Ветер перемен - Михаил Алексеевич Ланцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вот оно что… — покачал головой бывший раскольник.
— Но я тебе этого не говорил. Это не для всяких ушей слова.
— Понимаю…
* * *
Русская эскадра с дипломатической миссией достигла устья реки Вольта. И встала там. Сгрузилась на берег и отдыхала.
Тяжело дался переход. Тяжело.
Местные датчане и англичане нарисовались буквально через несколько часов. Вежливые такие. Покладистые.
Еду привезли и прочие припасы. Да расспрашивали — что почем и зачем. Столько тяжелых кораблей, да еще с целым пехотным полком для местных реалий аргумент. Очень весомый аргумент. У них в факториях совокупно людей жило меньше. Даже включая местных.
Про вооружение и выучку речи и не шло.
Таких гостей хочешь не хочешь уважать будешь. Опасаясь спровоцировать. А то еще что перепутают и вместо мосси к ним заглянут на огонек. Да, Россия не воевали ни с Данией, ни с Англией. Но метрополии далеко, а эти прекрасно вооруженные люди — вот. Рядышком. И если что — могут концов не найти их супротивников. Как уже много раз бывало. И в столица жех все проглотят или даже и не заметят. Тем более, что все эти фактории были не государственные, а частные. Мало ли что-то там не срослось?
Больше всего местных англичан с датчанами удивила чернокожая женщина в этой компании. Нет, ну так-то негритянка и негритянка. Что такого? Только вот вела она себя не как рабыня, а как очень уважаемый и оберегаемый человек. С ней даже глава экспедиции обращался крайне обходительно и вежливо, выказывая подчеркнутое уважение.
— Кто она? — тихо спросил один англичанин у члена экспедиции, поймав того в момент отдыха. Голландского морского офицера, сошедшего на берег.
— Ньёньосс?
— А? Кто? Вот эта, черная, — указал англичанин на нее.
— Ее так и зовут. Ньёньосс. Она помощница Миледи, одной из самых опасных женщин России, что ведает вопросами внутренней безопасности. Шпионов всяких ловит и заговорщиков. Ну еще эта негритянка известна как любовница наследница престола и мать одного из его бастардов.
— Любовница⁈ Принца⁈ — ошалело переспросил англичанин, потеряв дар речи.
— Так вся эта экспедиция из-за нее. Родителей навестить хочет. Вон и пехотный полк ей в почетный эскорт выделили. И корабли нашли, а стоили они весьма и весьма недешево. Ценит принц ее. Ой как ценит.
— Но она же негритянка!
— Ну… бывает, — пожал плечами член экспедиции. — У русских свои причуды…
* * *
— Сир. — почтительно произнес вошедший Кольбер.
— Новости?
— Да. По нашему делу.
— Все вон! — буркнул Людовик XIV, выгоняя присутствующих.
И минуту спустя они оказались в пустом помещении.
— Удалось?
— Пираты Магриба понесли тяжелое поражение, после чего отступили. И людей, через которых мы им подкинули эту мысль, посулив большие барыши, казнили. Как обманщиков.
— Но… как?
— На кораблях была установлена новая морская артиллерия русских. Очень неприятная и губительная для легких посудин пиратов. Говорят, что там получилась настоящая мясорубка без шансов на успех. Галеоны бы и остальных перебили, если бы те не обратились в бегство.
— Новая артиллерия… и ты, конечно, о ней ничего не знаешь?
— Только то, что она есть и какие-то общие сведения. Это короткие шестидюймовые пушки, скорее даже гаубицы на каких-то хитрых лафетах. Наши морские офицеры только посмеялись над ними, когда я им сообщил и попросил консультации. Дескать, толку от них никакого в морском бою. Оказалось, что они ошибались.
— Список мне предоставь тех, кто тебя консультировал.
— Сир, они не могли знать.
— Не могли. Но им хватило ума поднять на смех то, чего они не знали. Вместо того, чтобы подумать, а лучше проверить. Как будто этот Петр со своим сыном глупости какие делали ранее.
— Балтийские пираты после битвы при Гибралтаре вряд ли нам помогут. А военные корабли выводить на перехват… это война. — сменил тему министр иностранных дел.
— Мы можем их перехватить там — у берегов Африки? Чтобы надежно. Чтобы никто не ушел?
— Нет, сир. Морской бой очень труднопредсказуемое дело. Если нам повезет, и мы сумеем внезапно напасть на них во время стоянки — да, удача может улыбнуться. В море же… — Кольбер покачал головой. — Бой может затянуться, а по темноте они уйдут. Не догонишь. Да и наши моряки в порту по пьяни болтать будут.
— Проклятье!
— Да сир. Дело не вышло.
— Кого еще можно подключить?
— Ищу. Но надежды мало. По хорошему было бы правильно начать с русскими обычную войну. Силами какой-нибудь Генуи. Чтобы русская армия к ним добраться не могла, а корабли наших протеже им пакостили.
— Так действуйте!
— Какой-нибудь Генуи… какой-нибудь… Все очень непросто. Генуя сейчас переживает очень непростые времена. И за войну с русскими они запросили с нас ТАКУЮ сумму, что даже у меня дыхание перехватило. Подобной наглости я еще не встречал.
— Они не хотят воевать?
— Они хотят денег. Финансовое состояние их республики аховое. Как верно подметил принц Алекс они не разваливаются только потому, что их чайки засрали.
— И когда же это он сумел подобное подметить?
— Я состою с ним в переписки. И мы касались вопросов Италии.
— С нашим врагом?
— Формально мы с Россией не воюем и не воевали. Более того, поддерживаем добрые отношения. И даже торгуем. К тому же темы, которые мы поднимаем в переписке полезнее скорее нам, чем им. Я так пытаюсь узнать их позицию по разным вопросам. Чтобы проще было предсказывать поведение столь странных и непривычных людей.
— Ты, я надеюсь, копируешь отправляемые письма?
— Разумеется, сир. По вашему первому требованию я предоставлю их. Они у меня подшиты в полном порядке. Это личная переписка, но, в то же время государственная. Посему я отношусь к ней предельно серьезно.
— Хорошо. Пришлите мне эту подшивку. Я хочу почитать.
— Сегодня же вечером вам ее доставят.
— Что же до пиратов… — Людовик задумался. — Свяжитесь с самыми горячими головами из тех, с Магриба. И сообщите, что за упомянутые галеоны мы хорошо заплатим. Можете даже выдавать аванс.
— Они откажутся.
— Кто-то соблазниться.
