Звезда телерекламы - Стенли Морган

— Это Рыжий Куксон, — сказала мне Вики. — Главный инженер нашей авиакомпании. Душа и тело всего общества.

— Ты многих тут знаешь?

— Нет, примерно с полдюжины. Вон там Пат, девушка которая снимает эту квартиру вместе со Стеллой. — Вики указала на смазливенькую рыжеволосую деваху, которая танцевала с высоченным красивым парнем в клетчатом костюме. По-медвежьи облапав Пат, он впился губами в её шею, словно вампир. Похоже, Пат, глаза которой были закрыты, а ротик приоткрылся, не слишком возражала. Я ещё раз осмотрелся по сторонам.

— Они все летают? — спросил я.

— Думаю, что да. Хотя некоторые, возможно, из наземной команды. Стюардессам редко выпадает возможность познакомиться с кем-нибудь еще.

— Довольно сексуальная компания.

— Ха, да ты на себя посмотри. Выпить хочешь?

— Еще бы. Если Рыжий не откажет.

А Рыжий тем временем заприметил Вики и оглушительно проревел:

— Вики, привет, дорогуша! С Рождеством тебя, счастье мое! Что я могу для тебя сделать?

— Привет, Рыжий! Две водки с тоником, пожалуйста, если есть.

— Для тебя, ангел, я готов на все… — Рыжий плотоядно подкрутил усы. — Я не шучу, киса — на все! — Кивнув мне, он вопросительно изогнул бровь.

— Он с тобой, рыбка моя?

— Да.

— Черт побери, женщина, зачем, скажи на милость, ты подложила мне такую подлянку? Разве ты не знала, что здесь буду я?

И продолжал распинаться в том же духе. Полный мудак. Лишь целую вечность и пару зубодробительно скучных анекдотов спустя нам удалось вырваться из его паучьей хватки и отлепиться от стойки бара.

— Если бы я не знала Стеллу, — сказала Вики, — то подумала бы, что она специально поставила Рыжего барменом. Чтобы не тратиться на выпивку.

— Очаровательный орангутан.

— Ты ещё не видел его в деле. Погоди, пока он наберется по-настоящему. Будет отплясывать в чем мать родила.

Я расхохотался.

— Нет, правда, это его коронный номер. Сейчас ещё все идет чин чином. Подожди пару часиков. — А как насчет соседей? Они не пожалуются?

— Все эти люди и есть соседи. Этот дом иначе называют "взлетной полосой". Когда кто-то спит, то спят все. И наоборот — бесятся тоже сообща. Совершенно замечательно устроились.

— Да, представляю.

Веселье разгоралось с каждой минутой, пока в три часа утра (шел уже "день подарков", второй день Рождества) в окно не ухнула бутылка. К тому времени голый Рыжий Куксон валялся под столом мертвецки пьяный и со свернутой челюстью; в ванне распростерся один из незваных гостей, о голову которого разбили бутылку, намекнув тем самым на необходимость соблюдать правила хорошего тона; вломившаяся полиция принялась утихомиривать дебоширов и наводить порядок, а мы с Вики незаметно испарились.

Мы и не собирались так долго задерживаться. Поначалу я ощущал себя чужаком. Сами знаете, если вам доводилось попадать трезвыми как стеклышко в незнакомую подвыпившую компанию. Не говоря уж о том, что все в этой компании были одним миром мазаны, тогда как я ощущал себя пришельцем из далекой галактики.

Мы с Вики бродили между группками, перебрасываясь дежурными фразами. Кто-то передал нам по стакану "фирменного коктейля" от Рыжего: девять десятых чистой водки с двумя капельками тоника. Полчаса спустя дозу повторили, потом ещё и еще… пока наконец, к часу ночи, мы с Вики не почувствовали полного умиротворения. Вечеринка к тому времени стала нежной и гладкой, как хорошо смешанный коктейль. Однажды мы с Вики потерялись, и я вдруг обнаружил, что рассказываю про съемки какой-то аппетитной брюнетке. Прежде чем стать стюардессой, эта хорошенькая кареглазка поработала манекенщицей и сама снялась в паре рекламных роликов, так что у нас нашлось много общего. Я уже почти растаял, как вдруг её сграбастал и утащил какой-то свирепый детина, на голову выше Кинг-Конга и столь же широкий в плечах. Взгляд, который метнул на меня этот мастодонт, мог бы испепелить всю испанскую армаду. И я остался один.

Впрочем, долго скучать мне не позволили. Внезапно я оказался лицом к лицу с совершенно сногсшибательной девицей, которую я почему-то раньше не заметил. Возможно, пришла позже нас. Высокая, стройная, гибкая, смуглокожая, как индианка, с томными карими глазами, белоснежными зубками и роскошной грудью.

— Привет, — бросила она. — Что-то я тебя не припомню. Ты летчик? Деваха уже явно набралась. Говоря, она приникла к моему левому плечу и шептала мне прямо в ухо.

— Нет, я…

— Хочешь потанцевать? Сто лет не танцевала.

— Давай…

Не тратя ни секунды, она обвила мою шею руками, щекой прижалась к моей щеке и крепко вжалась в меня всем телом — привычно, словно натянула старую шубку.

— М-мм, это приятно, — промурлыкала она, потеревшись о меня бедрами. И как это я тебя раньше не заметила.

От неё исходил необычный, но очень приятный мускусный аромат возможно, какие-то восточные духи. Запах волнами поднимался от её жаркого тела, дурманя мой мозг и обволакивая сознание.

— Как тебя зовут? — прошептала она, целуя меня в ухо.

— Расс Тобин. А тебя?

— Анита Лесар.

— Звучит по-французски.

— Так и есть. По папе я француженка.

— А по маме?

— Сингалка.

— Вот это да!

— В каком смысле?

— Должно быть, твоя мамочка — настоящая красотка.

— Ты душка. Ты здесь один?

— Нет… Меня привела Вики Херст. Знаешь ее?

— Нет. Где она?

Я обшарил глазами находившуюся в полусумраке гостиную — кто-то предусмотрительно выключил верхний свет, — но Вики нигде не разглядел.

— Не знаю, — сказал я. — Поблизости не видно.

— Отлично. Может, она ушла домой?

— Нет, — рассмеялся я. — Это вряд ли.

— Почему ты так уверен? Она для тебя что-то значит?

— Даже очень.

— Вы давно с ней знакомы?

— Целых два дня.

Неужели это правда — всего два дня?

— Два дня! И уже так втюрился! Ты, похоже, шустрый мальчик.

— Я…

— Ты у нас шустрый, да?

Ее коленка бесцеремонно втерлась между моих ног, беззастенчиво гладя все, с чем соприкасалась.

— Я… — Я судорожно сглотнул. — Не знаю. Это зависит от женщины. Шустрый для одной — в понимании другой может показаться улиткой.

— Ты прав. — Она склонила голову мне на плечо, словно устраиваясь на ночь. — А ты умненький, да? Чем ты занимаешься? Ты диспетчер?

— Нет, я вообще к авиации непричастен. Я снимаюсь в реламных роликах.

Она меня даже не слушала.

— Жаль, что ты не водопроводчик.

— Водопроводчик?

— Эх… ты бы приходил ко мне чинить краны. Они жутко шумят.

— А где они находятся? — затаив дыхание спросил я.

— Наверху. В другом подъезде.

— Да, жаль, что я не водопроводчик. — Я поспешил сменить пластинку. А чем ты занимаешься?

— Я-то? О, у меня очень трогательная работа…

— И что же ты трогаешь? — игриво спросил я.

— Кое-что, — хихикнула она, — помимо всего остального. — Ее рука соскользнула с моего плеча и стала гладить внутреннюю поверхность моего бедра. — Я это за-ме-чательно делаю, — многозначительно произнесла она внезапно треснувшим голосом. Я трусливо оглянулся по сторонам.

— Кого ты там высматриваешь? — бдительно спросила Анита. — Вики Трахст?

— Херст, — поправил я.

— Это одно и то же. Знаешь, парень, это невежливо: танцуя с одной, таращиться на другую.

— Прости, пожалуйста.

— Или тебе не нравится со мной танцевать?

— Очень нравится.

— Может, тогда я тебе не нравлюсь?

Черт, ну и влип!

— Что ты, очень нравишься, — поспешно заверил я.

— Может, ты не находишь меня привлекательной? — не унималась моя мучительница.

Разговор принял серьезный оборот. В голосе Аниты звучали нотки, которые недвусмысленно свидетельствовали: кто осмелится ей перечить, тому несдобровать. Я даже допускал, что она завопит: "Спасите, насилуют!". Или подаст против меня иск с жалобой на расовую дискриминацию.

— Мисс Вселенная тебе и в подметки не годится, — поспешно выпалил я.

Анита расцвела.

— Тогда рас-слабься, Рассик, — промурлыкала она, нежно покусывая мою шею и продолжая гладить мое бедро. — И поцелуй меня.

Ее губы впились в мои. Я никак не мог сосредоточиться — между нами стояла Вики. Анита резко отстранилась и недоуменно уставилась на меня, явно ошеломленная тем, что повстречала мужчину, нечувствительного к её чарам.

— Слушай, ты что-то не того… — пробормотала она. Потом пьяно улыбнулась. — Я поняла — ты из тех красавчиков, которые любят, чтобы за ними сначала побегали, да? И только потом поймали. Хо-ро-шо! Я побегаю… и поймаю!

Я уже мысленно приготовился к какой-нибудь враждебной выходке, но Анита снова свалилась в мои объятия, а её рука привычно скользнула вниз. В следующее мгновение я почувствовал, что "молния" на моих брюках расстегнута, а шаловливая рука Аниты, ужом проскользнувшая внутрь, уже сжимает свою добычу.