Гарри Поттер и Потайная Комната - Джоан Роулинг

Гарри это волновало мало. Он не думал, что на Майорке Десли станут обращаться с ним лучше, чем дома.

«Прекрасно, я еду в город, чтобы забрать смокинги для себя и Дадли. А ты, – рявкнул он на Гарри, – не мешай своей тёте, пока она наводит порядок». Гарри вышел через заднюю дверь. Стоял чудесный, солнечный день. Он пересёк лужайку, плюхнулся на садовую скамейку и стал напевать себе под нос:

«С днём рожденья меня… С днём рожденья меня…» Без открыток, без подарков, да ещё и вечер провести, притворяясь, что тебя и в помине нет. Он удручённо посмотрел на изгородь. Ему никогда ещё не было так одиноко. Больше, чем по чему бы то ни было в Хогвартсе, даже больше, чем по игре в квиддитч, Гарри скучал по лучшим своим друзьям Рону Висли и Эрмионе Грангер.

Но они, похоже, совсем по нему не скучали. Никто из них за всё лето ему так и не написал, хотя Рон и обещал пригласить Гарри в гости.

Бессчётное число раз Гарри почти уже решался открыть с помощью магии клетку и отправить Хедвиг с письмом к Рону и Эрмионе, но это не стоило риска. Начинающим волшебникам не разрешалось использовать магию за пределами школы. Гарри не сказал об этом Десли; он знал, что только страх перед превращением в навозных жуков мешает им запереть его в чулане вместе с волшебной палочкой и метлой. Первое время Гарри наслаждался тем, что бормотал себе под нос бессмысленные слова и смотрел, как Дадли вылетает из комнаты со всей скоростью, на которую были способны его жирные ноги. Но долгое молчание Рона и Эрмионы заставили Гарри почувствовать себя отрезанным от волшебного мира настолько, что даже издевательства над Дадли утратили свою привлекательность – а сегодня Рон и Эрмиона забыли и о его дне рождения.

Чего бы только он ни отдал за письмецо из Хогвартса! За письмо от любого мага или колдуньи. Он был бы почти рад увидеть даже своего злейшего врага Драко Малфоя, только бы убедиться, что всё это был не сон…

Нельзя сказать, чтобы учёба в Хогвартсе была сплошным весельем. В самом конце последнего семестра Гарри встретился лицом к лицу ни с кем иным, как с Лордом Волдемортом собственной персоной. Волдеморт, может, и был теперь лишь тенью своего былого Я, но он был всё ещё жутким, всё ещё хитрым, всё ещё полным решимости вернуть себе власть.

И во второй раз Гарри ускользнул от Волдеморта, но в этот раз тот был слишком близок к цели, и даже теперь, недели спустя, Гарри всё ещё просыпался по ночам в холодном поту, думая, где же сейчас находится Волдеморт, вспоминая его мертвенно-бледное лицо и широкие безумные глаза. Внезапно Гарри выпрямился на скамейке. Он рассеянно глядел на зелёную изгородь, а изгородь, в свою очередь, глядела на него. Среди листвы появились два огромных зелёных глаза. Гарри вскочил на ноги как раз в ту секунду, когда через лужайку до него донесся язвительный голос.

«Я зна-аю, какой сегодня де-е-ень», – нараспев протянул Дадли, вразвалочку направляясь к нему. Огромные глаза моргнули и исчезли.

«Что?» – переспросил Гарри, не отводя взгляда от того места, где они были.

«Я знаю, какой сегодня день», – повторил Дадли, подходя к нему.

«Здорово, – сказал Гарри. – Значит, ты всё-таки выучил дни недели?».

«Сегодня твой день рождения, – ухмыльнулся Дадли. – Как же так, тебе разве не прислали открытки? У тебя не завелись друзья даже в твоей дурацкой школе?»

«Твоей маме лучше не слышать, что ты упоминаешь о моей школе», – хладнокровно заметил Гарри. Дадли подтянул брюки, сползавшие с жирных ляжек.

«Чего это ты уставился на изгородь?» – подозрительно спросил он.

«Стараюсь определить, каким заклинанием её лучше поджечь». Дадли попятился, с испуганным выражением на жирном лице.

«Ты н-не можешь – папа сказал, чтобы ты н-не использовал м-магию – он сказал, что выкинет тебя из дому – а тебе некуда идти… у тебя нет друзей, которые тебя примут…»

«Джиггери покери! – неистово завопил Гарри. – Фокус-покус сквигли-вигли…»

«МАААААААМ! – взревел Дадли и спотыкаясь рванулся к дому. – МААААААМ! Он делает ЭТО!» Гарри дорого заплатил за минутное веселье. Поскольку ни Дадли, ни изгородь никоим образом не пострадали, тетя Петуния поняла, что на самом деле он магию не применял, но, тем не менее, ему пришлось увернуться от удара по голове намыленной сковородкой. После чего она загрузила его работой, пообещав, что не будет его кормить, пока он не закончит.

И вот, пока Дадли шлялся поблизости, глазея по сторонам и поглощая мороженое, Гарри мыл окна, драил машину, косил траву на лужайке, поправлял клумбы, подстригал и поливал розы, красил садовую скамейку. В небе сияло солнце, обжигая ему шею. Гарри понимал, что не следовало поддаваться на уловки Дадли, но Дадли сказал то же самое, что и сам Гарри думал про себя… может, у него и не было друзей в Хогвартсе…

Посмотрели бы они сейчас на знаменитого Гарри Поттера, в отчаянии подумал он, разбрасывая удобрения на клумбы – спина ныла, по лицу катился пот. Было уже полвосьмого, когда он, выдохшись полностью, услышал, наконец, что его зовёт тетушка Петуния.

«Иди сюда! И ступай по газете!» Гарри с радостью шагнул в кухонный полумрак. Сверху на холодильнике стоял приготовленный на вечер пудинг: огромная гора взбитых сливок и сахарных фиалок. В духовке шипели куски свиного филе.

«Ешь скорее! Мейсоны скоро придут!» – крикнула тетушка Петуния, указывая на два куска хлеба и кусочек сыра на столе. Она уже была одета в вечернее платье цвета лососины. Гарри помыл руки и принялся за свой незатейливый ужин. Едва он закончил, как тётушка Петуния выдернула тарелку прямо у него из-под носа:

«В спальню! Поторапливайся!» Проходя мимо двери в гостиную, Гарри мельком увидел дядю Вернона и Дадли в смокингах и галстуках-бабочках. Едва он дошёл до верхней площадки, как зазвонили в дверь, и у подножия лестницы появилось яростное лицо дядюшки Вернона.

«И запомни, парень – один только звук…!» Гарри направился к своей спальне, проскользнул на цыпочках внутрь, осторожно закрыл дверь и повернулся, чтобы рухнуть на кровать. Но проблема была в том, что на кровати уже кто-то сидел.

Глава вторая. Предупреждение Добби

Гарри с трудом удалось сдержать возглас. У маленького существа на кровати были большие, как у летучей мыши, уши и выпуклые зелёные глаза размером с теннисные мячики. Внезапно Гарри понял, что это именно они утром смотрели на него из изгороди. В то время как они разглядывали друг друга, Гарри услышал голос Дадли из прихожей:

«Позвольте взять ваши пальто, мистер и миссис Мейсон!». Создание соскользнуло на пол и поклонилось так низко, что коснулось ковра кончиком длинного узкого носа. Гарри заметил, что одето оно в некое подобие старой наволочки с разрезами для рук и ног.

«Гм… привет», – нервно выговорил Гарри.

«Гарри Поттер! – патетично воскликнуло создание так громко, что, вероятно, услышали и внизу. – Добби так долго мечтал познакомиться с вами… Это такая честь…»

«С-спасибо», – сказал Гарри, пробравшись по стеночке и плюхнувшись на стул, стоявший возле Хедвиг, которая спала в своей большой клетке. Он хотел спросить:

«Что ты за существо?», но решил, что это прозвучит слишком невежливо, поэтому спросил просто:

« Ты – кто?»

«Добби, сэр. Просто Добби. Добби – домашний эльф», – ответило существо.

«Правда? – произнёс Гарри. – Гм… Не хочу показаться невежливым, но сейчас не совсем подходящий момент для разговора». Из гостиной донёсся громкий, фальшивый смех тёти Петунии. Эльф понурился.

«Не то, чтобы я не рад тебя видеть, – продолжил Гарри, – но, гм, тебе очень необходимо быть здесь?»

«О да, сэр, – произнес Добби серьезно. – Добби пришёл рассказать вам, сэр… это очень сложно, сэр… Добби не знает, с чего начать…»

«Присядь», – указав на кровать, вежливо предложил Гарри. К его ужасу, эльф разрыдался – и очень громко разрыдался.

«П-присядь! – всхлипывал он. – Никогда… никогда прежде…» Гарри показалось, что голоса внизу затихли.

«Извини, – прошептал он, – я не хотел тебя обидеть…»

«Обидеть Добби! – поперхнулся эльф. – Добби никогда ещё не предлагал присесть волшебник – как равному…» Гарри, предприняв попытку сказать

«Шшш!» и выглядеть радушным хозяином одновременно, усадил Добби обратно на кровать, где тот уселся, громко икая, похожий на большую некрасивую куклу. Наконец, эльф смог взять себя в руки и замер, устремив на Гарри обожающие глаза.

«Тебе, похоже, попадались не слишком любезные волшебники», – сказал Гарри, пытаясь подбодрить его. Добби покачал головой. Внезапно он подпрыгнул на кровати, бросился к окну и начал биться головой о раму, вопя:

«Плохой Добби! Плохой Добби!»

«Стой – что ты делаешь?» – прошипел Гарри, втаскивая Добби обратно на кровать – Хедвиг проснулась, исключительно громко ухнув, и захлопала крыльями по прутьям клетки.

«Добби должен наказать себя, сэр, – ответил эльф, принявший слегка потрёпанный вид. – Добби почти сказал плохо о своей семье…»