Доступен каждому - Эрл Гарднер

– Какие изменения? – поинтересовалась Берта.

– Ну, давайте рассмотрим случай с Хелманном Бруно, – сказал Брекинридж. – Он женат, детей нет. Хелманн занимается посреднической деятельностью, часто бывает в разъездах. Мы подстроили для него ловушку, потому что наш доктор заподозрил в нем симулянта.

– И что вы сделали? – Берта явно заинтересовалась рассказом Брекинриджа.

– Конечно, эта информация является конфиденциальной.

Бриллианты на пальцах Берты сверкнули, когда она описала рукой в воздухе круг.

– Она не выйдет за пределы этого кабинета, – заверила она.

– Итак, – продолжил Брекинридж, – мы напечатали несколько проспектов о так называемом конкурсе. Конкурс этот до смешного прост, и человек не может устоять перед искушением попробовать в нем свои силы. Он должен пятьюдесятью словами, а желательно и более меньшим количеством слов объяснить, почему ему нравится тот или иной продукт. Мы высылаем конверт с адресом и чистый бланк, а ему остается только присесть на минуту, написать пятьдесят слов, положить заполненный бланк в конверт и опустить в почтовый ящик. Он ничего не теряет, зато имеет возможность выиграть всякого рода заманчивые призы.

– Кто оплачивает этот конкурс и кто его судит? – спросила Берта.

Брекинридж ухмыльнулся:

– Этот конкурс имеет весьма ограниченное число участников, миссис Кул. Мы высылаем объявление о нем только тем людям, которые предъявляют ложные иски нашей компании, поэтому все, кто в нем участвует, выигрывают приз.

Брови Берты поползли вверх.

– Приз, который они выигрывают, – отдых на ферме-пансионате «Холмистая долина» возле города Тусон, в штате Аризона.

– Почему вы выбрали ферму, где учат верховой езде? – спросил я.

– Потому что Долорес Феррол, которая там работает, наш человек, мы ей платим. Распорядок дня на ферме такой, что если кто-то не садится на лошадь утром, не плавает и не играет в гольф или волейбол после обеда, то он просто скучает и вряд ли хорошо проведет время. Отдыхающие возвращаются с утренней верховой прогулки уставшими и запыленными; плавательный бассейн манит их своей прохладой; к бассейну подносят ленч. Вначале мы планировали, что наши детективы будут заставлять симулянта проявлять физическую активность. Но присяжным это тоже не нравится. В суде нашему человеку приходится занимать свидетельское место, у него спрашивают имя, род занятий. Он признается, что работает на нас, рассказывает обо всем и лишь после этого демонстрируют фильм, где симулянт выявляет себя.

Потом адвокат истца ведет перекрестный допрос, а среди адвокатов есть очень умные люди. Посмотрев фильм и поняв, что мы приперли его клиента к стенке, он оставляет в покое своего клиента и начинает осаждать свидетеля:

– Вы работаете на Универсальную страховую компанию?

– Да, работаю.

– Вы поехали туда с целью поставить истца в ситуацию, где бы он проявил физическую активность, чтобы заснять это на кинопленку?

– Да, сэр.

– Страховая компания оплачивала все ваши расходы и платила вам жалованье. Как вы думаете, она будет продолжать платить вам, если ваши услуги будут ее удовлетворять?

– Надеюсь, сэр.

– И вы поехали по заданию страховой компании, чтобы заманить в ловушку человека, которого до этого ни разу не видели?

– Верно.

– Вам не были известны характер и тяжесть его увечий, вы не знали, сколько боли и страданий он перенес, стараясь показать себя достойным партнером? Вы прикинулись его другом? Вы осознанно вынуждали его выполнять физические упражнения? Вы не думали о боли и муках, которые разрывали его слабое тело? Вы стремились любым путем заполучить снимки, чтобы показать их присяжным? Так, я правильно говорю? – Брекинридж поднял руку. – Ну, конечно, на крупных разбирательствах решение принимается в нашу пользу, но все-таки симпатии присяжных остаются на стороне истца. Они считают, что мы ведем нечестную игру, и присуждают ему что-то вроде утешительного приза. Нас такой исход дела не устраивает. Это плохо отражается на репутации страховой компании. Мы хотим доказать присяжным, что симулянт является грязным, подлым мошенником. И вы, Лэм, поможете нам в этом. Хелманн Бруно уже клюнул на удочку. Он прислал свои пятьдесят слов, и мы ответили ему телеграммой – используя название вымышленной фирмы, которая якобы организовала этот конкурс, – что он выиграл оплаченную путевку на ферму-пансионат «Холмистая долина».

– А его жена? – спросил я.

Брекинридж рассмеялся:

– Он ничего не говорил о своей жене, и мы тоже. Симулянты никогда не вспоминают про своих жен. Мошенники всегда оставляют своих жен дома. Если бы он написал нам: «Спасибо, ребята. Я выиграл путевку на две недели отдыха, но я женат. Можно я возьму жену с собой, и мы пробудем там всего одну неделю?» Мы бы ответили, конечно, и быстро уладили с ним дело, потому что такой парень не может быть жуликом. Но женатые мужчины, которые говорят женам, что уезжают по делам, а сами мчатся отдыхать в пансионат, – это, как правило, мошенники, симулянты, дешевые жулики и развратники. Поэтому, Лэм, вы должны поехать на ферму «Холмистая долина». Долорес Феррол возьмет вас под свое крылышко, она позаботится о том, чтобы вы хорошо провели время и ни в чем не испытывали недостатка. Что касается расходов, то мы вас не будем ограничивать. Расходуйте столько, сколько вам нужно для достижения результата. Первое, что вам там потребуется, – это женщина, в которой вы будете черпать вдохновение.

– Я могу взять кого-нибудь с собой? – спросил я с надеждой.

– Ни в коем случае. На этом мы уже обожглись. Мы послали туда пару, и адвокат истца быстро поставил их в положение защищающейся стороны.

– Это почему? – не поняла Берта.

– Ну, если они муж и жена, то обвинитель на перекрестном допросе говорит примерно следующее: «Вы преднамеренно использовали вашу жену в качестве приманки, чтобы заставить этого человека поступать так, как вам нужно». Если они не являются супругами, он говорит: «О, вы провели там две недели с женщиной, которая вам не жена. Надеюсь, вы спали в разных помещениях?» Если парень говорит, что они спали в разных местах, то адвокат насмешливо замечает: «Вы приехали туда вместе, вместе проводили время, вместе вернулись домой, а спали в разных комнатах, так? И какое расстояние было между вашими комнатами? Сто ярдов? Пятьдесят ярдов?» Затем ехидно добавит: «Хороший бегун одолеет пятьдесят ярдов за пять секунд. Сколько времени это занимало у вас?» Нет, нам нужно, чтобы детектив как можно дольше оставался в тени. Вы познакомитесь там с какой-нибудь незамужней женщиной и примете этого симулянта в свою компанию, чтобы между вами возник элемент соперничества и ему захотелось предстать перед дамой в выгодном свете. Он начнет демонстрировать, какой он сильный, ловкий и мужественный.

– И это снимут на кинопленку? – уточнил я.

– Да, это снимут на кинопленку, – подтвердил Брекинридж. – При съемке детектив будет находиться на заднем плане. Мы хотим подчеркнуть, что молодая женщина одна проводила там свой отпуск и что симулянт хотел покрасоваться перед ней. Присяжным не за что будет зацепиться. Они ни за что не догадаются, что это инсценировка. Конечно, на перекрестном допросе может всплыть, что вы на нас работали, но только как наблюдатель. Вы не устраивали никаких ловушек, вы просто наблюдали. Более того, если нам повезет, вам вообще не придется давать показаний. Свидетелями будут другие люди, отдыхающие, имена которых вы нам представите.

– А как насчет женщины?

– Мы постараемся держать ее в тени. Для съемок будем использовать длиннофокусный объектив и так сузим поле съемок, что присяжные лишь мельком увидят женщину, а в кадре останется только этот парень, демонстрирующий свои достоинства. Если ей будет чуть меньше тридцати, а ему лет на десять-пятнадцать больше, то… присяжные только подумают: «К чему весь этот маскарад? Кого он хочет провести?»

– Этот метод уже приносил вам успех?

– Мы только начинаем его апробировать, Лэм, но мы учитывали психологию присяжных. Этот вариант наверняка сработает. Если нам повезет, вы вообще останетесь в тени, и вам не придется занимать свидетельское место. Такой подход попортит кровь адвокату истца, который надеется очаровать присяжных и добиться от них решения о выплате истцу утешительного приза в размере десяти или пятнадцати тысяч долларов, даже если факты свидетельствуют против него.

– Расскажите-ка о деле этого Хелманна Бруно, – попросил я.

– Я уже говорил, что мы должны выполнить наши денежные обязательства, хотя истец и его адвокат этого еще не знают. Возможно, он даже не нанял еще адвоката. Фоли Честер, наш клиент, занимается бизнесом, связанным с импортом, поэтому он много разъезжает по стране: иногда самолетом, иногда на машине. Он должен был ехать в Техас, заехал в Эль-Пасо, заключил там какую-то сделку и направился в Даллас. В Далласе он спокойно ехал в потоке машин, и ничто не предвещало беду. На мгновение он оторвал глаза от дороги и взглянул на привлекшую его внимание витрину магазина. Когда он снова посмотрел вперед, то увидел, что машина, ехавшая впереди, остановилась и он вот-вот в нее врежется. Он нажал на тормоз, но было поздно: машины столкнулись. Интересно, что машины почти совсем не пострадали – бамперы смягчили удар. Хелманн Бруно утверждает, что его голова непроизвольно дернулась назад, он почувствовал легкое головокружение, но не придал ему значения. Честер и Бруно обменялись адресами, Бруно сказал, что вроде бы не пострадал, но на всякий случай сходил к врачу. Честер велел ему во что бы то ни стало побывать у врача. Честер, конечно, сглупил, признавшись, что на секунду оторвал глаза от дороги. Мы, конечно, заявили, что Бруно остановил машину, не дав соответствующего сигнала, что он остановился неожиданно и без всякой причины, но факт остается фактом: мы не знаем, дал он этот сигнал или нет. Фонари стоп-сигнала горели, а единственное, чего мы добились от Честера, – признания, что он смотрел в окно, продолжая ехать, и прямо-таки врезался в остановившуюся машину Бруно. Такие случаи иногда бывают.