Света белого не видно - Марина Иванова

Она прошла в подвальное помещение, отдающее сыростью и плесенью. Посмотрела по сторонам и ужаснулась от того, что по складу бегали огромные крысы. Катя зажмурила глаза от страха. Она с детства боялась мышей. И ей даже стало немного дурно от того, что она видит. Но закричать она не могла себе позволить, ведь девочки могут испугаться. А им и так досталось за последнее время. Даже не знаю, как мы все это пережили. Мне нужно поддерживать их и не бросаться в панику, легче всего засунуть голову, как страус в песок. Да и еще эти противные пауки. Вон их сколько по стенам лазит. Я думала, что уже все мои страхи позади, что я так напугана горем от потерь, что меня уже ничего не выведет из равновесия. Но почему-то эти детские страхи так глубоко сидят, что взрослые страхи не могут их оттуда выдворить. Девочки смеялись, над тем как Полина от них пряталась, а Настя как взрослая, отвлекала ее этим нелепым – ку-ку. Катя улыбнулась, посмотрела на девочек и обрадовалась тому, что они не увидели эту крысу, хозяйку помещения. Хотя она и не торопилась убегать. Она посмотрела на Катю даже с вызовом, немного высокомерно и виляя толстым задом потянула свой длинный хвост. «Интересно от чего здесь такие жирные крысы? – подумала Катя. – Наверное, где-то рядом находится склад с зерном. И отчего я такая неженка вдруг оказалась, что крысу испугалась. Вон женщины работают здесь целый день и ничего. А я приехала, взяла товар и уехала», – успокаивала себя Катя.

– Скажите, пожалуйста, что в основном берут оптовики? – спросила Катя у поставщицы. – Дело в том, что я пока новичок.

– Да вижу, что пришла к шапочному разбору, – засмеялась высокая женщина с грубым голосом. – В три часа ночи нужно приезжать, если хочешь, что получше взять.

Она посмотрела на Катиных детей, на Леру и недовольно добавила: «И не нужно сюда всем табором приезжать. Могли бы вот эту кралю дома с детьми оставить».

– А что сразу краля, – завозмущалась Лера. – Что хорошим манерам не обучены? Вот, правда, чем человек ниже, тем выше себя ставит.

– А кто это ниже? – загрохотала раскатистым смехом женщина. – Лучший комплимент года. У меня рост два метра. А она мне ниже!

– Кошмар! Мозгов, как у…, – не успела произнести Лера, как поставщица грубо ее перебила.

– Как у кого? Кто бы говорил, курица…

– Девочки, давайте мне поможем. Ведь я первый раз за товаром приехала, – решила прекратить этот никчемный разговор Катя. – Ну, пожалуйста.

– Ладно, возьми на первый раз упаковку носочков, маечек, детских трусиков, тоже по упаковке. Вот эти недорогие и хлопчатобумажные. Люди на себя жалеют деньги тратить, а на детей – никогда. Хотя, ваша краля с маникюром, та нивжись детям ничего не возьмет. Ну а если не продадите, то у вас есть, кому носить, – подсказала ей громогласная женщина.

Лера высокомерно посмотрела на эту громилу с накаченными руками от тяжелых баулов и решила больше ее не затрагивать, а то ведь можно и нарваться на неприятности. Да и опускаться до уровня торгашей она не собиралась. Ведь не для того она училась в институте, чтобы по этим подвалам лазить. Это ж из-за Катьки она здесь оказалась. Хотя Катька лучше же училась в этом же институте. Ну судьба ее развернула в другую сторону. Вон как у нее получилось с этим землетрясением. Никто ж в этом не виноват. Оно могло где угодно произойти. Вон в Михайловске тоже один раз так тряхнуло, что лампочка даже на потолке закачалась. Тогда Лера не на шутку испугалась. Так что подруге нужно помочь.

Катя набрала несколько упаковок трусиков, маечек, носочков, уложила в коробку, перевязала бечевкой и потянула все это домой. «Как хорошо, что Лера у меня есть. Хоть детей на себя взяла. Полину на руках несет. Настя за руку Дашу держит, ничего справимся», – подумала Катя и улыбнулась.

Следующий день она простояла на рынке, опустив глаза. Она боялась даже смотреть на покупателей, ни то, чтобы заговорить с ними. Катя, учительница английского языка, не представляла даже, как она будет продавать вещи. Но работы в городе не было. Очень много беженцев заполонили собой пространство маленького провинциального городка Михайловск. Местные жители со своим гонором отпугивали приезжих и удивляли тем, что закрывали двери на засов, не пуская к себе соседей. Гостеприимством они точно не отличались. Скорее всего, пребывали в шоке от такого количества беженцев, пострадавших от войны и стихийных бедствий. Местные торгаши молча косились на Катю и ехидно улыбались.

Она, глядя на них, краснела, стеснялась, исподлобья косилась на покупателей, которые подходили к товару. В ней бушевали противоречивые чувства. «Я не справлюсь! Детей кормить нужно! А здесь живые деньги каждый день. Я не смогу. Что нужно делать? Смотри, как другие бойко торговлю ведут. Учись у них! – проносилось у нее в голове, – работать не стыдно, стыдно у знакомых на шее сидеть и воровать стыдно, а работать – нет.»

Но мысли мыслями, а дело делом. Как перебороть этот стыд, что ты – спекулянт. Слово-то какое противное – «Спекулянт». Звучит почти как «Тунеядец».

Краснее и пряча глаза от этих мыслей, Катя все время поправляла на раскладушке выложенные в ряд маечки, трусики, носочки. Как будто была недовольна тем, как они у нее расположены. Рядом с нею стояли кричащие продавцы, у них бойко шла торговля. Они посмеиваясь смотрели на Катю и не понимали, почему она ничего не продает. Катя виновато улыбалась им и разводила руками, показывая, что у нее ничего не получается.

Маленькие дети, закутанные в дубленки не с их плеча и подвязанные белыми пушистыми шалями, были похожи на рыночных старушек. Они бегали тут же рядом, падали в сугробы, смеялись и кувыркались в снегу.

В этот год выпало очень много снега. Для этих мест не совсем были привычны снегопады. Люди не успевали отбрасывать снег от своих магазинов и огромные снежные горы лежали на обочинах. Детям было радостно скатываться с этих залежей детского веселья. Они раскрасневшиеся и счастливые перекатывались то с одной горы снега, то с другой.

Катя успевала на них прикрикнуть, затем поворачивалась к покупателям, которые копошились в ее новом товаре, и опять начинала его укладывать. Не забывая счищать снег.

Конечно, перебороть свой стыд нужно было. Но откуда взять силы, когда привычный уклад жизни вдруг резко меняется. И ты уже не понимаешь, что происходит с тобой. Ты тоже себя не узнаешь. Как в одночасье поменял профессию и занимаешься тем, чем никогда раньше не занимался. И понимаешь, что самые счастливые годы были – это годы учебы. Тебя готовили к будущей профессии. И ты дипломированный специалист идешь в школу, тебя пять лет готовили стать хорошим педагогом. И все разжевывали. И предоставляли тебе лингвистические кабинеты и ты зубрил английские идиомы и понимал, что английский язык учится не головой, а другим местом, которое нужно было прижать к стулу. Много нужно было знать наизусть, и Катя добросовестно грызла этот гранит науки. Все время, сколько себя помнила, она работала. Катя ведь почти не сидела в декретном отпуске. Она была востребованным специалистом. Ее уважали дети и родители. А с Полиной сидел ее муж. Ему нравилось быть дома. Он искал работу своей мечты. Это когда ничего не нужно делать, а за это получать большие деньги. Вот и теперь он остался в Ленинакане после землетрясения и не очень торопился воссоединиться с семьей. Да и никаких вестей от него не было. Катя очень боялась, что он погиб в том страшном землетрясении. Он же такой отважный. Он мог броситься кого-нибудь спасать из знакомых и может уже лежит где – нибудь погребенный заживо. Катя рисовала картинки одну страшнее другой. За этими сумбурными мыслями пролетело время.

В этот день Катя ничего не продала. Она в отчаянии упала на кровать и зарыдала. Она ругала себя, что такая оказалась трусиха. Троих детей не побоялась рожать, а стоять за прилавком страшно ей стало. Что она за человек! А ведь никогда не была трусихой. Везде в передовиках! Кому помочь неслась первая. Если драка, то никогда не пройдет мимо, остановится, полезет в самую гущу разнимать. Получит под глаз, но зато слабого защитит. Если пьяный сосед жену бьет, она закроет женщину собой, смело встанет между ними и на себя весь гнев примет. Ну почему же здесь спасовала?!

«Завтра же пойду, стану с гордо поднятой головой и ни одного покупателя не пропущу!», – твердо заявила Катя, сама себе всхлипнула и закрыла глаза.

Глава 3

– Покупайте! Недорого! – кричала Катя на весь рынок очень громко.

Перепуганные коллеги косились на нее и старались кричать еще громче.

– Мои хорошие, кто забыл купить носочки хлопчатобумажные, две пары по цене одной! Налетайте! – придумывала на ходу рекламный сленг Катя.

Она так вошла во вкус, что к вечеру у нее ничего не осталось. Счастливая и довольная собой Катя снова поехала на оптовый рынок, но теперь уже в три часа ночи. Благо сегодня у Леры выходной и она согласилась посидеть с детьми. Катя оставила немного денег на еду. И поехала за новым товаром. С трудом притащила две огромных коробки в магазин и, засыпая на ходу, разложила товар на витрине. Она в этот день выпила ни одну огромную кружку кофе и торговала так, будто приехала из санатория, отдохнувшая и посвежевшая.