Связанные - Элизабет Нотон

Элизабет Нотон

«Связанные»

Серия «Бессмертные хранители», книга 2

Глава 1

Сумей он умереть, то лучше места для прыжка не придумаешь.

Зандер стоял на краю утеса, завороженный широким каньоном внизу. Под его сапогами хрустел тонкий слой вчерашнего снега. Мужчина переступил, опускаясь всем весом на камни, и задумался: «А что если?..»

Температура опустилась ниже минус десяти, воющий ветер морозил лицо, лишая кожу остатков чувствительности. Будучи аргонавтом и происходя из класса хранителей – потомков величайших героев Древней Греции, – он был сильнее обычных людей. Сильнее арголейцев и недавно обнаруженной расы полукровок, которых сейчас защищал. Даже своих товарищей по оружию.

Проклятие, переохлаждение его не убьет. Обморожение способно причинить лишь легкое неудобство. Дерьмо, он может получить пулю в грудь, и его чертово сердце продолжит биться. Но падение – он взглянул в распахнутую бездну метров шестисот глубиной, на дне которой текла река насыщенного зеленого цвета, укрытая слоем жидкого тумана – способно довершить дело. Слабый голос в его голове прошептал: «Давай, действуй!»

Зандер не был глупцом. Он провел с людьми больше времени, чем любой другой хранитель из его мира, и знал, что этот прыжок пройдет гораздо хуже, чем в крутой рекламе фирмы «Найк». И все же... это было невероятно соблазнительно. К тому же, существовала возможность, что при падении он ударится уязвимым участком тела и мгновенно умрет, навсегда покончив со своим бессмертием.

Собрат Зандера по оружию, Титус, подошел и вгляделся в ущелье, прежде чем воин успел принять решение.

– Ужасная смерть. Но ты прав. Это тебя не убьет. А я сегодня не в настроении собирать тебя по кусочкам и лечить.

Зандер посмотрел на младшего аргонавта – юнца, который, видите ли, может упасть и умереть... Везучий ублюдок.

– Прекрати читать мои мысли. Ты знаешь, это меня с ума сводит.

Титус ухмыльнулся. Потянулся и утер ладонью рот. В затухающем вечернем свете метки, которые носили все аргонавты, заметно выделялись на светлой коже его рук. Улыбка воина вышла кривоватой, но Титус никогда и не улыбался по-настоящему.

– Ты уже абсолютно безумен, старик. Думаешь, мне доставляет удовольствие знать, что происходит в твоих повернутых мозгах? Позволь сказать тебе кое-что: твои мысли меня вовсе не интересуют. – Он взмахнул своими большими руками. – Ты сам их транслируешь на всю катушку. Поверь, я пытаюсь не слушать.

Зандер нахмурился сильнее и отступил от обрыва, жалея, что не прыгнул прежде, чем Титус начал брюзжать, и раздраженный осознанием, что это маленькое свободное падение не прикончит его, как ему того хотелось. Его и так не радужное настроение становилось все хуже прямо пропорционально времени, потраченному на безуспешные поиски демонов.

Целую неделю они с Титусом патрулировали горы, разыскивая заблудившихся, но пока никого не обнаружили. Зандер не хотел возвращаться в Арголею, не хотел ни отправляться в колонию, ни искать полукровок, которые прятались в лесах. Он жаждал жестокой и опасной битвы, и эта неутоленная потребность делала его угрюмее Аида. Если в ближайшее время Зандер не вступит в схватку, может произойти что-то плохое. Всем не поздоровится.

– Пойдем, – сказал Титус, отступая назад и потирая руки, чтобы согреться. – Там никого нет. А если бы внизу было поселение, мы бы его разглядели. Двинемся на север к горе Худ и поищем там.

Вопреки своему желанию, Зандер кивнул. Ближайшая колония скрывалась в национальном парке Вилламетт[1] к югу от них, и живущие поблизости люди не подозревали о ее существовании. Аргонавты считали, что в мире живут другие полукровки, то есть мизосы, ведущие свой род от людей и аргонавтов и скрывающиеся от охотящихся на них демонов. Благодаря главе колонии, Нику, в котором, помимо смешанных кровей было что-то еще более загадочное, теперь аргонавты знали о трех других колониях, разбросанных по всему свету. Одна находилась в Африке, другая – в морозной пустыне северной России, а третья – в джунглях Южной Америки.

Когда воины двинулись к тропе, которая вела обратно в лес, Титус с усмешкой выпалил:

– Эй, могло быть и хуже. Ты ж не тянешь проклятую лямку в Сибири, как Церек и Финей.

Упоминание двух других собратьев по оружию не улучшило настроение Зандера.

– По крайней мере я был бы далеко от тебя и твоего копания в моей голове.

Титус усмехнулся.

– Тебе нужно изменить точку зрения, Зет. Бессмертие? Это дар. Да я бы отдал левую руку за эту силу вместо чтения мы...

Зандер повернулся к напарнику так быстро, что тот резко вдохнул.

– Это не дар! Не дар, а хреновое проклятие.

Аргонавт взглянул на жилистую руку Зандера, сжавшую его куртку. По лицу Титуса предупреждением скользнула темная тень. Он не любил, когда к нему прикасались. Никто, даже собрат по оружию.

– Отойди. Сейчас же.

Взгляды Зандера и Титуса встретились. Оба стража были примерно одной комплекции: чуть выше двух метров и около ста десяти килограммов сплошных мускулов. Но на этом сходство заканчивалось. Кучерявые темные волосы Титуса были стянуты на затылке кожаной лентой. Кристаллы льда покрыли его тонкие усы и эспаньолку. Конечно, в глазах случайного прохожего он выглядел человеком, но на самом деле таковым не был. Карие глаза сверкали знанием и опасностью – убойное сочетание для любого, кто вставал ему поперек дороги.

Зандер медленно убрал руку, но не отступил. В схватке он одолеет вспыльчивого Титуса. Он, как никто другой, вынесет побои и выживет. Но его можно ранить, а исцеление займет некоторое время. Как бы ему сегодня не хотелось, чтобы его сбили с ног или пустили кровь, Титус для этого не подходил. Зандер желал, чтобы напарник это понял. Особенно, если придется топтать эту проклятую землю Аид знает сколько вместе со смертным ублюдком. Зандер стиснул зубы.

– Титус, видеть, как умирают все дорогие тебе люди – это не дар. Я служил еще с твоим отцом. Я служил с отцами всех аргонавтов. Я был рядом, когда царем был Юрандрос, а Леонидаса еще не было и в помине. А теперь царь Леонидас умирает от старости, а я так же силен и здоров, как всегда.

Гнев Зандера, похороненный глубоко в душе, вырвался на свободу за секунду.

– Возможно, сейчас ты не хочешь умирать, хранитель, но когда-нибудь придет и твое время. Однажды ты будешь готов отправиться на Острова блаженных или куда уходят души, когда твои дни сочтены. А я нет. Нет, я по-прежнему застряну здесь. Буду заниматься той же фигней, что последние восемьсот двадцать девять лет. Придется смотреть, как вы все умрете, и хотеть до жути, Аид побери, почить вместе с вами.