Иван Царевич и Волк, обожавший театр - Кириллка Север

И леший действительно пришёл. Бородатый старичок, невысокий, в старой в заплатках шляпе, и только глаза зелёные сверкали из-под шляпы.

– Здрав будь, боярин.

– Тьфу, – сплюнул боярин, – от нечисти мне здоровья не надо. За тобой должок, так что выполнишь, что я скажу.

– Свой долг я перед тобой оплатил, – грустно ответил леший. Задание было не из приятных.

– За жизнь свою никчемную ты и впредь будешь все выполнять, – рыкнул мужчина, – ослушаешься, весь твой молодняк сожгу. Видел уже, сколько вы на опушке дубов повыращивали. Сожгу дотла, даже пеньков не останется.

Леший зло сверкнул, но тут же опустил. Сам знает, за молодняк все сделает. Надо будет их пересадить, как окрепнут.

– На днях мимо твоего леса княжич Иван проскачет, подскажешь ему, что жар-птица есть у боярина Карачаева, да путь ему укажешь через волчий лес. А ежели выживет и вернётся с пером, мне сразу доложишь. Понял?

– Понял, боярин.

И мужчина вскочил на коня и помчался от пролеска к городским воротам. А Леший только плюнул ему вслед и поморщился, ещё один такой же боярин его на опушке звал. Никакого покоя нечисти нет.

Старичок вышел на опушке, где его ожидал толстенький мужичок в золочёном сюртуке и притаптывал пухленькой ножкой от нетерпения.

– Здрав будь, боярин, – кивнул Леший.

Боярин только отмахнулся.

– И тебе не хворать. Дело есть к тебе. Тут баба одна сказала, что выйдет замуж за того, кто перо ей принесёт Жар-птицы. А Жар-птица то у меня живёт, на своих землях я её спрятал. – Мужичок нервничал, дёргал себя за тоненький ус и яростно размахивал руками. – Вот ведьма то! Сейчас вся эта орава молодчиков ко мне помчится!

– Дык какое дело, боярин?

– Смотри, всех молодцев, что в твоём лесу появятся, на болота отправляй, в топи самые, чтоб ни одна зараза ко мне не пробралась. Пошастают по болотам, да и не с чем вернутся, а то и вовсе не сунутся. Договорились?

– Да, боярин.

– Рощицу я тут дубовую приглядел, молодые дубки растут. Все велю выкопать и к тебе в лес перенести, а ты уж там посадишь, где народ не ходит. – Боярин дергал себя за усик так яростно, что леший боялся, как бы не оторвался. Но кивнул.

– Будь по твоему, боярин.

– Фух, спасибо, успокоил ты меня. Ладно, завтра поутру жди телегу с дубками.

Боярин ушёл, а Леший остался думать. Все у этих людей не по-людски, никакого покоя нет.

***

Иван мчался на всем скаку по дороге к счастью. И как-то даже не заметил, что и батюшка недоволен был, и что сама Елена как-то грустно на него глядела. Почти сутки Иван мчался, пока конь спотыкаться не начал. Тут уж одумался, да и пожалел коня.

Нашёл полянку и устроился на ночлег. Сидит у костра и мыслям своим улыбается. Глаза поднял, а на пеньке у костра сидит старичок в шляпе и глазами зелёными улыбается.

– Здрав будь, молодец. Куда путь держишь?

– Здрав будь, дедушка. А ты откуда тут?

– Я тут живу.

– Так ты леший?

– Да.

– А я Иван, милости прошу за костёр. Угостить тебя особо нечем, но пирог у меня с собой, с земляникой. Разделишь со мной?

– А то, – ухмыльнулся старичок, – давно я пирогами не баловался.

А Иван то ничего, нормальный. Пирогом угостил, чаем напоил, опять таки дрова для костра не рубил, валежником обошёлся.

– Слушай, Иван, ты за Жар-Птицей? – княжич кивнул, – Не ходи. И обратно не вертайся. Ты езжай вот в Триодиннадцатое, ты молодой да удалой, не пропадёшь.

– Не могу я, – Иван замялся, – как тебя по имени?

– Борька Глебович.

– Ну так вот, Борис Глебович, не могу я, я слово дал. – твердо сказал Княжич, – за перо Жар-птицы Елена замуж за меня обещалась выйти. А она такая… – Иван мечтательно поводил руками.

– Какая?

– Красивая, – заулыбался Княжич. – А как глянет, так словно солнцем тёплым гладит.

– Эх, молодёжь. Ладно, скажу я тебе, где Жар-Птица. Тут-то и ехать недалече, пару дней всего. Живёт она у Боярина Карачаева, что за Большими Холмами. Все земли дальше речки Вязь ему принадлежат. Ближе к лесу отстроил он дом, там и держит птицу. Только дорога туда одна, через Волчий лес.

– Спасибо тебе, Борис Глебович! – Просиял княжич, – век тебя добрым словом помнить буду.

– Точно пойдёшь? В Волчьем лесу и войско целое не выживет, не то, что путник одинокий.

– Точно! Не отговаривай, я за Елену и в огнь, и в воду.

– Тогда слушай, живёт в том лесу волк один, зачарованный. Большой как медведь, быстрый как сокол, да говорит как человек. Никто после встречи с ним из леса живым не выходил.

– Я одолею его! – Вскочил Иван.

– Да сиди ты! – топнул ножкой Леший, – богатыри на него ходили, и то не одолели. Есть у него секрет. Договоришься с ним, он тебе ещё и поможет.

– Какой секрет?

– Медовуху он любит, аж хвостом вилять начинает, аки пёс.

– Волки разве пьют медовуху?

– Этот пьёт.

Иван задумался, медовуха с собой была, но одна бутыль. Авось хватит… Если что, слово княжеское дам пару бочек к лесу пригнать. Авось сразу не съест, успею дать слово княжеское.

– А сколько медовухи нужно? – Но вопрос остался без ответа. Лешего уже нигде не было.

Княжич ещё немного посидел у костра, а потом лёг спать, закутавшись в плащ. Завтра предстоит тяжёлый день.

Следующий день действительно оказался тяжёлым. На дороге в волчий лес не встретилось ни села, ни деревеньки. Только речка, в которой Иван дал коню напиться. Они шли весь день, княжич сначала был верхом, потом пешком, чтобы коня не загнать. И к закату они подошли к Волчьему лесу.

– Что-то мне не хочется там ночевать, – сказал Иван, погладив верного коня по шее.

Конь всхрапнул в знак согласия. И они устроили себе лежанку на опушке, почти в ста аршинах от леса. Да только и это их не спасло.

Спал Иван плохо, то и дело вздрагивая и просыпаясь от каждого шороха. Словно чей-то злобный взгляд не отпускал его в мир снов. В очередной раз княжич проснулся от странного звука, напоминающего чавканье. Он оглянулся вокруг, но не нашёл взглядом своего коня. Взяв в руки меч, Иван двинулся в сторону леса, откуда доносились звуки. Благо, ночь была лунная и безоблачная.

К лесу по траве тянулась дорожка, чёрная в лунном свете. От страха Иван покрепче сжал рукоять меча, и от следующей увиденной картины чуть не заорал