Повести о взрослении - Антон Лемесев

Вскоре ужин закончился. Я не хотел расставаться с соседкой.

На прощание каждый друг другу что-нибудь пожелал. Отец сказал соседу, что они еще как-нибудь обсудят экономику России, мама попросила переписать у соседки «тот чудесный» рецепт песочного печения. А я тем временем долго соображал, как бы распрощаться со своей новой подругой так, чтобы потом поскорее увидеться вновь.

– Надо будет разобраться в перспективности нашего района, – сказал я в итоге.

Она поняла намек.

2

Раньше я думал, что мечта – это что-то недостижимое. Вроде как полет на Луну или выигрыш в многомиллионной лотерее. Я воображал себе что-то заоблачное, а потом ощущал себя слишком слабым для достижения подобных высот фантазии. Но потом мне стало ясно, что мечта состоит из множества целей.

Когда-то я решил стать писателем. Тогда это была самая настоящая мечта: идеалистичная и подпорченная сомнениями. Я пробовал писать на очень многие темы. Вот некоторые из них:

– любовь

– смерть

– одиночество

– отчаяние

– насилие

– недостижимость идеала

Я размышлял над вопросами:

– как человеку добиться счастья?

– как доказать всем, что ты чего-то стоишь?

– как быть самим собой?

– почему в жизни все так непросто?

– почему так важно быть с кем-то?

Начинал я, конечно же, со стихотворений. Я рифмовал все подряд и находил это занятие весьма легким. Один раз я начитался какого-то поэта и поставил себе план: по стихотворению в день.

Тогда я еще не обладал чувством самоиронии и считал свое творчество чрезвычайно трагичным.

Вот пример моей тогдашней поэзии:

Мы встречались на закате.На закате встречались мы.На закате мы когда-то встречались,И однажды в закат ушли.

Потом на меня что-то нашло, и я избавился от тетрадей со своими стихами. Я рвал тетради одну за другой, складывая обрывки в мусорный мешок. В тот момент я чувствовал себя очень свободно. Я избавлялся от самой настоящей обузы.

Потом я решил писать только прозу. Мне показалось, что я смогу избавиться от надуманной романтики, прекратив рифмовать «страх» и «прах». Перед этим я прочитал книгу Кинга «Как писать книги». В ней автор давал много всяких советов и рассказывал про то, какой он сейчас успешный. Я не брал в расчет местные реалии и следовал совету Кинга, набирая по две страницы печатного текста в день. Из-под моих рук выходили рассказы, повести и эссе. Мне казалось, что я гений. Тем временем мою гениальность мало кто замечал. Из издательств не отвечали, школьный учитель по литературе лишь кратко резюмировал мою писанину и каждый раз приговаривал:

– Главное, не забрасывай.

Я следовал этому совету и писал как помешанный. Родители считали, что у них растет необычный ребенок.

Я планировал написать роман. У меня даже была специальная папка, куда я собирал заготовки для книги. Еще я вел десяток txt-файлов с заметками. Я распечатывал каждую страницу и скрупулезно правил текст. Мне хотелось достигнуть совершенства.

В один момент развитие сюжета остановилось. Перечитав написанное, я пришел в отчаяние: то было сплошной ложью. И я решил заморозить проект.

По совету Кинга я пробовал посылать рассказы в литературные журналы. Не отвечали.

Я пробовал продавать рассказы в школе. Из-за этого меня вызвали к директрисе. Та подозревала меня в распространении подрывной литературы. Впрочем, один мой рассказ на военную тематику пришелся директрисе по нраву. Там еще писалось:

«Сырая земля под ногами и серые облака над головой. Повсюду слякоть и лужи. На душе тяжело и тоскливо, и так же искорежен мой разум, как черные уродливые ветви голого осеннего леса. Осень, вот что такое осень, не та прекрасная пушкинская, а суровая и грязная, как и есть в жизни».

Рассказ «Друзья» выставили на городской конкурс рассказов на тему Великой отечественной войны. Я занял третье место. Один из членов жюри – полный мужчина с бородой – спросил меня, воевал ли кто-то из моих родственников. Я рассказал про погибшего прадеда. Член жюри уточнил, не рассказывал ли мне кто-нибудь фронтовые истории. Я ответил: «Нет». Разве что только дед про свое голодное военное детство. Дед клянется, что ни за что не желает никому пережить подобное. Он рад, что мое детство прошло без голода и бомбежек. Говорит, что цель моей молодости состоит совсем в другом. А бабушка только и рада подлить мне чай да подсунуть горячую плюшку вприкуску.

Я честно признался члену жюри, что читал про войну в книгах, видел ее в фильмах и в компьютерных играх. Тот похвалил мою фантазию, но отметил, что в рассказе не хватило правдивости и художественности. Потом он отвел меня в сторону и спросил, не играл ли я в Call Of Duty. Я подсказал ему прохождение в одном из уровней.

Уже в свои годы я могу сказать, что литература доставила мне много проблем.

«Друзей» директриса-то одобрила. Но это было до того, как она наткнулась на рассказ «Борцы».

«Есть один человек, которого я терпеть не могу. У нее противные очки в черной оправе и жуткое платье в горошек. От нее пахнет духами столетней давности. Каждый раз, когда я ее вижу, я жалею, что не родился слепым.

Этот человек терроризирует всю академию. Мы – Борцы – объединились, чтобы свергнуть ее».

Так начинался рассказ.

Директриса угадала в нем пародию на себя и на некоторых других учителей. Созвали педсовет, отчитали меня у доски. Там были и мои родители. Хорошо, что они встали на мою сторону, защищая разгул юношеской фантазии. Я признался, что писал про студенческие бунты царской поры и вовсе не мечтал поднять школьников на восстание против учителей. Такое оправдание понравилось нашей учительнице по правоведению. Она – женщина старой закалки – любит рассказывать нам на уроках про подвиги революционеров. Она-то и предложила директрисе посмотреть на мой рассказ под другим углом.

Вскоре с меня сняли всякие подозрения. Впоследствии я прекратил продавать рассказы. И вот уже очень долго я ничего серьезного не писал.

Литературная карьера перестала быть для меня мечтой.

Другое дело цель. Поставил ее перед собой и выполняй.

У меня было много целей в жизни, которые я успешно выполнил:

– научился кататься на велосипеде

– смог проплыть километр без остановки

– дожил до выпускного класса

– прочитал «Войну и мир»

– дошел пешком до края города

– однажды получил пять за четверть по математике.

Есть и другие достижения. Всех я просто не припомню.

Я решил ставить цели и добиваться их. Только так я смогу двигаться по жизни дальше.

Я прочитал соседке Маяковского.

Пригласил ее погулять.

Я отправил свои рассказы в двенадцать различных изданий.

Я добьюсь еще большего.

Мне бы только чуть-чуть сил, кого-нибудь рядом, солнечной погоды и хорошей музыки.

Завтра я пойду на разведку по району. Мне бы только не нервничать в компании соседки. Пусть не думает, что я не уверен в себе.

Перед сном я обхожу нашу новую квартиру. Я бы сравнил ее с нашей старой, но в этом нет особого смысла. Ведь есть «тогда» и есть «сейчас». На кухне мама читает книгу. Я целую ее в щеку и желаю доброй ночи. Часы на стене отсчитывают свой ход. Отец изучает какие-то бумаги в своей комнате. Он погружен в чертежи городской застройки. У него грядет важный день на работе. Мы немного ругаемся, когда я помогаю составлять ему презентацию в Power Point. Но мы сразу же миримся. Папа треплет мне волосы и желает добрых снов. Настольные часы отмечают звуковым сигналом наступление следующего часа. Сестра никак не отползет от телевизора. Там идет очередной сезон «Минуты славы». Ничего интересного. Одни танцы да акробаты. Таланты в стране, видимо, закончились. Жюри ругает конкурсанта за слабые старания. Это и ко мне относится. Иногда по телеку дело говорят. Приходит мама и отгоняет сестру от ящика. Сестра вредничает, но вынуждена уступить. Куда ей против мамы.

– Посмотри на часы, время уже не детское, – говорит она сестре.

Та дуется. Говорит, что на меня детское время не распространяется. Тогда я объясняю сестре, что устал и иду спать именно по этой причине. Она трет глаза и соглашается с таким раскладом дел.

Я тушу свет и ложусь в кровать. Поначалу не могу заснуть. На полу темнеет бесформенная груда вещей. Сразу и не поймешь, что в ней навалено. Во дворе паркуется машина. Свет ее фар отражается от окна и попадает на склад вещей. Интересный получается орнамент.

3

У меня есть друг. Мы учимся в одном классе. Раньше мы еще ходили в один и тот же садик. Но тогда мы не общались. Я был занят играми, а мой будущий друг все время сидел где-то в сторонке.

В школе мы как-то сразу сдружились. Я не помню, как это точно произошло. Вроде бы, на школьной линейке. Тогда я заскучал и обратился к Диме, который стоял рядом со мной.