Пальцы женщины - Шепард Ривкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Персона, которая запаковывала пакет, была очень аккуратная по природе.
Я глубоко вздохнул и поднял крышку коробки. На куске ваты, выпачканной в крови, лежал безымянный женский палец. Широкое золотое кольцо охватывало его основание.
- Исус, Мария! - воскликнул Ханрахан.
Главный комиссар немного побледнел. Он отвернул голову, чтобы посмотреть в окно, и предоставлял мне разглядывать это.
- Я не хочу, чтобы газеты опять стали говорить об этом, - сказал комиссар. - Вы по-прежнему думаете, что это шутка?
- Нет, - ответил Ханрахан.
- Инспектор Санчес?
- Да, сэр?
- Я предполагаю, что женщина эта жива. Я предполагаю, что каждый день, у нее будут отрезать по пальцу и... посылать мне. Я предполагаю, что вы найдете ее, базируясь на те сведения, которые инспектор Ханрахан мне сообщил о вас. Желаю удачи.
- Я ухожу, сэр, - сказал Ханрахан, направляясь к двери и шаря в кармане сигару.
Я задержался, чтобы подобрать свои сокровища. Указательный палец находился в морге. Смерть в Нью-Йорке очень хорошо организована. Скажем, вы потеряли на улице палец. Если кто-нибудь найдет его, он отнесет его в морг.
Морг - это огромное сооружение, как раз около Бельвю. Много стекла, много растений из пластика, очень много красивых фотографий, цветов за скамейками, на которых плачут бедные женщины, ожидая опознания покойного.
Я вошел в бюро "пропавших". Эта маленькая комната, расположенная около главного входа. Оттуда открывается очень красивый вид на Психиатрическую службу Бельвю.
Тилли взял отпечатки с указательного пальца, сделал снимки и проделал все необходимые процедуры. Я отдал ему вторую коробку с ее содержимым, чтобы он проделал все нужное с этим пальцем и сказал ему, что приду за результатом после того, как увижусь с доктором Алтманом.
Я спустился в подвальный этаж. Алтман занимался закуриванием сигары и с безразличным видом смотрел, как служащий запирал ящики с трупами, как будто то были ящики с копченым беконом и один из них не содержал молодой девушки, которая проглотила тридцать "сонных" порошков, чтобы разрешить свои проблемы.
- Я давно вас не видел, - сказал Алтман.
Он держал сигару между своими одетыми в окровавленные резиновые перчатки пальцами. Я случайно заметил очаровательное лицо молодой девушки и невольно кивнул ей головой. Алтман пожал плечами.
Она, ней в Бельвю основательно промыли желудок, - сказал он откинув назад голову и пуская густые клубы дыма. - Слишком поздно. Я сделал вскрытие, чтобы убедиться, что это были порошки и ничего больше.
Было время, когда я с ужасом отворачивался от его окровавленных перчаток, но я уже забыл, когда это было.
- Я тебя теперь редко вижу, - повторил он.
- Я теперь не так уж много спускаю парней, - ответил я.
Это было правдой. Если мне удается подойти к ним, я предпочитаю оглушить их ударом рукоятки по затылку.
- Приходи почаще, - настаивал Алтман. Я никогда не понимал этого лабораторного юмора.
- И-е, - промямлил я. - А ты выдел палец, который вам прислали вчера?
Он кивнул головой.
- Она была жива, когда его отрезали у нее.
Он вынул его из холодильника.
- Я не могу тебе этого сказать. Это невозможно узнать. - Он поднял палец и стал поворачивать его слева направо, как будто то была отличная сигара, которую он мечтал выкурить.
- Он не пахнет формалином, - сказал он. - Это говорит за то, что он появился не из медицинского института. Но что касается того, чтобы сказать тебе, была ли она жива или мертва во время операции, этого я не в силах сделать.
Я спросил его была ли у женщины общая анестезия или местная в момент ампутации пальца и Алтман сказал, что этого он тоже не может сказать. Что он может сделать, это сделать соответствующее исследование или на общую анестезию, или на местную.
- Два совершенно разных исследования, - сказал он. - И я могу произвести лишь один анализ.
- До меня не доходит.
- У меня нет достаточного количества мяса, чтобы я мог проделать два анализа, для каждого мне необходимо подробное исследование. Другими словами, я должен изрубить палец.
- Изрубить?
- Да. Только тогда я смогу определить, была ли сделана общая анестезия. Но пальца может хватить лишь на один анализ, так что ты уж выбирай сам, какой тебе нужно.
- Делай на общую анестезию.
- Очень хорошо, - сказал он.
Он взял палец и направился к машине, которая очень напоминала мясорубку.
- Я подожду результата внизу, - сказал я. Я спустился вниз и сел за письменный стол Тилли, чтобы почитать "Дейли нью". Я как то спросил его, почему он не читает "Таймс", на что он мне ответил: "А разве они публикуют фотографии фликов?"
Через две минуты позвонил телефон. Это был Алтман. Он объявил мне, что это день моей удачи - она получила хорошую порцию новокаина.
Действительно день моей удачи? Прежде всего, я предположил, что она в момент ампутации была жива и теперь у меня было подтверждение этой гипотезы. В противном случае, зачем же новокаин? Теперь уже не было вопросов о шутке студента медика. Шутка принимала довольно жуткий характер.
Мне было достаточно найти злобного сумасшедшего, живущего достаточно близко от главного почтамта, чтобы отправить оттуда пакет. Он жил в Нью-Йорке или в маленьком городке, в котором в почтовом отделении легко было бы обнаружить его следы. Вряд ли почтовый служащий не запомнил бы человека, который два дня подряд отправлял два маленьких пакета: явление достаточно редкое в маленьком городке. И этот парень должен был жить невдалеке от Нью-Йорка, чтобы отправление пакетов не вызывало бы у него затруднений.
Предположим, что он живет в районе восьми-десяти километров вокруг Нью-Йорка. Другими словами говоря, мне будет достаточно найти моего сумасшедшего среди тринадцати миллионов жителей. Действительно, проклятая удача.
Я взял в руки фотографии с отпечатками ее пальцев.
- Никакой возможности обнаружить владелицу этих отпечатков? - спросил я у Тилли.
- Никакой, если не найдутся другие отпечатки.
- А не стоит рискнуть?
- Предположим, что ты хочешь найти эту женщину по отпечаткам ее пальцев, - ответил Тилли. - Тогда эти отпечатки отправляются в Вашингтон в ФБР и мы говорим им, что будем очень благодарны, если они найдут эту добрую женщину. Ты знаешь, что они ответят? Они ответят, что поставят на эту работу весь свой персонал и что они будут работать всю неделю, двадцать четыре часа... в продолжении... слушай хорошенько, в продолжении... тридцати лет. И тогда они ее найдут. Если отпечатки ее пальцев фигурируют в книгах, так существует множество людей, у которых никогда не снимали отпечатки пальцев.
Я расписался в получении женского пальца и унес его с собой в свинцовой коробочке. Выйдя на улицу я глубоко вздохнул. Как всегда, атмосфера была наполнена выхлопными газами, пылью и дымом, но так как я был в состоянии ощущать эти запахи, следовательно, я был еще живой. Этот рефлекс получается у меня автоматически, когда я попадаю в это место.
Я посмотрел на свою машину, потом подумал о своем состоянии. Рука у меня чертовски болела, я хотел спать, а мозги были в таком состоянии, в котором бывает мотор после того, как он долго крутился без смазки. Мне казалось, что машина моя сморщилась. Если я сяду за руль, то вероятнее всего с моим Олдсом случиться неприятность.
Я быстро нашел такси, в этом преимущества квартала морга. Всегда находится женщина, плачущая около погибшего, которая вышла из такси. Такси привезло меня к лаборатории полиции.
Кесли находился в одной из комнат. Он кипятил что-то старательно в каком-то сосуде, внимательно следя за ним: жидкость по аромату напоминала чай.
Я положил все свое снаряжение на стол. Коробки, оберточную бумагу, веревку, палец, золотое кольцо, к которому была привязана этикетка, вату, запачканную кровью.
- Я предлагаю тебе настоящую тайну, - сказал я.
- В роде Шерлока Холмса?
Келси был до такой степени захвачен медициной, что его иногда силой заставляли выходить из лаборатории. Он даже поставил себе здесь койку на случай, если будет срочная работа и ему придется провести в лаборатории несколько дней подряд. Я коротко рассказал ему про это дело и обрисовал ситуацию.
Его глаза округлились.
- Я отправлюсь домой всхрапнуть, - сказал я. - Я вернусь через шесть часов.
- Четыре.
- Согласен, четыре.
Я больше не мог держать глаза открытыми. Я сел в такси и немедленно заснул. Когда я приехал к своему жилищу, около Левингтона, шофер осторожно разбудил меня. Он, видимо, обнаружил мой .38 на перевязке. Существуют некоторые преимущества быть фликом.
3
Я бросил свои рабочие одежды в один угол, сбрил свои бакенбарды и держал руку вытянутой вверх, пока принимал душ. Потом проглотил четыре аспирина, выпил двойной скотч и завалился на кровать.
Двадцать минут спустя, боль настолько утихла, что я смог заснуть.
Я не слышал, как звонил будильник. Меня разбудил телефон. Это был Келси: я сказал ему, что приеду немедленно. На этот раз я оделся, как следует: серый твидовый костюм и коричневая пара ботинок на каучуке. Когда находишься на ногах большую часть дня, необходимо иметь удобную обувь и моя обувь может быть не такая роскошная, как у главного комиссара, но тем не менее, я заплатил за свои ботинки тридцать пять долларов.