Я – сталкер. Синдром героя - Александр Тихонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бойцы закивали.
– Ну, вот и славно. Выдвигаемся, братья. Да поможет нам Зона!
Лидер группы поднялся с колен, сунул за пазуху листок с планом и кивнул в сторону Рубежа.
Холодный ночной ветер донес до него ответный знак Зоны – вой химеры.
* * *31 декабря; 22:57. Одиннадцатый блокпост Рубежа
Сначала их было тринадцать – блокпостов, расположенных вдоль линии Рубежа.
Тринадцать братских могил…
А годом ранее мутанты уничтожили десять блокпостов, миновали заградительные линии, минное поле, автостраду и ворвались в расположенный у границы Зоны городок Надеждинск. Сотни погибших, полторы тысячи раненых…
В Зону, названную с подачи «Вашингтон пост» адом на Земле, начали стекаться толпы журналистов в поисках эксклюзивного материала. Многие из них гибли…
Началось служебное расследование, в ходе которого был отстранен от должности замглавы Международной службы контроля за Зоной, и его место занял генерал-майор Константин Заречный. Не прошло и двух недель, как неповоротливую службу контроля за Зоной переподчинили Министерству обороны России и переименовали в Рубеж.
– Вы огородили Зону забором и думаете, что тем самым отгородились от проблем, связанных с ней?! – кричал Заречный на пресс-конференции. – Ничего подобного! Необходимо срочно восстановить все блокпосты на территории Рубежа, оснастить их современными средствами вооружения и разместить там боевые подразделения. Без этого я не вижу возможности противостоять угрозе из Зоны.
И началось строительство. За два месяца на месте сплошной бетонной стены и минных полей были построены десятки блокпостов. Появились подразделения военных сталкеров…
– Что мы можем противопоставить чудовищам Зоны? – вопрошал Заречный. – Автоматизированные пулеметы, километры минных полей или высокий забор, через который, как мы надеемся, эта нечисть не перепрыгнет? Нет! Мы должны противопоставить этим существам вооруженных людей, которые будут одинаково эффективно сдерживать натиск мутантов и бороться со сталкерством. Таким я вижу будущее Рубежа…
Будущее…
Командир блокпоста, майор Шифрин, дотронулся до рации:
– «Одиннадцатый» – «Брату», прием… «Брат», всё спокойно.
Очередной сеанс связи…
Как же надоел этот тотальный контроль со стороны командования. Боятся генералы, что в честь праздника бойцы напьются и начнут палить из пулеметов в сторону Надеждинска. Ну, как дети, честное слово…
– По данным разведки, на территории седьмого квадрата замечен отряд сталкеров.
– Севернее нас? – майор сглотнул.
– Да. Четыре человека. Вооружены. Возможна попытка прорыва через ваш блокпост.
– Вас понял, «Брат».
– Необходимо увеличить численность часовых и довести до всех бойцов информацию о возможности прорыва. Конец связи, «одиннадцатый»…
В рации что-то пискнуло, и на небольшом дисплее цифрового устройства высветилась надпись «Сеанс связи завершен. Защищенный канал 239172».
– Вот и здорово, – майор глубоко вздохнул. – Прорыв… На Новый год прорыв устроить…
Вспотевшими руками он провел по волосам, захлопал по карманам в поисках сигарет, сел на край стола.
– Зинченко ко мне! Вот ведь напасть – не одно, так другое.
Командиру блокпоста вспомнилась дождливая осень уходящего года… Последний прорыв. Тогда он потерял половину своих бойцов – девять человек…
И ведь как глупо погибли ребята… Пришло сообщение об активности бандформирований на территории Пустыря, но никто и слушать не стал. Не верили ни сам Шифрин, ни его подчиненные, что уголовники способны атаковать блокпост. Зачем, спрашивается, им это надо? Но ведь атаковали…
– Товарищ майор, капитана Зинченко нет на месте, – голос часового вывел Шифрина из ступора.
– А где он, мать твою?!
– Так вы же сами его послали… – часовой неопределенно мотнул головой. – В «Пьяного мутанта»…
– Ну да, «Пьяный мутант»… – майор кивнул. – Кто из офицеров на месте?
– Старшина Демьяненко.
– Зови.
* * *31 декабря; 23:00. Территория Пустыря. Недалеко от Рубежа
Зона вела его. Казалось, коварная хозяйка сама указывала путь молодому мутанту. Как будто она раскаялась, поняла, что напрасно погубила одну химеру и оставила умирать под пронизывающим ветром другую.
Зона пыталась искупить свои грехи, вот только молодому зверю, бредущему сквозь буран, это было неведомо. Он рвался туда, куда не смогла довести его мать. За Рубеж…
Там еда, там нет аномалий, там можно выжить…
Химерыш продрог. Облепленный сырым снегом, он едва передвигал лапы. Делал шаг, но ветер тут же бросал ему навстречу веер острых льдинок.
И всё же Зона его вела.
Мутант осознал это, когда в метре перед ним разрядилась аномалия. Казалось, Зона указывала путь…
Но всё еще ревел неподвластный воле «хозяйки» ветер. С завидным упорством хлестал он продрогшее существо – снова и снова… снова и снова…
С остервенением трепал черную шерсть и вместе с тем доносил со стороны Рубежа гул автомобильного двигателя.
Потом захрустел снег совсем рядом, послышались голоса. Отпрыгнув в сторону, испуганный химерыш затаился, совершенно забыв о свирепом ветре.
Говорившие приближались. Вскоре на фоне разрушенного заводского комплекса возникли четыре фигуры – те самые двуногие, с которыми молодой мутант разминулся около часа назад.
– Кумач, глянь сюда, – один из ведомых остановился.
– Чего там? – проводник обернулся к группе.
– Следы химеры, брат.
– Они в глубине Зоны водятся. Здесь жить не могут, – сказал, как отрезал, командир.
– Но следы ведь…
– Это Зона показывает нам путь, брат.
Командир группы, которого ведомые называли Кумачом, явно торопился. Как и мутант, рвался в сторону Рубежа, тоже во что бы то ни стало стремился оказаться у бетонной стены, когда наступит полночь…
– Обрываются… – ведомый указал на цепочку следов, заметаемую снегом. – Следы обрываются.
– Значит, Зона не хочет, чтобы мы попусту болтали. Быстрее, братья, у нас мало времени!
Кумач махнул остальным, и группа продолжила движение…
* * *31 декабря; 23:14. Одиннадцатый блокпост Рубежа
– Двое у пулемета, снайпер на вышке, еще двое – на первом этаже, у окон. Да не переживай ты так, Петрович, всё в порядке будет.
– Ты Вовку Коломейца помнишь? – Шифрин затушил очередную сигарету и теперь рассматривал пепельницу, будто боясь отвести от неё взгляд и увидеть лицо своего собеседника.
– Помню, – буркнул Демьяненко.
– Вот и я помню, Серёжа… И я помню.
Майор перевел взгляд на рацию, потом оглядел пустую сигаретную пачку.
– И в ДОТ еще одного с пулеметом посади… – наконец проговорил он. – Неспокойно у меня на душе, ох неспокойно. Командир про сталкеров мне говорит, а ощущение такое, будто всем нам приговор зачитывает…
– А когда теперь сеанс связи?
– После полуночи. Поздравлять будут начальнички. – Шифрин усмехнулся. – И чтобы всех предупредил. Ясно?
– Предупрежу. Да не волнуйся ты так. Нормально всё будет. Зинченко сейчас продуктов привезет, опрокинешь сто грамм…
– Никакого спиртного! – оборвал реплику подчиненного командир блокпоста. – Не пить! Это приказ!.. Ладно, иди…
Старшина кивнул, вышел из кабинета и плотно закрыл за собой дверь. За время короткого разговора с командиром и ему передалось беспокойство. Не беспокойство даже, а панический страх. Казалось бы, сколько таких предупреждений бывает каждый день. Ну, появились сталкеры севернее блокпоста, и что? Вот стихнет буран, и над квадратом пройдут вертушки. «Выкосят» и сталкеров, и мутантов…
Да только вертушки поднимать раньше третьего января не будут. И буря эта. Чёрт, может, и впрямь кто-нибудь решит воспользоваться в новогоднюю ночь шансом выбраться за Рубеж…
Может. А может, и не может. Хватит себя накручивать!
«Я же не Коля Шифрин», – Демьяненко глубоко вздохнул и зашагал по коридору.
Еще одного – в ДОТ… Надо бы туда двоих посадить… опытных…
Старшина ускорил шаг. Промчался мимо «оружейки», завернул за угол, спустился по лестнице. На ходу крикнул караульному, чтобы «трубил сбор», и двинулся в основной зал.
Демьяненко всегда удивляла планировка основного корпуса блокпоста: множество маленьких комнатенок на втором этаже и огромный зал – на первом. Зачем? Ведь не банкеты же проводить? Ведь не «Пепел» же, в конце-то концов, тут собираться будет.
А столы уже подготовили к празднику. Он оглядел их, расставленные в центре зала, накрытые скатертями, потом подошел к «изрыгающему помехи» телевизору и покрутил «усы» комнатной антенны. На экране проявилось изображение, сквозь шумы пробилась мелодия «Карнавальной ночи».
– Мир празднует… – Демьяненко усмехнулся, отключил телевизор и погрузился в раздумья.
Ему вспомнился друг детства Вовка Коломейц, с которым они когда-то вместе учились в школе, вместе служили в десанте под командованием тогда еще старлея Шифрина. Помнится, когда в их размеренную гражданскую жизнь ворвался Николай Петрович, армейский командир, Вовка радовался, как маленький ребенок. Всё твердил, что если командир позовет обратно на Кавказ, без раздумий согласится.
