Охота на фейри (ЛП) - Уилсон Сара

Может, это бледное сверкающее существо сделает ее счастливой. Но почему казалось, что он не мог? Что все это было обманом?

— Наша любовь — это судьба, — сказало существо, и за его спиной появились крылья, призрачные, словно были лишь отчасти тут. Они переливались радугой на солнце, как крылья стрекозы. — Любовь лорда Кавариэля, принца Кубков, и, — он склонил голову, словно что-то слушал, — Хуланны, дочери Охотника.

Он улыбнулся, словно разгадал загадку, но щеки Хуланны порозовели, она привстала на носочки и смотрела на его чудесные крылья.

Откуда он знал ее имя?

— Если, — тут он прикусил губу, и это послало трепет по мне, хотя он не целился в меня. Как кто-то опасный мог так привлекать? Из-за него внутренности ощущались как масло, а разум кричал, что что-то было неправильно, — она этого хочет.

— Хочу, — смущенно сказала Хуланна, ее дыхание сбилось. Она тоже ощущала себя масляной внутри. — Потому я пришла сюда сегодня.

Она улыбалась, это была улыбка девушке в расцвете красоты, принимающей приглашение мужчины из ее снов. Улыбка торжества и уверенности. Улыбка победы.

Страх охватил меня с трепетом, который запутывал меня.

Это не могло быть на самом деле, да? Потому что до момента, как мы пришли сюда, я жила в деревушке как дочь охотника. И Хуланна была моей сестрой-двойняшкой. Ей не было суждено стать парой неземного существа. Она была просто Хуланной.

О, я слышала истории от проходящих торговцев, бардов и монахов. Я слышала сказки Старейшин. Я даже прочла две книги, которые они держали в школе — «Истории Фейвальда» и «История Зрактерры». И да, там были повести о Сияющих — мужчинах-фейри, влюбляющихся в человеческих женщин, но до этого я не верила, что это было правдой.

— Как мне доказать, что я твой? — спросил он у нее, и он казался еще красивее, раскрыв ладони, словно предлагал ей свое сердце. Его губы были приоткрыты, словно он хотел сказать ей тысячу вещей.

— Больше ничего не нужно, — Хуланна широко улыбалась, я не успела крикнуть ей остановиться, она прошла в круг Звездных камней, куда никто из нас не должен был ходить, взяла его за руки, присоединившись к нему в круге.

Ангельская улыбка на его лице стала шире, и он почти сиял, склонился поцеловать ее. Это было мило и красиво, но при этом и жутко, и через миг его поцелуй стал страстным, и я подумала, что должна была отвернуться.

Хорошо, что я это не сделала. Иначе не увидела бы, что случилось с Хуланной, и никто больше не знал бы.

Вспышка света, и она пропала, остался только сияющий принц Кубков.

— И ты, сестренка? — спросил он, протянув ко мне руку.

— Что ты с ней сделал? — выдавила я. Лицо стало холодным, ноги дрожали.

— Там может быть пара и для тебя, — он подмигнул и пропал, другой Сияющий занял его место. Это тоже был бледным и зеленоглазым, таким же идеальным. Но я ощущала в нем хищную природу сильнее, чем в лорде Кавариэле, как глупо он назвал себя при нас. Темные татуировки как замысловатые лозы обвивали его предплечья и бока. И его взгляд был радостнее, чем у Хуланны.

— Верни ее! — закричала я, но не осмелилась шагнуть в круг.

— Приди и забери ее, — его зубы были острыми, он широко улыбался. И эта улыбка не была хорошей. — Пройди в круг.

Мы не хотели проблем. Мы просто баловались. Кто бы мог подумать, что танцы — глупые танцы! — будут иметь такие последствия?

Мое сердце билось так быстро, что я не слышала его следующие слова, но, пока я бежала, пальцы царапали мои плечи, и мне приходилось бежать еще быстрее.

Мой венок полевых цветов слетел с головы, лепестки уносил ветер, и я топтала их. От каждого шага все вокруг сотрясалось. Я оглянулась, сердце гремело в ушах.

Он был там! Я почти не оторвалась от него!

Его идеальное лицо из ангельского стало хищным, и в глазах был голод.

Я кричала, бежала и бежала. Но я боялась смотреть вперед, его ладони были близко, острые зубы были еще ближе. Запах смерти преследовал меня вместе с ним, словно он уже проглотил меня. Я не осмеливалась оторвать от него взгляд.

Я ощутила боль, а потом поняла, что врезалась во что-то.

И все потемнело.

Глава вторая

Я проснулась от жуткой головной боли и голосов. Голоса и тьма. Я ощущала запах своей кровати и сосны, кедра и козьего сыра из нашего дома. Я впитывала запах, он был знакомым. У меня был ужасный сон. Худший из возможных.

Дверь хлопнула об стену. Странно, что кто-то пришел в темноте.

— Ты нашел ее? — голос мамы звучал отчаянно, растерзанно на клочки.

— Нигде нет, — отец звучал утомленно. — Мы все прочесали. Все леса на мили вокруг. У реки. Рыбак нырял в пруд у водопада. На всякий случай.

— И ничего? Даже обрывка платья или… чего-то еще?

Это был не сон. Хуланна шагнула в круг, и ее забрали Сияющие. Я рассказала бы родителям утром. Я ощутила укол страха и прикусила губу. Дом ощущался странно без нее. Даже ночью я обычно слышала ее дыхание с соседней койки.

— Ничего, — теперь в голосе отца была боль. — Они знали, что туда нельзя ходить. Знали, что это запрещено.

— Они юны. Молодежь не верит, когда им говоришь, что что-то опасно. Они всегда думают, что они — исключение. Или они не верят, что это опасно.

Я не думала, что это было опасно. Я думала, это были легенды и суеверия. Короли и королевы были настоящими, хотя их правление едва задевало нас далеко в горах. Рыцари и паладины воевали в долинах, порой шептали о магах. Порой истории о таком приносили торговцы. Но Сияющие… все знали, что это было просто суеверие. Все знали, что они не могли навредить нам. И Хуланна думала, что она будет исключением. Мама была права.

— Сядь, Хантер, — сказала она.

Почему они говорили в темноте, не зажгли лампу?

— Позавтракай. Ты ходил всю ночь, а солнце уже взошло. Тебе нужно поесть.

Постойте.

Солнце взошло?

Я перестала дышать.

Солнце взошло, а я ничего не видела.

— Мама? — я постаралась скрыть страх в голосе, но он был там. Голос дрожал, страх пронзал мое тело.

— Элли! — радость в голосе мамы была осязаемой. Я слышала, как она подбежала ко мне, и, вроде, я увидела ее силуэт, как сияющий дух, но только это, я едва ее видела. Что было с моими глазами?

Она крепко обняла меня, и я заплакала. Тепло и нежность ее объятий открыли реку моего страха.

— Где твоя сестра? — голос отца был напряженным. Я видела его? Он тускло сиял голубым, выглядел странно, словно нарисованный на камне и смазанный рукавом. — Где Хуланна?

— Он забрал ее, — я давилась своими слезами. — Она просила меня сходить с ней к кругу, и мы танцевали…

— Нет! — охнула мама с ужасом.

— И он появился, и она ушла с ним.

— Она ушла с ним? С Сияющим? — спросил отец напряженным голосом. — По своей воле?

— Да, — мой голос дрожал.

Мама плакала, сжимая меня до боли, словно могла убрать боль от пропажи одной девочки, крепко удерживая другую.

— У тебя странно выглядят глаза, — осторожно сказал отец.

— Я… ничего не вижу, — сказала я, и всхлипы мамы стали сильнее.