Пазлы. Сборник рассказов - Ольга Шахматова

Потом я помню, как мы с ней ходили за грибами вот по этой самой дороге к Сосновке.

– Ты знаешь, что это за дорога? – спрашивала бабушка.

– Нет.

– Это – ДОРОГА ЖИЗНИ!

– Баб, а почему она так называется?

– Потому что, пройдя 8 км в одну сторону и 8 км обратно, у человека прибавляется силы и здоровья. Жизнь его продляется.

– Так можно тут ходить каждый день!

– Я и ходила раньше каждый день. Жили-то мы в Сосновке, автобусы туда не ходили, а на работу как-то нужно было добираться.

– Баб, и теперь ты бессмертная, да?!

Бабушка прыснула в кулак.

– Гм… как-то я об этом не подумала.

Лена дошла до березовой рощи, что была примерно на середине пути и, как и в детстве свернула в нее. Она нашла памятный пригорок и расположилась на нем. Раньше они садились здесь перекусить. Бабушка всегда брала с собой нехитрую еду: картошка в мундирах, отваренные яички, огурцы и помидоры, хлеб и неизменная фляжка с чаем. И вот чудо, как и тогда, в детстве, прямо у нее под ногами торчал хороший, крепкий белый груздь.

– Как увидишь груздок, знай, рядом с ним обязательно семейка. Хорошенько осмотри бугорочки, в них и найдешь его младших братцев – слышала Лена голос бабушки.

Она взяла палку, разгребла вздувшиеся земляные холмики, и пожалуйста – треть ведра отменных белых, хрустящих груздей!

– Ну, здравствуй, бабуля! – сказала Лена – Давай прокатимся в прошлое.

Лена уселась на родном пригорке, скинула кроссовки и окунулась в воспоминания. Перед ней, как и тогда, открылась чудесная картина. Буйство красок осени: поля зеленые, золотые, пестрые с разноцветными островками травы и цветов. Березы, одетые в золотые платья, красные осинники и зеленые сосняки. Бабушка сидела и заворожено смотрела на эту прелесть, она молчала, улыбка не сходила с ее лица.

Где-то в ярко синем небе парила птица. Она наблюдала за ее полетом, а мне казалось, что это она – бабушка парит над этим прекрасным миром, показывая мне все его красоты, а еще я удивлялась, как же я раньше не замечала такой красоты.

И вдруг бабушка тихонько запела «Отговорила роща золотая». По щеке у нее скатилась слеза. Она помолчала, а потом рассказала мне о том, что у нее был ученик – Лыков Женя. Добрый малый, никогда не откажет в помощи, ребята тянулись к нему. Талантливый – он хорошо играл на гитаре, у него был прекрасный голос, но он не любил учиться. По литературе у него выходила двойка за четверть и за год. Бабушка предложила ему устроить творческий вечер, нарисовать стенгазету, спеть песни под гитару. А она поставит ему за каждый номер по пятерке. Так вот, этот Женя нарисовал прекрасные картины золотой осени, пел песни на стихи С. Есенина, в том числе и «Отговорила роща золотая», и бабушка слушала и плакала вот как сейчас.

– Вот и Пушкин любил золотую осень. Чудесное время года, буйство красок, дары природы, пик неземной красоты, а затем увядание…

Очень чуткая она была к задушевным песням, стихам и всему прекрасному.

Потом в лесу, мы с ней опять искали грибы и пробовали голоса. Она научила меня искать грузди, рассказала, где они чаще всего растут. Мне было тогда всего лет 6. Я удивляюсь, как я выносила такую дальнюю дорогу. Мне было все интересно, и было желание идти и идти вперед за новыми ощущениями, впечатлениями, познаниями.

Лена осмотрелась кругом. Как и тогда, стояла золотая осень. Солнечный день набирал силу. Пахло недавно опавшей листвой. Где-то работал дятел, добывая насекомых из ствола дерева. Лена направилась к дороге. Впереди показалась небольшая, в десяток домов деревенька Кордон. До нее идти еще пару километров.

Когда Лена вышла на дорогу, солнце стояло в зените. Дорожная пыль превратилась в пудру. Лена опять скинула кроссовки и босиком пошла по мягкой, невесомой, теплой дорожной пыли. Ей вспомнилось, как когда-то в Одессе, она так ходила по горячему песку Черноморского берега. А ведь в Одессу она тоже ездила с бабушкой к ее родной сестре. Лена опять погрузилась в приятные воспоминания.

Ох, Одесса! Вот уже более 25 лет я не бывала там, но до сих пор она снится мне. Мне кажется, какая-то частичка меня осталась там навсегда.

И вот я первый раз лечу в самолете. Я вообще первый раз отправляюсь в путешествие. Мне 6 лет. Мы летим через Харьков. В Харькове посадка. На два часа покидаем самолет. Аэродром огромный. Множество самолетов. Все так интересно. Как подъезжает трап, как мы садимся в автобус, как нас везут по летному полю к зданию аэровокзала. Мы идем в кафе, которое расположено на улице. Жарко. Несколько столиков на улице. Они оплетены виноградной лозой, укрывающей от палящего солнца. Красиво, уютно.

– Мам, а почему у нас, в Новосибирске так нельзя. Ведь красиво же.

– Потому что у нас холодно и виноград не растет.

И я начинаю подозревать, что мы попали в какой-то иной, чудесный, отличный от нашего, и очень интересный мир.

– А почему нас не встречают, кого мы ждем?

– Мы еще не долетели до места.

– Зачем еще куда-то лететь? Можно и здесь побыть. Здесь тепло и красиво, а булки вкусные.

– Не расстраивайся, там тебе тоже понравиться. Там есть море. Оно теплое, можно купаться.

– Тогда полетели!

И мы полетели дальше. В Одессе нас встретил мамин двоюродный брат, дядя Юра. И на машине мы еще долго колесили пока не доехали до деревни с названием «Беленькое». В дороге начался ливень. Лил сплошной стеной. А дорога все равно была хороша. Она шла среди полей, обрамленная полосой странных деревьев. Это пирамидальные тополя. Казалось, что ты не в машине мчишься, а гуляешь по аллее. Поля тоже разделены были на ровные квадраты. По границам лесополосы из дубов, грецкого орешника, шелковицы. «Это для снегозадержания», – объяснил дядя Юра, «здесь снега очень мало». И я представляла как могучие дубы, растопырив свои лапищи, хватают и задерживают снег.

Когда подъехали к деревне, дороги совсем размыло. Пару раз машина застревала. Какими-то чудными маневрами мы подобрались к дому. Я была утомлена дорогой. Ничего вокруг не видела. Мне уже не нравилась ни грязь, ни деревня, ни дождь, который все не утихал, ни дом, в который нас привезли.

Все это время с нами была бабушка. Но она была незаметна. Она молча оценивала взглядом всю окружающую обстановку. Иногда улыбалась, значит, что-то ей нравилось, иногда задавала какие-то вопросы дяде Юре. Но больше тихонько поглядывала в окно.

Когда мы подъехали к дому и нас вышла встречать другая бабушка, ее родная сестра, тогда уж бабуля стала очень заметна. Она охала и ахала, они громко целовались, голосили. И та вторая бабушка, кажется мне раньше не знакомая, вдруг заметила меня и сказала:

– А Лена-то как подросла. Вот тебе здесь весело будет. К соседке внучка на каникулы приехала. Вы с ней одного возраста. Найдете чем заняться.

Потом было шумное застолье по поводу нашего приезда. И я не помню, как и где уснула.

– Знакомьтесь, это Анна Константиновна, а это Надежда Павловна. Ну и вы девчонки знакомьтесь, это – Инна, а это – Лена.

Мы оценивающе посмотрели друг на друга. Подмигнули и протянули друг другу руки.

И Анна Константиновна сказала:

– И шо ж вы там робите у той Сибири? Хлянте, яка худа дивчина. Во мы тут ее и откормэм. Та?

Я ничего не поняла из того, что она сказала. Лишь уловила Сибирь. И сказала:

– Да!

А все почему-то засмеялись.

Наши бабули быстро нашли общий язык. И мы с Инной за них не переживали. А мама через три дня улетела в Адлер.

Я просыпаюсь рано утром. Солнце ярко светит в небольшое оконце с белыми выбитыми, накрахмаленными занавесочками. Я выхожу на веранду. Мои баб Валя и баб Надя хлопочут на летней кухне, попивая какой-то ароматный чай. Я крадусь через двор в заросли лебеды, под раскидистый грецкий орех. За ним надо остановиться, оглядеться и через забор прямо к Инне в ограду. Это по-началу непривычно без стука в гости ходить. Но скажите где стучать? В забор, во дворе о какую-нибудь доску. У них два домика во дворе. Один большой – со спальнями, и маленький с большой печкой – наверное кухня. Нужно просто зайти на середину между домиками и громко крикнуть: «Инна!». И она появится откуда-нибудь. Но сначала забор. Будь он не ладен.

– Лен!!! Поди завтракать. Смотри, вон пирожки какие румяные!

– Потом, бабы!

– Валь, да не приставай ты к ней. У нее аппетит плохой. Набегается, сама попросит. Да поест получше. А силком кормить дохлый номер. Ничего не съест, тебя всю изведет и до вечера прятаться будет. Поди, поищи ее потом.

– Инна!!!

– Ах ты бесарабка, завтракаить Инна ище! И дэ ты нашукала бабок? Баба – на базаре семечками торгуе, а це бабушка Валя и бабушка Надя. Я усё слышу. А тэперь пойды и ковуна поишь.