Дикая (СИ) - Шёпот Светлана

Она не проживет там ни дня, попросту замерзнет. Хотя это все-таки лучше, чем быть съеденной другими людьми. Елена Николаевна не желала своей смертью улучшать жизнь остальным. И ее мало волновало, что среди них есть дети. Если бы это были ее дети, то все возможно, а так нет, спасибо, ешьте что-нибудь другое.

Добравшись до местной уборной по холодному полу, усыпанному камнями разного размера (почему они их не убрали, если здесь живут?), Елена Николаевна с облегчением отметила, что никто особо не обратил на нее внимания. Одна из женщин лишь глянула, услышав легкий шум, но практически сразу без интереса отвернулась.

Однако радоваться было рано. Дикари могли просто знать, что никуда она не денется. За стенами пещеры зима, да и выход отсюда только один. Мимо незамеченным никто не пройдет. Да и сама жертва так слаба, что вряд ли сможет что-то сделать.

Тогда Елена Николаевна решилась на следующий эксперимент. Покинув уборную (где ей пришлось проявить крайнюю осторожность), она оставила свое прежнее место и пересела ближе к костру. И снова на нее никто не обратил внимания.

Она осмелела, подбираясь еще ближе. До костра оставалась пара метров, Елена Николаевна уже ощущала легкое тепло. Одна из женщин, кормившая ребенка примерно годовалого возраста грудью, посмотрела на нее безразлично и вернула внимание младенцу.

Неужели не жертва? Тогда почему их одежда так сильно отличается? Да, остальные тоже носили шкуры, но не просто накинутые! Нет. Их одежда явно носила следы обработки. Куски шкур либо подбирались, либо обрезались, а потом сшивались с помощью грубой нити (возможно, это были жилы).

К тому же на других была обувь! Пусть и в виде тех же шкур, кое-как намотанных на ноги и завязанных с помощью полосок кожи, но все равно. У Елены Николаевны не было и того.

Вопросов много, ответов никаких.

Возможно ли, что девушка болела и остальные члены племени, ожидая ее смерти, забрали все ценные вещи? Вроде как будущему покойнику вряд ли они нужны, а живым очень пригодятся.

Теория имела шансы на существование, учитывая, какой худой была прошлая владелица тела. По сравнению с остальными так вообще скелет.

Может быть, она в чем-то провинилась и ее так наказали?

К сожалению, в голове Елена Николаевна не нашла ничего, кроме собственных воспоминаний. Это одновременно удручало и вызывало облегчение. Она опасалась за свои мозги, если в них влить знания чужой жизни.

В какой-то момент женщины зашевелились.

Та, что кормила грудью младенца, отдала его ребенку постарше. Еще две направились в сторону входа, около которого лежала куча, накрытая шкурой. Вскоре Елена Николаевна поняла, что это остатки туши неизвестного крупного животного. Когда они отбросили шкуру, в воздухе стал отчетливо улавливаться тухловатый запах.

Женщины, вооружившись каменными ножами, принялись отрезать от туши кусочки. Затем они вернули шкуру на место и начали насаживать куски на острые ветки.

По всей видимости, приближалось время обеда или ужина. Елена Николаевна сглотнула и поморщилась. Хотелось пить и есть. Вот только имелись кое-какие проблемы. Во-первых, дадут ли ей какую-нибудь еду? Во-вторых, сможет ли она затолкать в себя (если все-таки повезет) начавшее протухать мясо?

Живот яростно скрутило. Стало понятно, что выбора как такового у нее нет. К тому же, когда мясо начало жариться над огнем, неприятный запах слегка притупился.

Пересев еще ближе, Елена Николаевна привлекла внимание одной из женщин, а потом всем своим видом выразила готовность помочь с приготовлением пищи. Та с легким подозрением окинула ее взглядом, но все-таки кивнула на одну из палок.

– Смотри, – буркнула женщина, угрожающе сверкнув глазами.

Елена Николаевна с готовностью кивнула и полностью сосредоточилась на поджариваемом куске мяса. Ни о какой соли или добавках речи не шло. Просто мясо, палка и костер – все.

Будучи так близко к огню, она немного согрелась, хотя то и дело приходилось заботиться, чтобы шкура прикрывала все оголенные места. Хуже всего дело обстояло с ногами. Камни все еще были холодными.

– Смотри! – прикрикнула женщина, когда ей показалось, что кусок Елены Николаевны слишком долго находится в одном положении.

– Да смотрю я, зачем так кричать? – буркнула она, но кусок все-таки перевернула от греха подальше.

Женщина глянула так, будто она сделала что-то неожиданное, а потом хмуро отвернулась.

Наблюдая за мясом одним глазом, Елена Николаевна поглядывала по сторонам.

Мужчины возились с камнями. Они перебирали их, внимательно осматривали, обнюхивали и облизывали. Зачем они это делали, она понятия не имела, но подозревала, что так мужчины выбирают наиболее подходящий материал для будущего оружия.

Молодые женщины, включая саму Елену Николаевну, смотрели за мясом. Пожилая женщина приглядывала за детьми. Интересно, что дети, которым в силу возраста полагалось шуметь, бегать и прыгать, спокойно сидели и подражали взрослым.

Когда еда была готова, Елену Николаевну бесцеремонно оттолкнули от костра. Она, конечно, расстроилась. И не столько из-за ушибленного колена, сколько от вероятности, что ужина сегодня ей не достанется.

Каким же было ее удивление, когда одна из женщин оторвала небольшой кусок мяса и сунула Елене Николаевне.

– Ешь, – произнесла она и сразу отвернулась, принимаясь следить за тем, как ест один из детей.

Елена Николаевна устроилась как можно ближе к костру, а потом медленно, никуда не торопясь, съела свою порцию.

Она с удивлением поняла, что мясо довольно вкусное. Да, оно немного пахло, но в целом этого не ощущалось. Как не ощущалось и отсутствие соли.

Обдумывая этот момент, Елена Николаевна поняла, что все дело во вкусовых рецепторах. Это тело никогда не знало вкуса соли, для него такое мясо было нормой. Прежняя обладательница тела питалась подобным образом с самого детства, и такой вкус стал ассоциироваться с чем-то лакомым.

Кусок был небольшим, но его вполне хватило, чтобы Елена Николаевна ощутила сытость. Завернувшись в шкуру плотнее, она стала наблюдать, как старая женщина, перед тем как положить еду в рот, размалывает ее с помощью двух камней.

Видимо, у нее были проблемы с зубами, поэтому приходилось предварительно подготавливать мясо.

Зевнув, Елена Николаевна прикрыла глаза. Она хотела всего лишь подумать с закрытыми глазами, но неожиданно ее сморил сон.

В следующий миг она подпрыгнула на камнях и отпустила шкуру, которая сразу рухнула к ее ногам. Оголенную кожу лизнул холод. Елена Николаевна, еще не понимая, где находится и что случилось, рефлекторно села и укрылась шкурой снова, закутываясь в нее практически с головой.

Сердце в груди колотилось. Тело сковывала противная слабость. Руки тряслись, а дыхание то и дело срывалось.

Когда первые ощущения после сна прошли, она осознала, что каким-то образом ей удалось уснуть. Когда Елена Николаевна поняла, что все еще находится в пещере в компании древних людей, разочарование едва не заставило ее заплакать.

Впрочем, это чувство быстро схлынуло. Смысла печалиться не было, ведь это никак не помогло бы ей вернуться назад. Честно говоря, Елена Николаевна сомневалась, что подобное возможно.

Выбросив пока лишнее из мыслей, она сосредоточилась на сне. До этого ей приходило в голову, что никаких воспоминаний от прежнего владельца не досталось.

Однако все оказалось не совсем так. Воспоминания, судя по всему, имелись, просто для их «распаковки» Елене Николаевне нужно было уснуть.

Да, она кое-что узнала. Не сказать, что много, но и фрагменты, доставшиеся от прошлой владелицы тела, давали возможность узнать о местной жизни чуть больше.

Звали девушку Даха. Перевести с местного языка на понятный русский было довольно сложно. Да, только сейчас Елена Николаевна поняла, что люди вокруг говорят не на знакомом с детства языке. Видимо, шок был слишком силен, раз она не заметила этого сразу.