Презумпция виновности - Виталий Тролефф

– Послушайте, а вы не могли бы мне рассказать, что нибудь о вашем соседе? Так в общих чертах, что за человек?

– А что про него рассказывать, спиртом торговал, и в долг давал, и всякое отрепье к нему вечно шастало. У меня, например, только приличные клиенты покупают, как говорится, держу марку, ой извините.

Опять перекривило лицо самогонщицы:

– Пенсиии не хватает, как могу – выживаю, что мне с голоду подыхать? На этот раз, уже не заискивающе и оправдываясь, а агресивно и обвенительно завела дама.

– Меня Ваша самогонка неинтересует, пускай участковый вами занимается! Вы мне про соседа подетальней раскажите. Что-то подозрительное видели? Чем он занимался еще кроме того как спиртом торговал?

– А шут его знает? Я к нему в гости не хаживала. Вы лучше Петьку с пятидесятой спросите, он к нему часто ходил, вроде дружили они.

Николай поднялся по ступенькам на этаж выше. Все четыре двери были без номеров, что вызвало необходимость прибегнуть к несложным арифметическим расчетам. Звонок в пятидесятой квартире не работал, и пришлось стучать по железному листу кулаком. Из соседней двери на стук вышел запухший мужчина в васильковых трусах и тельняжке.

– Нет их, на работе.

– А когда возвращаются?

– Часам к семи обычно. Передать что-то?

– Я из милиции. Вы про убийство слышали?

– Да слыхал, но меня вчера весь день дома не было, на рыбалку ездил. Хорошо порыбачили, до сих пор колотит. Надобно за пивком гавнюка своего отправить, целый день за компьютером сидит. Жопа к стулу скоро прирастет. Я в его возрасте уже на гитаре умел нехило играть, девок имел немерено. Но потом все равно на Катьке женился, она меня три года из флота ждала. Как дембельнулся-сразу женился. Я кстати тоже в ментовке три года проработал, после дембеля. После флота хоть куда, хочешь в милицию, хочешь в пожарные, или опять же в армию. Все дороги тебе открыты.

Николай обладал редким и очень полезным для человека даром-умением слушать. Иногда конечно доводилось переваривать кучи бесполезной информации изрыгаемой собеседником, но иногда удавалось выудить что-то полезное, поэтому автора монолога старался не перебивать. Еще пять минут про флот, сына гавнюка и нормальную бабу жену и человек, проникшись доверием к слушателю, выдаст, что нибудь по сути дела. Так и вышло.

– Ты это вот по поводу соседа нашего убитого. Я тебе вот что хочу сказать – он вроде в секте, какой состоял, вместе с вот этим из пятидесятой.

– С Петром?

– С ним. Они вечером иногда, какие-то собрания проводят у этого дома.

– У Петра?

– Ну да из пятидесятой. И что странно все собираются, этот свою жену куда-то спроваживает, и одни мужики…

– Много народу?

– Человек десять, двенадцать. Я поначалу думал-пидары, но вроде не похоже.

– А чего не похоже?

– Скажи нахрена гомосекам в однокомнатной квартире по десять человек собираться?

– Логично.

– Да и какие-то потасканые они все, гомосеки они не так выглядят.

– А как они выглядят?

– По телевизору чтоли не видели? У нас все телевиденье гомосячье.

– Это с чего вы знали.

– Да мне однокласник расказывал, он охранником на телестудии работает.

– Он тоже голубой.

– Не он нормальный, но говорит что все остальные сто процентные. Но все не бедные они, а к соседу какие-то полубомжи ходят.

– Понятно, а как часто собираются?

– Раз в неделю как минимум.

– В какой-то день определенный?

– Да вроде нет, поразному.

– Давайте я вам свой телефон оставлю, а вы мне перезвоните, когда они в следующий раз соберутся.

– Я вообще стучать не люблю, мы ж не в Германии. Они там все друг на друга стучат. Сосед мусор во дворе сжигает – стучат, жвачку на тротуар бросил-сразу в ментовку, мы ж не такие, мы ж славяне. Но тут, же не жвачка и не мусор во дворе, я понимаю, диктуй телефон.

Глава 2, в которой Николай попадает на собрание таинственной секты.

Опросив еще несколько соседей и не выяснив ничего полезного, Николай вернулся на работу уже под конец дня. Утюгова в своем кабинете не было, очевидно наконец-то уехал домой.

– Ну и хорошо. Подумал Коля. Делится своими домыслами, и рассказывать про секту было рановато. Коля постарался представить, что бы ему сказал бывший начальник.

– Не занимайся херней, Колян! Какая секта, что ты опять фантазируешь. Мужики собираются раз в неделю, ну и что? Чего сразу секта, может в преферанс режутся или кросворды разгадывают?

Коля долил в чашку с утренней заваркой свежего кипятку, и жидкость окрасилась в бледно зеленый цвет. Чай "белая роза"- так Утюгов называл этот напиток, от которого подчиненный перенял привычку экономить на заварке. Достав из ящика стола несколько чистых листов, он начал рисовать логическую схему. В центре он изобразил убитого в виде химической пробирки, слева убийцу с топором в виде топора, а справа соседа Петра в виде массонского символа "всевидящее око". Под каждой из них он сделал подписи. Под трупом написал – торговал спиртом, работал на секретном заводе, посещал собрания секты. Под топором сделал приписку: покупал спирт, любит топоры. Потом подумал и зачеркнул на счет топоров. Под массонским знаком написал: проводит собрание секты. Покупал ли он спирт? Вот вопрос? Наверняка. Целых две логических связи. А у убийцы всего одна. Вот и очередной довод в пользу невиновности. Еще, каким-то образом связать три картинки не удавалось.

Коля смял картинку и бросил в ведро. В кармане плаща зажужал противным трезвучием телефон. Звонил бдительный сосед в тельняжке и шепотом говорил в трубку:

– Это я, вроде собираются они. Уже двое пришли.

– Погромче говорите, вас плохо слышно.

– Не могу я, в глазок смотрю, не пропустить бы чего. Вызывайте спецназ, еще двое идут.

– Я сейчас приеду. Никакого спецназа не нужно. Коля быстро собрался, достал из сейфа ТТшник, сунул за пояс, закрыл кабинет и побежал к машине. Благо ехать было не далеко. Вот как быстро все вышло. Наверняка собрание внеочередное, скорее всего из-за смерти одного из членов. Если повезет, удастся размотать этот клубок.

По дороге еще несколько раз позвонил бывший моряк, с просьбой вызвать морских котиков и вертолеты. Коля тихо припарковал автомобиль за домом, и пошел к подъезду, обходя дом вдоль стены. Сверху кто-то бросил окурок, который чуть не прожог балониевый плащ. Успешно миновав несколько кучек кошачих фекалий и увернувшись еще от одного летящего с окон третьего этажа сигаретного уголька, он наконец вошел в подъезд и неслышной походкой поднялся наверх. На лестничной клетке между третьим и вторым этажем его уже ждал сосед в тельняжке. На это раз, поверх васильковых трусов, на нем были пятнистые армейские штаны. Заправленые в высокие шнурованые берцы. На поясе в кобуре от кортика висел кухонный нож с зазубренным лезвием для разделки рыбы.

– Значит так, с загадочной миной сообщил он. Пароль у них такой. Три раза тук, тук, тук, потом тишина, потом опять три тук, снова тишина, потом четыре раза, опять тишина и в конце два раза тук-тук.

– То есть: тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук-тук. Тук-тук?

– Ага, если забудете, я вот на бумажке написал.

– Спасибо ненужно, не забуду.

– Все-таки зря вы без спецназа, с сожалением добавил бдительный гражданин.

– Если через час не выйду – звоните 02. Тельняжистый напутсвенно похлопал Колю по плечу и скрылся за дверью своей квартиры. Николай вытащил пистолет, снял с предохранители и переложил в правый карман. Потом подумал – что так будет не удобно доставать удостоверение из внутреннего левого кармана и переложил пистолет в левый. Затем решил, что еффектнее было бы достать пистолет из внутреннего кармана, а удостоверение из-за спины, но пистолет, снятый с предохранителя, ложить во внутренний было небезопастно, и переложил удостоверение в задний карман брюк, поправил кепку, засунув выбившуюся на лоб прядь волос и смахнув пылинку с плаща. Еще раз, оглядев себя и удовлетворившись, он нажал на кнопку звонка. Звонок залился соловьиными трелями.

– Вот блин, все испортил, какой я невнимательный, забыл про стук. Самокритично подумал начинающий детектив, но, несмотря на явный провал из-за дверей раздался вполне радушный голос хозяина.

– Иду, иду секундочку. Щелкнул английский замок и на пороге появился человек лет пятидесяти одетый в видавший виды полосатый халат сточетавшийся с вполне безобидной внешностю. Довольно непривычные для нашего времени рыжие бакенбарды дополняли очки в роговой оправе, делающие их обладателя похожим на артефактного персонажа из давно минувшей эпохи.

– Вы ко мне молодой человек?

– К вам Петр Алексеевич.

– Вы на собрание? Что-то я вас не припоминаю. Вы от Семена Ильича?

– От него. Федор Дегтярев.

– Очень приятно, Петр Фримдман. Мужчина протянул новоиспеченному сектанту мягкую влажную ладонь. Коля постарался сделать многозначительное выражение лица, пожал руку и поправил пистолет в кармане.