Связанные - Элизабет Нотон

Зандер направился в лес, чтобы не сделать того, о чем, он знал, позже пожалеет. Он сознавал, что ноет словно слабак, охваченный приступом жалости к себе. И сходил с ума от всего этого. Его бесила необходимость высоко держать голову и вести себя так, словно он в восторге от своей судьбы. Когда-то давно Зандер думал, как Титус. Верил, что еще не нашел свою ахиллесову пяту, подобно отцу, деду и другим мужчинам его рода, и это дар. Но то время прошло, когда он понял, что обречен застрять здесь навечно и лишиться всего, что имеет для него значение. До того, как осознал, что проклятие Геры действует. Десять лет назад.

– Зандер, подожди.

Он проигнорировал Титуса и упрямо шел, склонив голову, чтобы защититься от ветра. Гнев и отвращение к себе подогревали кровь аргонавта. Да, его настроение вполне подходило для хорошего мордобоя. И если он быстро не сбежит от Титуса, то может забыть, что тот – его друг, а не враг.

Арголеец зашел в лес метров на тридцать, прежде чем холод пробрал его до костей. И замер на месте, резко подняв голову. Справа впереди брели между деревьями шесть демонов, очевидно, обходя свой участок. Разыскивали полукровок, чтобы их уничтожить.

Медленная улыбка расползлась по лицу Зандера – впервые за много дней. Все шестеро ростом свыше двух метров, с рогами и клыками, кошачьими мордами, собачьими ушами и человеческими телами. Настоящие жуткие уродливые твари, типа отморозков, которых можно встретить в темном переулке в плохом районе. От них ничего, кроме неприятностей, не дождешься. Улыбка Зандера стала еще шире.

– Вас-то я и ищу. Придурки, выйдете и сыграете со мной или будете стоять там и тупо пялиться, как эта стерва, ваша хозяйка Аталанта? Знаете, это у вас хорошо получается. На самом деле, я вижу семейное сходство. Эй, ты, впереди. – Он указал на самого уродливого демона, с клыков которого капала какая-то дрянь. – На кого ты похож? На ее брата? Нет, я знаю. – Он щелкнул пальцами. – На ее сына.

Демон, явно самый главный, посмотрел на Зандера и прорычал:

– Аргонавт. – Затем втянул воздух и добавил: – Двое.

Остальные пять демонов расположились подковой, окружая Зандера, затем присели, готовясь нанести удар.

И да, из ушей предводителя валил пар. Жутко горячий. Это будет славное дельце. Шестеро против одного. Возможно, арголейцу так надерут зад, что пиши пропало. И в процессе он сможет забрать с собой нескольких демонов.

Титус появился за спиной Зандера как раз в ту минуту, когда тот достал из ножен, спрятанных на спине, паразоний – древний греческий клинок, какие носили все аргонавты.

– О, Аид. Тебя хлебом не корми, а дай только разозлить их, да?

– Как пить дать!

Титус вытащил собственный клинок.

– Ладно, умник. Каких ты выбираешь?

– Всех.

– Зандер...

– Постой в сторонке, пока ты мне не понадобишься, – прорычал тот. – Я не могу умереть, помнишь? А ты не бессмертен.

Он вступил в рукопашную, игнорируя протест Титуса и зная, что напарник послушается. Даст ему фору хотя бы на несколько минут.

Остается надеяться, что его, Зандера, наконец прикончат.

– Ну же, ублюдки. Покажите, на что вы способны.

Демоны с воем обнажили клыки и бросились в бой.

В этой семейной сцене Каллия участвовать уж точно не хотела.

– Это смешно. Изадора, откажись! – Кейси Симополус в раздражении повернулась к своей сводной сестре, будущей царице Арголеи.

Каллия с дальнего угла экстравагантной спальни искоса взглянула на Изадору. Принцесса стояла, склонив светловолосую голову и изучая что-то между своими бледно-розовыми туфлями. Ее руки были сцеплены за спиной, тонкое розовое платье практически поглотило хрупкую фигуру. Безупречное изображение покорности. Изадора даже не дрогнула с тех пор, как ее отец, умирающий царь Леонидас, выступил со своим жутким заявлением.

Такова их будущая царица. Беспомощная гинайка, которой предстоит править страной, командовать аргонавтами и вести их в опасное военное время. Аталанта скиталась среди людей, ища способ перебить полукровок и вторгнуться в Арголею, чтобы довершить свою месть за то, что ее не приняли в ряды аргонавтов. Им, как никогда, требовался решительный лидер.

Но, очевидно, это не Изадора. Каллия уже давно подозревала это. И не переставала думать, что, возможно, решение Леонидаса является наилучшим выходом.

– Изадора, ты не можешь позволить ему так с собой поступить, – громче сказала Кейси, подходя к сестре. – Это какое-то средневековье!

– Достаточно! – проскрипел царь, пытаясь усесться повыше на подушках своей гигантской кровати под балдахином.

Пренебрегая жужжанием в голове, которое длилось последние десять минут, Каллия разложила свои инструменты и наклонилась, чтобы помочь правителю передвинуться в кровати.

Царь нахмурился, раздраженный собственной немощью, но не противился Каллии. Сегодня его разум был ясен, и Леонидас пользовался этим, пока мог.

– Изадора выйдет замуж до ближайшего полнолуния. И точка!

Кейси судорожно сглотнула.

– Это неправильно, и ты это знаешь.

Царь повернулся к своей темноволосой дочери. Она никогда не станет царицей, просто потому что ее мать была человеком, хотя из Кейси получилась бы более сильная и мудрая правительница, и все об этом знали. Леонидас прищурился, чтобы прояснить зрение.

Каллия знала, что он видит лишь темные смутные силуэты.

– Союз Изадоры с хранителем, которого я выбрал, – гарантия того, что Совет не сможет оспорить ее власть. Ты уже лишила меня первого претендента, Акация. И не тебе решать, кого я выберу вместо него.

В комнате повисло тяжелое молчание. Каллия чувствовала его каждой косточкой. Она не понаслышке знала о деспотичных, властных отцах. И понимала, что когда они утверждают правила, гинайке остается лишь повиноваться. Про себя Каллия прокляла их патриархальное общество, которое давало женщинам возможность делать то, что они хотят, лишь под опекой мужчины.

Изадора по-прежнему не поднимала голову и не смотрела ни на отца, ни на сестру. И хотя Каллия с принцессой никогда не были близки, в глубине души Каллия переживала за нее. Но ей не хотелось ни признаться, ни искоренить свои чувства.

Готовясь покончить с семейной драмой, Каллия собрала оставшиеся вещи и закрыла сумку. Будучи личным лекарем царя, она подолгу оставалась здесь в последнее время, помогая Леонидасу, наблюдая за его болезнью на протяжении нескольких месяцев, но не испытывала ни малейшего удовольствия. Особенно сейчас, с такой мигренью. И каждый раз, приходя в замок, она рисковала встречей с аргонавтом. А этого рандеву целительница избегала любой ценой.