо для меня, я же, знаешь, куда больше удовольствия получаю от «Бездны». 700 метров над рекой… И не в страхе дело. Когда тебя раскачивают на 112 градусов над горизонтом со скоростью 97 км в час, это тоже страшно. Но у меня от вида дух захватывало. Бесконечный обрыв, бесконечный лес, бесконечная река – и я был бесконечным тоже. А «Отрыжка смерти» – сильно, но безыдейно как-то…

– Безыдейно? – хихикнула Луна.

– Так и есть. Меня, помню, однажды партнерша оставила из-за того, что я отказывался прокатиться в «Отрыжке» и говорил «безыдейно».

– Ого, – удивляется Луна, – а меня никогда не оставляли партнеры, наверное потому, что их и не было толком. Наверное, это странно. Я имею в виду… отношения.

– Для меня более странным было то, что у меня они появлялись, честно говоря.

Луна и Вита замолкают.

Небо выключает звук, небо включает ощущения.

Долор и Глория молча сидят напротив друг друга.

– Сколько там у тебя было партнеров, детка? – вдруг спрашивает Долор.

– Больше, чем волосков, которые появятся над твоей губой, если срочно не начнешь пить гормоны, – шепотом говорит Глория, – я как раз внештатный сотрудник компании «Фемида».

Долор хохочет.

– Эй, остановите шоу. Эта девка здесь самая нормальная, нормальней я еще не видывала. Она везде умудряется не терять сноровку. Как ты тут оказалась? Проиграла кому-то пари?

Глория ухмыляется.

Импер и Фатус отказались кататься, они предпочли отведать рыбы-фугу, клятвенно заверив Нулу, что если она одолжит им доброталонов, родственники Импера отправят ей сотню очков на аккаунт в Смайле.

Видея сидит рядом с Кукумерисом.

– В общем, что надо парк, да? – пытается завязать беседу парень.

Видея молча рассматривает свои пальцы.

– Ну такой, да, шнатный! Я тут-то и не был толком, а говорят, полешно для любого тут бывать. Ну, такой хороший! Шлов нет, да? – не теряет надежды Кукумерис.

– Я ненавижу этот парк, – признается Видея и вздыхает, сжимает кулаки, разжимает. Теребит низ больничной футболки, – да, хороший, наверное, – опомнившись, говорит она, – парк как парк. В наше время все хорошо, все хорошо…

Накатавшись вдоволь, участники спускаются на лужайку, зарезервированную ведущими, садятся на мягкое травяное покрывало (ковролин «СуперГрин», которым тщательнейшим образом покрыто все пространство «Драйва»), расстилают подстилки и начинают трапезничать.

– Мы не просто так выбрали для пикника именно это место, – заявляет Нула, когда сэндвичи съедены, а бутылки с лимонадом опустошены. – Мы с вами находимся в самом старом месте парка, у моста «Фатум». Кроме того, это одна из самых высоких точек. Для следующего задания мы пригласили эксперта, – Нула