Амаркорд - Тонино Гуэрра

- Никуда больше не пойдешь! Привяжу тебя к кровати! Тоже мне Нерон нашелся!

Еще один парень, вооружившись вилами, шурует в костре, шевеля горящие поленья. Высоко в воздух взмывают снопы искр, и люди на балконах и у распахнутых окон испуганно пятятся. Директор гимназии Зевс, хлопая ладонями по своей длинной бороде, гасит залетевшую в нее искру.

Угощайтесь, прячась за спины сестер, поправляет сползший чулок. Неожиданно оглушительный взрыв посреди площади заставляет всех на секунду позабыть о костре и оглянуться. Взорвавшаяся петарда оставила густое облако дыма, который стелется по мостовой и окутывает площадь.

Но это не единственный костер в городке. Много их и на окраинах, хотя там они, разумеется, помельче.

На тесной площади перед церковью священник дон Балоза застыл в религиозном экстазе перед маленьким костром, разложенным на каменной паперти. Вперив взгляд в пламя, он поправляет ногой выпавшую головешку.

Во внутреннем дворе одного из населенных беднотой домов ребятишки лет семи-восьми водят хоровод вокруг своего костерка. Вдруг все как по команде останавливаются и разом пускают струю на тлеющие головешки, которые издают громкое шипение.

В порту качается на волнах, подобно огромному блуждающему огню, бочка с горящим тряпьем и соломой. На судах и баркасах, пришвартованных у мола, моряки со своими семьями наблюдают за огненной бочкой, медленно удаляющейся в сторону маяка. На молу, среди прочих, стоит, опираясь на свой велосипед, и Оливо Оливетти по прозвищу Адвокат. Его взгляд и мысли следуют за языками пламени, лижущими бочку, пока морские волны, вздымающиеся все выше, по мере того как бочка удаляется от берега, не гасят последние искорки.

Но вернемся на Луговую площадь. Высокая фогарацца превратилась уже в жалкую груду обуглившихся поленьев. Все взгляды прикованы к Дешевке, который решил через нее перепрыгнуть. Болельщики образовали длинный коридор от середины площади до остатков костра, и в глубине этого коридора мы видим Дешевку, изготовившегося к прыжку. Наконец он разбегается и перепрыгивает через догорающий костер. Публика рукоплещет ему. Синьор Амедео сквозь зубы говорит жене:

- Да уж, ничего не скажешь, твой братец действительно самая настоящая дешевка.

А вот и другой парень разбегается и прыгает через костер.

И еще один подлетает к тлеющей груде поленьев, но, так и не решившись, обегает ее стороной. Толпа встречает его улюлюканьем и оглушительным свистом.

Трое парней за руки и за ноги хватают Лисичку и несут ее к костру. Девушка извивается как змея. Они приближаются к самому огню и делают вид, что собираются бросить ее в костер. Лисичка не кричит, а только в ярости скалит зубы, пытаясь высвободиться. Наконец ей удается встать на землю, но с одной ноги слетела туфля. Вот Лисичка вырвала руку и начинает царапаться. Тогда ее отпускают, и она уходит, прихрамывая, потому что туфлю так и не нашла.

Кто-то, не рассчитав прыжок, приземляется прямо на горячие поленья. Тут же вскакивает и убегает, расталкивая толпу и волоча за собой шлейф сверкающих искр. Угощайтесь смеется и поправляет прическу.

А вот через костер прыгает и Бобо. На него обрушивается град отцовских тумаков. Большинство из них приходится по голове. Потом отец хватает Бобо за руку и тащит домой. Следом идут мать и младший братишка.

В эту минуту всеобщее внимание привлекает лязг и грохот со стороны Главной улицы. Появляется Черная Фигура на своем блестящем от масла мотоцикле. С адским скрежетом он тормозит посреди площади. На голове у него кепка козырьком назад. Люди спасаются под портиками, жмутся к стенам.

Черная Фигура начинает свою карусель. Сначала он объезжает вокруг костра, потом с диким грохотом направляется к центру площади. Возвращается назад и на полной скорости пролетает по поленьям костра, таща за собой горящие головешки, поднимая облака золы, гари, огненных искр. Раздаются восторженные вопли. Черная Фигура повторяет на бис свое выступление, разбрасывая горящие поленья и головешки по всей площади. Некоторые пытаются преградить ему путь, но он рассеивает эти кучки смельчаков, то прибавляя газу, то делая резкие виражи и тормозя так, что заднее колесо дико скрежещет о камни мостовой. Наконец он останавливается поодаль и озирается вокруг с победоносным видом.

И вновь уезжает, пронесясь по тлеющему костру.

Многие уже расходятся. Люди окликают, ищут друг друга в толпе. Пустеют балконы, закрываются окна. Черная Фигура едет теперь медленно, его мотоцикл петляет среди бредущих по домам жителей городка.

Поздняя ночь.

Площадь пуста. Мостовая усеяна обрывками бумаги, покрыта слоем золы. Среди мусора мы видим и туфлю Лисички. Какая-то старушка совком наполняет бидон. Она берет золу из большой кучи, которая расплылась темным пятном по площади, там, где был сложен костер. С Главной улицы, ведя рядом велосипед, выходит Адвокат. Он отправляется спать последним. Дойдя до середины площади, он останавливается и после короткого раздумья обращается к нам уверенным и назидательным тоном, хотя говорит негромко, доверительно:

- Дата рождения этого поселения теряется во тьме веков. В городском музее хранятся орудия из камня, относящиеся к доисторической эпохе. Кроме того, я и сам открыл несколько древнейших захоронений в пещерах, что сохранились на землях графов Какарабос. Во всяком случае, первое письменное упоминание о нашем городе относится к двести шестьдесят восьмому году до нашей эры, когда он стал колонией Древнего Рима и отсюда взяла начало одна из римских дорог - виз Эмилия...

Неожиданно над площадью звенит голос:

- Адвокат!

Адвокат умолкает и поворачивает голову в ту сторону, откуда послышался возглас. И тут же следует оглушительный, словно взрыв, долгий и раскатистый непристойный звук. Адвокат сразу же пытается как-то сгладить эту "милую" шутку. Он даже хочет использовать ее как звуковое сопровождение для своей речи:

- Вот вам одна из черт веселого нрава наших жителей, в чьих жилах течет римская и кельтская кровь... Эти люди славятся жизнерадостностью, великодушием, прямотой и упрямством. От божественного Данте до Ортегаса и Д'Аннунцио не счесть высоких талантов, воспевших этот край, и его сыновей, которые оставили вечный, неизгладимый след в искусстве, науке, политике, религии...

И вновь его прерывает громкий неприличный звук. Адвокат, не в силах скрыть досаду и раздражение, оборачивается к пустынным портикам. И громко вопрошает своего невидимого обидчика:

- Ну кто ты? Хочешь прослыть остряком, а показаться боишься.

Снимает шляпу. И долго стоит с непокрытой головой, глядя на безлюдную площадь.

- Да покажись же. Я готов встретиться с тобой лицом к лицу и ответить на твои издевки.

В исполненном достоинства ожидании Адвокат вновь оглядывает пустынную площадь. Но, так и не дождавшись ответа, поворачивается и, ведя рядом велосипед, направляется в глубь площади. Но каждый его шаг сопровождают все новые трубные звуки. Адвокат, удаляясь, разводит руками, как бы говоря: чтобы нанести человеку удар в спину, особой смелости не требуется.

3

Учеников четвертого класса гимназии [соответствует 8-му классу 10-летней школы] построили перед зданием, сохранившимся еще со средневековья, - сфотографироваться "на память". У всех окон гимназии, выходящих во двор, столпились ученики других классов и с любопытством глядят на них. В группе человек пятнадцать; фотограф изо всех сил пытается расположить их перед объективом в каком-то порядке.

Директор гимназии Зевс, потрясая длинной, огненно-рыжей бородой, беседует с учителями, ожидающими, когда их пригласят фотографироваться.

Среди учеников - второгодник Бочка, парень из крестьянской семьи. Он старше всех своих товарищей. Девочки немножко побаиваются его. В кармане у него лягушка: он показывает ее стоящему рядом приятелю. Здесь и Ганди, высокий, худой, с большими черными глазами, глядящими из-под длинных вихров. А вот толстый косоглазый Вонючка. Рядом с ним Жердь; он в белой рубашке и при галстуке.

Как всегда, самый неугомонный из всех - Бобо. Он щиплет товарищей, переходит с места на место, то тут, то там садится на корточки, разрушая композицию группового портрета. Все это игра, которую он ведет на расстоянии. Временами, словно ненароком, Бобо поглядывает на окно третьего этажа, где смеется, наблюдая его выходки, хорошенькая девочка - Нардини.

Наконец фотограф, тощий человечек в больших, как у Гарольда Ллойда, очках, приглашает учителей занять места по бокам расставленной в три ряда группы.

Физик - толстяк, напяливший два свитера, и синьорина Леонардис учительница математики - становятся с левой стороны.

Директор Зевс, дон Балоза - преподаватель закона божьего - и учитель греческого языка, прозванный за свой тоненький голосок Писклей, занимают позицию справа.

Но в тот самый момент, когда фотограф, испустив вопль: "Спокойно, снимаю!", уже готов щелкнуть затвором, Бобо симулирует припадок, вновь нарушая с таким трудом составленную композицию. И тут вмешивается директор Зевс. Он награждает Бобо парой тумаков - у того голова мотается из стороны в сторону, - а затем яростным взглядом пригвождает его к месту.